Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики Страница 29

Но была и другая правда, о которой тоже не писали, потому что не всегда знали о ней. Солдаты героически погибали, оставаясь в одиночестве против многих врагов. Недавно стал известен такой случай. В одну нашу деревню, уже занятую гитлеровцами, из леса пришел солдат. Был он невысокого роста, по лицу — из Средней Азии. Местные жители сразу сказали ему, увидев на задворках огородов нашего бойца: «Переоденься и уходи в лес». — «Но я же солдат!» — ответил он. И выбрав удобную позицию, залег в засаду и убил около десятка фашистов, пока его не обошли сзади и не бросили гранату. Это рассказали местные жители — их оккупанты заставили копать могилы для своих погибших солдат. Кто этот герой? Мы теперь так никогда и не узнаем его имени.

Сколько случаев видел каждый солдат на фронте: мужества, взаимовыручки, человеческого достоинства, трусости, подлости… Это и есть неизвестная война, которая прошлась по душам миллионов солдат.

Мы по праву гордимся тем, что сокрушили фашизм, спасли многие народы от порабощения, Европы — в первую очередь.

Но говоря об этом, мы не должны забывать, что мы сначала «породили» этот самый фашизм — «фашизм возник как реакция на революционный подъем, вызванный Великой Октябрьской социалистической революцией… Для всех фашистских режимов характерны объединение наиболее реакционных политических сил, воинствующий антикоммунизм и антисоветизм…».[44]

Первые фашистские организации возникли практически одновременно в Италии и Германии — в начале 1919 года. Крупная буржуазия европейских стран была напугана тем, что идеи социализма, стали практически воплощаться в России (с ее лозунгом мировой революции: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем» А. Блок.).

Гитлер и пришел к власти на волне антибольшевизма, по крайней мере активно использовал эту идею. И в дальнейшем он успешно эксплуатировал угрозу большевизма. Точно также Сталин в своей пропаганде, военной политике и дипломатии использовал идею борьбы с фашизмом.

В настоящее время, после развала СССР нередко раздаются голоса утверждающие равенство коммунизма и фашизма. И в Германии, и в СССР были, мол, тоталитарные государства, подавление демократических свобод и массовые репрессии против инакомыслящих.

Особенно активно эти голоса раздаются в нынешних странах Балтии, которые считают присоединение их к СССР «оккупацией», равной фашистской.

Да, между этими двумя режимами, практикой организации ими общественной жизни, функционированием государственных институтов было немало общего: тотальная власть вождя, централизованное управление, подавление личных свобод, организация идеологического и полицейского режимов. Фашисты и коммунисты учились друг у друга.

Но это вовсе не значит, что фашизм и коммунизм тождественны по своей внутренней глубинной сущности, что это одно и то же.

Фашисты проповедовали человеконенавистнические цели, расовые идеи, шовинизм, уничтожение и порабощение других народов, особенно славянских, и воплощали их в своей практике. Их «дранг нах остен» был подчинен целям уничтожения СССР как государства, захвата его территорий и природных богатств.

Все «социалистические» лозунги в фашисткой Германии (название партии — социалистическая, красное знамя, празднование 1-го мая) были заигрыванием с рабочим классом.

Идеи социализма были прямо противоположны. Они основывались на строительстве коммунизма — общества всеобщего равенства и благоденствия, несли культуру, просвещение, естественно, в рамках своей идеологии. Дело в том, что они, эти высокие и благородные идеи внедрялись в жизнь жесткими, а часто и жестокими методами, подавляя естественное сопротивление жизни. Социализм мог себя защитить только силой, отсюда государственная военизация экономики, жесткая дисциплина и террор против тех, кто не одобрял эти меры искусственного строительства «счастья для всех». И это вовсе не оправдание личности Сталина и его политики, а попытка приблизиться к пониманию сути проблемы.

Развитие человечества идет более сложным путем, чем мы пытаемся это себе представить. Ведь мы не знаем природы человека. И не единой классовой борьбой определяется этот путь, хотя он играет свою роль в мировой истории — и значительную. С этого мы начали книгу, этим ее и заканчиваем.

