Владимир Ераносян - Колорады Страница 26

— Ты меня еще попрекать будешь?! Как молодая! Я, по-твоему, старуха?! На себя посмотри, шарпей потный! На меня мужики когда смотрят, слюни текут! — в такт каждому своему слову она разбила всю посуду из серванта, в том числе хрустальную и фарфоровую. Осколки летели вместе с проклятиями. — Я не позволю вынести из этого дома ни гривны. Это мои деньги! За то, что я все это время терпела. Еще раз тебе говорю, мерзкое чудовище, я иду все исправить сама, без тебя, прокаженного. Не вмешивайся, только испортишь все. А так есть шанс!

После этих слов она взяла в охапку свою норковую шубу и отправилась в «Парадиз» в одиночку, без мужа. Городской голова остался дома, разбитый так же, как греческая фарфоровая ваза. На полу валялась разорванная мокрая вышиванка, прибавившая в весе за счет потовыделений. Голова, сбросивший на нервной почве килограмма три, думал о чем-то мрачном. Неужто Лусия могла что-то исправить… Когда голова встал с пола и вышел в пустой коридор, то обратил внимание на чучело головы сохатого. Рога лося зловеще вонзились в сознание. Дамокловым мечом нависла страшная догадка. Сегодня он потерял не сбережения, а жену. От этого городскому голове стало невыносимо больно…

— Она моет крыльцо… Шубой, она моет крыльцо своей шубой, ха-ха! — заливался смехом Гроб, когда увидел в окно своими глазами, что исполняла на улице вернувшаяся супруга восстановленного усилиями украинской армии градоначальника.

— Какого ч…??? — не понял Ярый.

— Не знаю, — пожал плечами Гроб.

— Как же мне нравятся непредсказуемые славянки, — восхитился Уайт. — Пусть она войдет в дом и объяснит, что она этим хочет сказать. Как же вам повезло, что Украина так далека от цивилизации. Вы можете наслаждаться нетронутой красотой, экспрессией, стихией.

— Нетронутой?! Эко вы хватили! Мистер Уайт, это обычное женское коварство. Она таким образом давит на жалость и взывает к благородству. Спасает мужа. Вернее, их общие сбережения, — словно психолог и эксперт в вопросах семейного кодекса, изложил Урбан свою версию действий возвратившейся без мужа Лусии.

— А благородством здесь и не пахнет, — саркастично заключил Ярый.

— И на что она готова, на что пойдет ради своей цели? — зажегся Уайт, помянув, что она не сопротивлялась, когда он незаметно гладил ее по руке.

— Весь вечер она строила глазки, курва, вам, мистер Уайт, уверен, что она сама понимает, что поломойка вам не нужна, нужна шлюха. Но попытка не пытка. Она потом сама себя успокоит, что была вынуждена ради спасения целого состояния превратить непутевого мужа в рогоносца, — сделал свои выводы вслух Ярый. — В этом вся Украина. Она хочет всех перехитрить и сорвать куш, а в итоге отдается всем подряд за гроши.

— Вы несправедливы. Украине не повезло только тем, что здесь живут русские! Тактика выжженной земли, и вы задышите свободнее, — уверил Уайт. — Вас никто не будет доить, как бессмысленную корову!

— Доить не будут, будут трахать! — выругался Ярый, сбросил остаток своих фишек Гробу и отправился к холму. Ему интереснее было посмотреть, что устроил капеллан, чем участвовать в семейной драме никчемного городского головы. Проносясь мимо, он даже не глянул на Лусию, наступив на ее шубу.

— Узнай, в чем там дело! Чего она хочет? — попросил Уайт Гроба.

Гроб открыл дверь и притянул в холл заплаканную женщину.

— Что случилось, милая леди, откуда эти слезки? — мистер Уайт гладил женщину по спине. Проявляя верх галантности, он накинул на ее плечи предусмотрительно испачканную лишь на подкладке шубу и повел в номер, чтобы успокоить и приласкать бедную даму. Американца никто не останавливал. Всем, в том числе прокурору и Партизану, было наплевать на городского голову, на его продажную женушку, да и на Уайта. Каждый за себя. У каждого своя жизнь.

— Господа, я оставлю вас на полчасика. Очень скоро я вернусь, и мы продолжим нашу захватывающую игру, — бросил напоследок партнерам удаляющийся в покои Уайт. — Да, скажите нашей официантке-домоправительнице, именно ей, принести бутылку Бордо Мутон Кадет. Там, кажется, еще осталось. И пусть доставят чего-нибудь съестного. Нам надо успокоиться и все обсудить приватно…

Лусия не возражала и не противилась, понимая, на что идет. Для этого она и пришла, желая применить свои женские чары и представляя себя при этом чуть ли не Орлеанской девой. Скоро бублик на голове был распущен и юбка слегка задрана.

