А Федотов - Разведчики в тылу врага Страница 20

21 ноября, рискуя жизнью, Добровольский пробрался в Зуйский лес к партизанам и вернулся оттуда с радиостанцией и боеприпасами. Связь с командованием была восстановлена, просьба о помощи передана. Но недолю радовались разведчики: через три дня связь с Большой землей снова прервалась — вышел из строя передатчик, и Саша, как ни билась, не смогла его отремонтировать.

Условия жизни в каменоломнях стали невыносимыми. Кругом холодные, мокрые камни. Кончились боеприпасы, взрывчатка, иссякло продовольствие. Начался снегопад — и следы на снегу могли выдать разведчиков. Пришлось временно перебазироваться в лес к партизанам.

Илюхин приказал Ване Анненко и Толе Добровольскому остаться на несколько дней в каменоломнях, чтобы через Никитюка или Симу добыть продовольствие и доставить его затем к разведчикам.

Поздним вечером 29 ноября к немецкому складу продовольствия подъехала машина. Навстречу спрыгнувшему с нее полицейскому вышел сторож.

О чем говорил со сторожем Никитюк — трудно сказать. Только вскоре сторож раскрыл ворота, и двое разведчиков, приехавших на машине, взяли из кладовой шесть мешков муки и пшена, 20 килограммов сала, соль и 20 литров бензина. Заправив машину и погрузив продукты, разведчики направились в лес к партизанам. Дорога проходила через деревню Новая Бурульча. Выезжая из деревни, разведчики заметили группу гитлеровцев, шедших по дороге им навстречу. Что делать? Остановиться? Но тем самым они покажут свою растерянность и провалят все дело. И они решили проехать мимо немцев, проехать с песнями, со свистом. Увидев веселых ребят, немцы и не пытались их останавливать. По-видимому, они приняли их за добровольцев немецкой армии или за возвращающуюся с гулянья молодежь.

Вышедшие в этот же вечер Илюхин с разведчиками шли всю ночь, а на рассвете у опушки леса, засыпанной Снегом, их остановил партизанский патруль.

— Стой! Кто идет? — спросил спрыгнувший с дерева черноглазый паренек, вооруженный автоматом и гранатой.

— Свои. Проводи меня к командиру,— ответил Илюхин.

С соседних деревьев спрыгнули еще двое.

— Проводите до штаба, — приказал им черноглазый.

Узкая тропинка вела в чащу леса. Вскоре между

стволами замелькали землянки и огни костров, у которых грелись вооруженные мужчины, одетые кто в шинели, кто в полушубки, а кто и в летние пальто и ушанки. Сидевшие тут же женщины были одеты во все новое. У штабной землянки разведчиков окружили, и начались расспросы.

Федор спустился в землянку. В просторном низком помещении накурено, много бойцов. Увидев незнакомого, все смолкли. За столом склонился над небольшой картой пожилой мужчина в темном пиджаке, наброшенном на плечи. Это и был командир партизанского отряда Ямпольский. Подойдя к командиру, Федор представился ему. Ямпольский вышел из-за стола и, приветливо улыбаясь, обеими руками крепко пожал руку Федору.

— Недавно был твой человек, говорил о тебе, — начал он. — Таким я тебя и представлял.

Федор сел рядом с Ямпольский, и между ними сразу же установился деловой контакт. Илюхин рассказал о трудностях, которые переживают разведчики, о преследовании их карателями, о людях, работающих с разведчиками, о питании, о жизни в каменоломнях. Едва познакомившись, они знали уже друг о друге почти все и, конечно же, с радостью говорили теперь о развернувшихся наступательных действиях советских войск на всех фронтах.

В землянку спустился мужчина средних лет в новом полушубке.

— Очень кстати. Вот ты-то мне как раз и нужен, — обратился к нему Ямпольский. — Люди с дороги, не спали всю ночь, проголодались и, наверняка, давно на мылись. Временно передаю их в твое распоряжение.

Так началась для разведчиков партизанская жизнь.

Партизаны — люди, разные по возрасту и образованию, по профессии и характеру, но у всех у них одна цель, одни мысли — бороться с ненавистным врагом, приближать час освобождения Родины от оккупантов. С наступлением ночи партизаны группами уходили на выполнение задания. Они внезапно нападали на врага, наносили ему удары там, где он их совсем не ждал, громили его. Фашисты уже не раз прочесывали лес, но, кроме пустых землянок и потухших костров, ничего не находили. Местные жители помогали партизанам оружием, снабжали продовольствием, медикаментами. Вечерами у костров появлялся веселый гармонист, и тогда тихо лились задушевные песни о соловьях, которые мешают спать бойцам, и о Катюше, которая сбережет свою любовь.