И пусть документальные свидетельства участников трагических событий военных лет, послужат читателям дополнительной «пищей» для собственных размышлений.

Боевой сатирический листок «Прямой наводкой», выпускавшийся в Ростове в 1941–1942 гг. (редактор — поэтесса Е. Ширман)

Из собрания Г. Лаптева

«Прямой наводкой» Из собрания Г. Лаптева

«Викинг» — фашист. Плакат. Из архива автора

Беженцы. Разрушенное здание Академической библиотеки РГУ. Из собрания Г. Лаптева

Немецкая бронетехника на берегу Дона. Из архива В. Борзенко

Группа немецких солдат на одной из улиц оккупированного города. Из архива В. Борзенко

Разрушенное здание физмата РГУ на улице Горького. Из архива автора

Немецкие саперы восстанавливают мост через Дон. Из архива Б. Борзенко

Пропагандистская листовка. Из собрания Г. Лаптева

Фашистская листовка (1941–1942 гг.). Из собрания Г. Лаптева

Фашистский пропагандистский буклет. Из собрания Г. Лаптева

Карточка, выдаваемая ростовчанам на немецкой бирже труда. Из собрания Г. Лаптева

Советская листовка, посвященная освобождению Ростова. Из собрания Г. Лаптева

Газета «Молот», посвященная освобождению Ростова. Из собрания Г. Лаптева

Освобождение Ростова (февраль 1943 г.). Из собрания Г. Лаптева

Пропуск, действовавший во время комендантского часа. Из собрания Г. Лаптева

Свидетельство, выдававшееся ростовчанам, участвовавшим в восстановлении разрушенного города. Из собрания Г. Лаптева

Мальчик за станком

Подростки, работающие на заводе в годы войны

Железная пята «нового порядка»

Е. КОМИССАРОВ. Вскоре я услышал странное, непонятное слово «эвакуация». Оказывается нам надо было уезжать в какую-то Среднюю Азию.

Эвакуировались целыми предприятиями. С оборудованием, семьями. Готовился к отъезду и кожзавод, где работал отец. Мать сушила сухари, упаковывали вещи. Когда дело дошло до самого отъезда, возникла проблема, как утащить вещи на вокзал. Вещей было много. Тогда отец соорудил небольшую платформу из толстой фанеры, посадил ее на шарикоподшипники. Навалили на нее все и поволокли.

На вокзале нас встретило удручающее зрелище. Обессиленные люди подтаскивали свои вещи. Городской транспорт тогда уже не работал… А многие жили далеко от вокзала. На руках — дети. Многие побросали свои вещи по дороге. Старались сохранить продукты.

Было уже темно. Сам вокзал сгорел. Стоял лишь его скелет. Воняло гарью. Посадка шла ночью. Походила она на штурм средневековой крепости. Никаких билетов, никаких проводников. Вот вагон. Вот толпа. Вот груда вещей. Высокие ступеньки и узкие двери. Вся эта орущая возбужденная детским плачем масса людей была неуправляемой стихией. Когда мы подошли, люди лезли уже в окна. Пока мы смотрели, разинув рты, на это действо, телегу нашу уволокли. Отец кинулся наугад. Оказалось в нужном направлении и наскочил на вора. Вещи отбил.

Он все-таки не растерялся в этой каше. Подлез под вагон с обратной стороны крепко постучал в дверь. Высунулся какой-то железнодорожник. Отец всучил ему пачку денег. И мы вскоре втащили свои вещи с обратной стороны.

Сражение продолжалось внутри вагона, когда поезд уже тронулся, как занять место, куда деть вещи? И что удивительно. Как только состав втянулся на мост через Дон, наступила полная тишина. Мост после бомбежки был аварийный. Все знали это. И каждый думал: «Пронеси, господи!». И пока последний вагон не миновал мост, никто не трепыхался. Но уж когда состав прополз мост, атаки за места возобновились с прежней силой.