А Федотов - Разведчики в тылу врага Страница 21

Поиски товарищей продолжались. Шли по глубокому снегу. Мороз пробирал до костей, так как люди были плохо одеты. Ботинки Вани Анненко были без подошв, и он часто падал. Лес кончился. Спустившись с обрыва в лощину реки Бурульча, неожиданно встретили троих партизан, направлявшихся в штаб партизанского соединения. Под покровом ночи сделали небольшой привал. У одного из партизан оказался мешок, и Ваня обмотал им свои обмороженные ноги. Партизаны поделились с разведчиками хлебом и кусочками сахара.

Придя на новую базу партизанского соединения Ям-польского, Ваня Анненко немедленно доложил командованию все собранные сведения о противнике и сообщил о том, что немцы ведут оборонительные работы в районах Новой Мазанки, Кирк, Терменчи. Из разведотдела Штаба фронта вскоре пришел ответ: «25 января к вам вылетает Бондаренко с новой радиостанцией и указаниями по дальнейшей работе».

— А ваш командир Илюхин не смог действовать вместе с нами, — сообщил Ямпольский Ване Анненко.— Он заявил, что должен выполнять возложенные на него разведывательные задачи, и ушел с разведчиками вон в том направлении, — партизан указал на едва заметную тропку, уводящую в чащу леса.

— А не мог он погибнуть?

— Не думаю, они должны быть живы, — ответил Ямпольский.

— Тогда и мы с вами прощаемся: спасибо за гостеприимство и помощь.

Ночью, пожелав партизанам успешных действий, разведчики отправились на поиски товарищей. Пройдя километра два, они услышали мужские голоса и притаились за деревьями. Мимо них прошли двое. Это были свои — Толя Добровольский и Алексей Щукин. Анненко радостно бросился к ним:

— Толя! Алексей!

— Ваня! Нашлись! Вот счастье! Разведчики крепко обнялись.

— Что вы здесь делаете? — опросил Анатолий.

— Ищем вас, — ответили разведчики.

— А мы идем с задания. Федор очень волнуется за вас. Уж чего-чего мы только не передумали! Пошли скорей к Илюхину, — поторапливал Добровольский.

— Подождите, у кого есть спички? — спросил Ваня. Кто-то протянул ему зажигалку. Анненко посмотрел на часы.

— Время еще есть. Мы должны сейчас встретить Петю Бондаренко. Он прилетит самолетом в час ночи с новой радиостанцией, продовольствием, — одеждой и боеприпасами.

Самолет приземлился благополучно. Разведчики переобулись в новую обувь, сытно поели и, не задерживаясь больше, отправились на свою новую базу.

Объяснение

Тихим вечером, когда «ад вершинами деревьев по чистому небу плыла луна, заливая ясным светом сказочно красивый лес в серебряном уборе, разведчики вышли на очередное задание. Саша провожала их. Там, где кончался лес и начинался мелкий кустарник, увитый диким виноградом, Анатолий и Саша остановились, провожая взглядом удаляющиеся силуэты разведчиков.

Толя смял в руке горящую папиросу. Помолчав немного, почти шепотом сказал:

— Ребята давно замечают, что мы дружим с тобой, и они недовольны. Не думай, Саша, что здесь ревность или мужская зависть, нет. Они считают, что сейчас просто не время. А я полюбил тебя, Саша!

Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами, и сердце ее радостно билось. Она давно ждала, когда Толя, наконец, скажет о своей любви. И теперь это случилось так просто, так ясно и так легко. Она разглядывала сейчас Толю, его волосы, растрепанные ветром и упавшие на лоб, его милое лицо, освещенное луной. Осторожно, как бы поправляя его прическу, Саша нежно погладила Толину голову.

— Ну что же ты молчишь? — спросил Толя. — Скажи хоть что-нибудь на прощанье.

— Что тут говорить, сам видишь, как все нехорошо получается.— Не горюй, Сашуня, все уладится.

— Желаю тебе полной удачи, — проговорила Саша дрогнувшим голосом. — Я буду ждать всех вас, а тебя в особенности. Знай, что я мысленно рядом с тобой и всю жизнь буду рядом с тобой!

Он взял ее за плечи, приблизил к себе и крепко прижал к груди.

— Пора, Толя. Иди, а то потеряешь ребят.

Вернувшись в землянку, Саша повязала до самых

бровей белую косынку и принялась стирать белье разведчиков. Работа не мешала ей мечтать, вспоминать все, что произошло за день. Теперь она знала, что Толя ее любит, ведь он прямо сказал об этом.

