Михаил Зефиров - Цель – корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота Страница 20

8 сентября 1941 г., в 16.50 по берлинскому времени,[48] 23 Do-17 из KG2 «Хольцхаммер» оберста Герберта Рикхоффа (Herbert Rieckhoff)[49] нанесли первый удар непосредственно по самому Ленинграду, сбросив на него 6327 зажигательных бомб. В городе были зафиксированы 178 пожаров. Самый крупный из них возник на продовольственных складах имени Бадаева,[50] которые в народе называли просто Бадаевскими, где огонь полыхал на площади 4 гектара.[51] По воспоми-

Затем в ночь на 9 сентября уже Не-111Н из KG4 «Генерал Вефер», взлетевшие с аэродрома Коровье Село, сбросили на Красногвардейский, Московский и Дзержинский районы Ленинграда 48 тяжелых фугасных бомб. Были разрушены главная водопроводная станция и двенадцать жилых домов, серьезно пострадали Московский вокзал и Торговый порт. Потери среди гражданского населения, по официальным данным, составили 24 человека убитыми и 122 ранеными.[52]

В результате этих двух налетов в Ленинграде возникли перебои с подачей воды и электроэнергии, перестали ходить трамваи, началась паника среди части населения.

Хотя в составе 2-го корпуса ПВО генерал-майора Процветкина, защищавшего «город Ленина», в общей сложности имелись 543 зенитки разных калибров, их расчеты оказались не готовы к отражению авиаударов Люфтваффе. Кроме того, значительная часть батарей была переброшена на линию фронта для борьбы с немецкими танками. Система ВНОС в ходе отступления практически развалилась, а имевшиеся шесть РЛС РУС-2 еще не были полностью освоены расчетами и использовались неэффективно. Из них лишь одна контролировала юго-западный сектор, откуда обычно появлялись «чужие». При этом станция находилась на равнинной местности и могла засекать только самолеты, летевшие на высотах не менее 1500 метров.[53]

Большую часть парка полков 7-го ИАК ПВО составляли устаревшие и выработавшие свой ресурс И-16 и И-153 «Чайка», причем многие прошли уже четыре-пять капремонтов. Лишь в 124-м ИАП

на тот момент насчитывались девять исправных высотных перехватчиков МиГ-3, а 44-й ИАП был только что перевооружен истребителями ЛаГГ-3.

Все это позволило самолетам Люфтваффе практически безнаказанно бомбить городские кварталы. С этого дня северная столица почти непрерывно подвергалась авиаударам, причем как днем, так и ночью. В течение 9 сентября в Ленинграде восемь раз выли сирены воздушной тревоги, а затем в ночь на 10 сентября последовал новый налет силами 20 бомбардировщиков. На этот раз в городе возникли 80 очагов пожаров, были разрушены кондитерская фабрика и Ждановская судоверфь, одна мина ВМ1000, чей взрыватель был установлен с замедлением, взорвалась на Кировском заводе. Число погибших и раненых на этот раз превысило 400 человек.

Налеты продолжались, и с 8 по 15 сентября на Ленинград, по советским данным, были сброшены 418 фугасных и 11,5 тысячи зажигательных бомб. Бомбардировщики прикрывали Bf-109F из JG54 «Грюнхерц» майора Ханнеса Траутлофта (Hannes Trautloft),[54] которая в полном составе с 5 сентября действовала с аэродрома около станции Сиверская,[55] расположенной всего в 67 км к югу от центра Ленинграда. Кроме того, с 6 сентября на аэродроме Любань, в 85 км юго-восточнее города, базировались Bf-109F из III-й группы JG27[56] гауптмана Макса Добислава (Max Dobislav).[57]

Командование 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ бросало в бой все, что было под рукой, чтобы хоть как-то помешать бомбардировкам города. Как над самим Ленинградом, так и над его окрестностями, шли ожесточенные бои между истребителями, в ходе которых обе стороны теряли своих лучших летчиков.

Так, 9 сентября в бою с ЛаГГ-3 из 44-го ИАП в районе поселка Красное Село был подбит Bf-109F-2 W.Nr.9602 командира 5-й эскадрильи JG54 гауптмана Хуберта Мютериха (Hubert Mutherich). Немецкий пилот попытался совершить вынужденную посадку, но, вероятно, не справился с управлением. «Мессершмитт» разбился,

и Мютерих, на чьем счету к этому моменту числилось 43 победы, погиб. В то же время «Мессершмиттами» был сбит ЛаГГ-3 командира звена 5-го ИАП ВВС КБФ старшего лейтенанта М. И. Багрян-цева. До своей гибели советский летчик успел одержать несколько побед, в том числе 19 июля он, по имеющимся данным, на И-16 протаранил Ju-88A, после чего благополучно совершил вынужденную посадку. На следующий день жертвой кого-то из пилотов JG54 стал старший лейтенант Алексей Сторожаков из 154-го ИАП, один из лучших советских асов, действовавших в районе Ленинграда. На его счету было восемь личных и три групповые победы.