8 декабря 1943 года 24-й партизанский отряд соединения Ямпольского был направлен на разгром зуйской полиции. Командир отряда Мозговой предложил разведчикам принять участие в этой операции. Илюхин выделил семь человек и поставил перед ними задачу: взорвать и поджечь колонну машин с боеприпасами и техникой противника в Зуе и тем самым обеспечить выполнение партизанами основной задачи.

Едва стемнело, группа ворвалась на окраину Зуи. Завязался бой с немцами и жандармерией. Партизаны и разведчики наступали, ведя губительный огонь по противнику из автоматов и винтовок. Фашисты были прижаты к земле огнем партизан. Но вот враг ввел в бой крупнокалиберные пулеметы и артиллерию. Загорелись скирды соломы, ближайшие дома, сараи. Яркое пламя осветило партизан и разведчиков.

Бойцы Мозгового залегли в укрытие и оттуда продолжали вести огонь. Противник не давал поднять головы. Он превосходил наших бойцов по численности и огню, и группе пришлось отойти к совхозу «Красная Роза». Гитлеровцы решили, что партизаны скрылись в лесу, и вскоре прекратили огонь.

После небольшого отдыха командир отряда приказал Анненко сделать попытку пробраться к центру Зуи обходным путем и в случае удачи взорвать стоявшую там колонну немецких машин с боеприпасами и военной техникой. В распоряжение Анненко было выделено 10 человек, среди которых боец Романенко, хорошо говоривший по-немецки. Основная группа Мозгового должна была повторить атаку, отвлечь на себя внимание фашистов и этим самым прикрыть наступление группы Анненко.

Бойцы Анненко пробирались бесшумно и скрытно. Однако партизан заметили. Приблизившись к заставе, они услышали окрик немецких часовых: «Кто идет? Пароль!»

Все залегли, а Романенко, одетый в форму немецкого офицера, по приказанию Анненко начал по-немецки ругать часовых и объяснять им, что он возвращается с боевой операции по уничтожению партизан в лесу. Однако гитлеровцы не верили ему и продолжали кричать: «Пароль! Кто идет?»

Тогда Анненко приказал Романенко поднять руки и идти к немцам, а всей группе одновременно подал команду: «По-пластунски вперед к заставе!»

Разведчики незаметно подползли к врагу и сейчас находились от него метрах в пятнадцати. Романенко иронически спрашивал немецких часовых: «Сколько нужно дать документов? Три, четыре?»

Немецкий капрал выстрелил, но промахнулся. Романенко залег. Анненко тут же выстрелил в капрала, убил его и подал команду: «В атаку!» Поднявшись во весь рост, с криком «Ура! За Родину!» он побежал вперед, увлекая за собой разведчиков и партизан.

Немцы дрогнули. Вся гитлеровская застава была уничтожена.

Наступил рассвет. Разведчики с партизанами, перебегая от строения к строению, отстреливаясь от небольших групп фашистов, попадавшихся на пути к центру города, приближались к колонне машин. В центре города их встретил сильный огонь автоматов, из ближайшего дома застрочил пулемет. Романенко с двумя бойцами обошли дом, ворвались в помещение, убили немецкого пулеметчика, огонь пулемета направили против убегавших гитлеровцев.

Ручные гранаты заставили замолчать и вражеский миномет. Немцы не ожидали такого сильного внезапного удара и бежали, оставив машины с техникой и боеприпасами. Автоколонна была взорвана и подожжена с помощью мин и гранат. Ручные пулеметы, винтовки и документы достались группе Анненко в качестве трофеев.

На небо уже взошло красное холодное солнце. Разведчики и партизаны вышли из города. Двигаться дальше было опасно — впереди голое поле. Решили до наступления темноты переждать, спрятавшись в стогах сена. Ночью направились в лес, к месту, где оставался Илюхин. Двигаясь по Петропавловской балке, бойцы не встретили на опушке леса партизанскую заставу. Это показалось подозрительным и насторожило их. Вошли в пустой лес. Вокруг стояла полная тишина, только издалека доносились одиночные выстрелы. Землянки были разрушены. На притоптанном, грязном снегу валялись клочки бумаги и газет, пустые консервные банки. У штабной землянки догорал костер.

— Гады! Разгромили наших, — приглушенно произнес Ваня. — И, видно, совсем недавно. Жаль, что мы опоздали и не смогли помочь им.

— Не может быть, чтобы фашисты полностью выбили партизан и разведчиков из лесу. Убитых нет, значит наши товарищи отступили и находятся в другой части леса. Нужно искать их,— предложил Володя Пропастин, потирая над костром озябшие руки.