— Мой остолоп проигрался в пух и прах, он из тех, кому не везет ни в картах, ни в любви, — заговорила Лусия более вальяжно, когда они остались наедине. Аудиенция с разорившим ее мужа американским наемником была делом добровольным. Она быстро смекнула, что этот поджарый вояка с бобриком решает здесь все. Власть читалась в его взгляде, а власть — это не только деньги. Но и защита. Эту формулу Лусия усвоила с тех самых пор, как надела каблуки и купила первую помаду. Она самонадеянно собиралась не только сохранить, но и приумножить свой капитал.

— Я кажется, догадываюсь, что вас толкает на этот шаг, вот так оказаться в этом номере с одиноким чужим мужчиной, — Пол Уайт улыбался, давая знак вошедшей Марте откупорить бутылку. — Как же вы красивы!

Когда Уайт делал комплимент, он смотрел на Марту, но Лусия приняла слова на свой счет и ответила банально:

— Все вы так говорите.

Марта оставила протертые фужеры и спешно удалилась. Уайт разлил вино. Лусия хотела отпить глоток, но рука не удержала бокал. Она облилась, и американец поднес полотенце. Он вытирал платье медленно, продолжая разговор.

— Неявка вашего мужа может лишить его кресла городского головы, особенно в контексте присутствия здесь высокого губернского начальства. Вы же это понимаете? И, думаю, он прекрасно осознает последствия своего опрометчивого поступка. Вывод о том, что он не держит слово в малом, напрашивается сам собой. Кто же поверит ему в крупном, когда в стране творится такое шоу. Но… Я бы не хотел увязывать его действия с вашим визитом. Ведь ты выглядишь как самостоятельная девушка…

Лусия дала себя поцеловать.

Мистер Уайт раздевал ее, подойдя к ней со спины, и она не сопротивлялась. При этом наемник комментировал последнюю директиву НАТО:

— Альянс не может допустить, чтобы русские вторглись на Украину… — в этот момент он вошел в нее. — Обороноспособность и боеготовность украинских вооруженных сил не должна зависеть от некомпетентного украинского руководства. Координация действий разрозненных подразделений в интересах военного времени и недопущение мирных процессов является приоритетной задачей советников. Расширение… Чуть шире ножки. Тверже на каблуках. О, они не разъезжаются. Как умело ты стоишь. Красивые лакированные туфли. Правильно, что надела… Расширение зоны НАТО до всех областей так называемой Новороссии, проекта Путина, — наша задача. Выявление партизан и пророссийски настроенных организаций, а также отдельных активистов. Активнее помогай… Введение военного положения в крупных городах. Введение… Нарушение военного режима карается смертью. Карается. Жестко карается… Гражданские не должны выходить по ночам из дома. А ты пришла. Смелая… Такая волевая леди у такого безвольного мелкого чиновника. Ты не для него. Ты ведь сама по себе? Автономно плаваешь? Я правильно понял?

— Да! — улыбнулась Лусия, это была улыбка хищницы, не представляющей себя в виде жертвы. — А я могу рассчитывать на снисхождение относительно проигрыша и непогашенного кредита мужа?

— Можешь. — пообещал Уайт, овладевая ею со всей своей холодной страстью. Сей оксюморон наиболее точно отражал темную сторону сути этого человека, в котором уживался осведомленный циник и женский угодник. И, безусловно, эгоистичный нарцисс, скрывающийся под личиной эрудита и милитаризированного метросексуала, который мог позволить себе элегантную арафатку, повязанную, как платок, поверх камуфляжа.

Фетишем в данную секунду стала шуба, купленная рогоносцем этой доступной нимфе. Доступной и развратной для тех, кто никогда бы не стал ее уважать, но всегда бы сказал о своем уважении к ней в момент, предшествующий близости. Когда ложь правит словами, а похоть управляет действиями…

Когда все кончилось, Лусия все еще стояла к американцу спиной. Он застегнулся и поправил арафатку. Подойдя к зеркалу, он сделал вывод, что прическа не испорчена и на щеках и шее не осталось следов ядреной красной помады, перекочевавшей со смачных губ нимфоманки.

— Так что? — спросила Лусия.

— Что что? — изобразил искреннее удивление Уайт.

— Что с деньгами?

— С какими деньгами?

— С деньгами по кредиту, теми, что мы проиграли… Вернее, мой сохатый недочеловек.

— Насколько я знаю, он проиграл свои деньги и получил кредит, который тоже проиграл. Все честно, никакого мухлежа. Он должен все погасить. Иначе будет причислен к саботажникам. Мало того что он слетит с кресла головы, в его доме будет устроен обыск с санкции прокурора. Он, кстати, тоже за столом. Новый еще не назначен. Сойдет и этот.