17 сентября командир JG54 майор Траутлофт решил перейти от вылетов на непосредственное сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков к активным действиям по поиску и уничтожению советских истребителей в районе Ленинграда. Новая тактика немедленно дала результаты: 1-й эскадрилья сбила два И-16, а 7-я эскадрилья и штабное звено III-й группы – восемь МиГ-3 и ЛаГГ-3. Отличился фельдфебель Карл-Хейнц Кемпф (Karl-Heinz Kempf), который в ходе двух вылетов одержал пять побед.[58] В тот день среди погибших советских летчиков был 25-летний младший лейтенант Е. П. Новиков из 197-го ИАП 7-го ИАК ПВО, чей И-16 был сбит в районе Красного Села. К этому времени на его счету числилось восемь личных и две групповые победы. И затем 16 января 1942 г. ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Тем временем группировка Люфтваффе под Ленинградом была усилена. 17 сентября на аэродром Сиверская, где уже базировалась эскадра майора Траутлофта, прибыли штаб KG77 во главе с оберст-лейтенантом Райтелем, I-я группа гауптмана Йоахима Пёттера (Joachim Potter) и II-я группа гауптмана Дитриха Пёльтца (Dietrich Poltz), оснащенные бомбардировщиками Ju-88A Это позволило значительно увеличить мощь ударов по «городу Ленина».

Пятница, 19 сентября, стала одним из тяжелейших дней, пережитых ленинградцами. В течение дня Люфтваффе совершили четыре налета на город, а затем ночью – еще два. Первыми около 08.00 по берлинскому времени в воздух поднялись 28 «Юнкерсов» из I./KG77, которые в сопровождении «Мессершмиттов» с зелеными сердцами на фюзеляжах направились к Ленинграду. При этом основным ориентиром для экипажей была Октябрьская железная дорога, выводившая их точно к центру города. Затем удары нанесли остальные группы эскадры, к которым присоединились Ju-87R из I./StG2 майора Хубертуса Хичхольда (Hubertus Hitschhold) и III./StG2 гауптмана Эрнста-Зигфрида Штеена (Ernst-Siegfried Steen), и Bf-110 из I./ZG26 гауптмана Камински и II./ZG26 гауптмана Ральфа фон Реттберга (Ralph von Rettberg).

Всего на город было сброшено свыше 500 фугасных и около 3000 зажигательных бомб. В результате были разрушены Гостиный Двор, госпиталь на Суворовском проспекте и 80 жилых домов. Получили сильные повреждения заводы «Экономайзер», «Пролетарский» и «Кировский», а также оперный театр. Погибли в общей сложности 540 человек, сотни других получили ранения и контузии. О масштабах налетов говорит тот факт, что в ликвидации последствий бомбежек участвовали 103 пожарных автонасоса, 70 медико-санитарных машин и 18 тысяч бойцов МПВО!

Летчики и зенитчики 2-го корпуса ПВО заявили в общей сложности о 19 якобы сбитых «стервятниках». Однако на самом деле Люфтваффе потеряли тогда в районе Ленинграда только пять самолетов, в том числе три «Штуки» из StG2, один «Мессершмитт» из ZG26 и один бомбардировщик – Ju-88A W.Nr.8034 из I./KG77, ставший жертвой истребителя МиГ-3. Экипаж «Юнкерса» покинул падающую машину уже над расположением немецких войск и, опустившись на парашютах, вскоре вернулся на аэродром Сивер-ская.

Вплоть до 20 сентября основной целью 1-го воздушного флота Люфтваффе был Ленинград. Противовоздушная оборона города показала себя совершенно неэффективной, и оргвыводы не заставили себя долго ждать. Командир 2-го корпуса ПВО генерал-майор М. М. Процветкин и начальник штаба полковник В. М. Добрянский были сняты со своих должностей «за неудовлетворительное состояние войск противовоздушной обороны» и необеспечение защиты «колыбели революции».[59]

Тем временем пальба корабельных орудий стала все больше досаждать немецким и финским частям, начали увеличиваться потери от нее. Мощные взрывы и остававшиеся после них огромные воронки оказывали сильный моральный эффект на пехотинцев. Кроме постоянных обстрелов побережья, Балтийский флот все еще представлял определенную угрозу и для германо-финских коммуникаций на море. Так, 19 сентября командующий КБФ вице-адмирал Трибуц издал приказ, в котором, в частности, говорилось: «Самостоятельными, решительными действиями подводных лодок на коммуникациях нанести удар по морским перевозкам противника… Подготовить теперь же к походу на автономность 40 суток (подводные лодки типа „М“ – 10 суток) 15 подводных лодок бригады для действия на коммуникациях противника».

Так или иначе, но немецким командованием было принято решение вывести из строя крупные корабли Балтфлота и разрушить его главную базу ударами с воздуха. Из данных аэрофотосъемки следовало, что в середине сентября 1941 г. в Кронштадте находились два линкора, два крейсера, 13 эсминцев[60] и 42 подводные лодки. Правда, большинство последних с середины сентября в целях маскировки в светлое время суток погружались под воду и ложились на грунт на глубине 10–15 метров. Кроме того, в базе находились 12 минных заградителей, 38 торпедных катеров, девять канонерских лодок разных типов, 62 минных тральщика и множество других вспомогательных судов. К этому можно прибавить и три недостроенных эсминца «Опытный», «Строгий» и «Стройный». Стоянки у пирсов, гавани и рейд были буквально забиты кораблями, так что недостатка в целях не было.