Она перебирала в памяти его привычки, представляла лицо, походку. Толя всегда спал на спине, подложив под голову руки, хотя Саша и сделала ему небольшую подушку из мягкого сена. Проснувшись утром, он обязательно брился, хотя временами этого и не нужно было делать. Он ходил бесшумно, мягко, лицо его чаще всего выражало озабоченность, но при виде Саши он радостно улыбался. Без Толи Саша чувствовала себя одинокой. С появлением Толи все менялось: ее жизнь наполнялась счастьем, ей ничего не было страшно.

Прошло часов пять. В землянке ровно горела свеча. Саша давно выстирала белье и теперь чинила Володину куртку. Вчера, пролезая через колючую проволоку, Володя зацепился рукавом и вырвал клок ткани.

За дверью свистнули два раза. Саша отложила куртку, прислушалась. Послышались два удара металла о металл — условный сигнал разведчиков. Саша открыла дверь. В землянку молча спустился один Федор. Он был угрюм и, не раздеваясь, лег на нары лицом к стене,

— Случилось что-то? — тихо спросила девушка.

— Нет, все хорошо, Сашенька. Задание выполнено отлично, я просто устал. Пришлось раздвигать рельсы железнодорожного полотна, — не поворачиваясь, ответил Федор.

— А где ребята?

— Они здесь, у землянки, остались покурить.

Саша взяла мокрое белье я вышла на воздух. Было тихо-тихо. Лишь скрипел снег под ногами. Саша развесила по кустам белье и, не увидев товарищей, хотела возвратиться в землянку, как до ее слуха донеслись чьи-то слова. Девушка отчетливо услышала свое имя. Разведчики говорили о ней. Незаметно переходя от дерева к дереву, Саша близко подошла к ним и прислушалась. Они сидели один возле другого на сваленном бурей дереве, и только Анатолий, видимо не желая сидеть, стоял прислонившись спиной к дереву.

— Ну что тут плохого, что я полюбил Сашу? — спокойно спрашивал он. — Ну что? Почему вы решили, что наша любовь помешает работе?

— Разведчик на боевом посту не должен любить, — резко сказал Алексей Щукин.

— А по-моему, разведчик на боевом посту может любить,— перебил его Ваня Анненко.— Может! Но только он не должен об этом никому говорить, даже любимой девушке. Никто о его любви не должен знать. Люби и молчи. Люби сколько угодно, но виду не подавай!

— В общем, все ясно. Не маленькие. Немцы под носом. Жизнь каждую минуту в опасности, — продолжал с прежней твердостью Алексей, — тебе Родина доверила боевое задание. Любить сейчас — это значит изменить товарищам, изменить делу! Какие теперь из вас будут разведчики, сам подумай? Я считаю, Саша не может больше находиться с нами, мы должны ее отправить домой.

— Правильно! — поддержали Щукина несколько человек.

Саша поняла, что ей нужно что-то сделать, что-то сказать. В одно мгновенье она появилась перед товарищами. Все смолкли от неожиданности, кто-то поднялся.

— Я все слышала. Да, я люблю Толю. Я давно его

люблю, но никогда и никому не говорила об этом. Я понимаю, что сейчас наша любовь действительно некстати и может, как вы говорите, помешать делу, ради которого мы находимся здесь. — Саша остановилась, думая, что же сказать дальше, и долго не могла найти нужные слова. — Я обещаю вам, — собравшись с мыслями, волнуясь, продолжала Саша. — Я отказываюсь от Толи, от его любви, пока не кончится война. Толя сделает то же, мы даем вам слово. Но домой я не поеду.

Все молчали. Саша повернулась и медленно пошла к землянке. Ей было мучительно больно за себя, за Толю, за их любовь.

«Ребята поступили правильно,— думала девушка.— Не они, а проклятые враги, навязавшие нам войну, отнимают от сердца мою любовь, мое счастье!»

Федор, опустив босые ноги, сидел на нарах и подсчитывал ручные гранаты и патроны. Саша поставила на стол большую, отбитую по краям эмалированную миску с пшенной кашей, разрезала хлеб на десять разных кусков и разложила ложки. Один за другим в землянку спустились разведчики. Последним, нахмурившись, во-шел Толя. За стол сели молча и молча принялись за еду. После ужина сразу легли спать, как будто ничего не произошло. Все быстро уснули. Уснул и Толя. Убирая со стола, Саша слышала его медленное и ровное дыхание.

«Спи! Спи спокойно, родной ты мой! Лишь бы ты был рядом. Лишь бы я видела тебя».

Недолго пришлось спать разведчикам. В три часа Саша разбудила Толю, Алексея и Сашу Вуколова:

— Вставайте! Пора на задание.

Разведчики быстро оделись и ушли, а Саша, укрывшись телогрейкой, легла, свернувшись клубочком. Она не могла уснуть: думала о Толе, о товарищах. «Я должна обращаться со всеми одинаково, — решила она,— тогда никаких ссор не будет».

Неотправленное письмо