Николай Скоморохов - Резерв высоты Страница 32

Прошло несколько дней. Богданов молчал. Фадеев решил было, что капитан забыл о его просьбе, но, возвратившись после очередного боевого задания, неожиданно получил командировочное предписание в Ростов.

— Без документов нельзя, война, — хлопнул его по плечу командир эскадрильи, — через полчаса пойдет машина в город, на ней и доберешься.

Анатолий был готов обнять и расцеловать его. Поблагодарив, он впопыхах вместо правой пожал обеими руками левую руку Богданова. Комэск рассмеялся, обнял Анатолия и прижав к себе, задержал на мгновение, потом легонько подтолкнул его:

— Вперед!

Анатолий на радостях рванулся было с места бегом, но, пробежав метров двадцать, остановился. Надо что-то с собой взять! И так же стремительно понесся в столовую.

На фронте люди заботливы и внимательны друг к другу. Фадеев не успел еще сказать, куда и зачем направляется, как красивая и дородная повариха, махнув рукой, пошла на склад. Через пять минут она вручила Анатолию вещмешок. Фадеев еле поднял его.

— Передавай привет своей девушке! — сказала повариха.

На попутной машине Фадеев добрался до Ростова и оказался на знакомой улице, которую едва узнал. Разрушенные и обгоревшие дома, во дворах и на площадях — боевая техника, кое-где зенитные орудия и пулеметы, готовые отразить возможное нападение врага на земле и в воздухе. С тревогой подошел Анатолий к дому Нины. Неужели они все погибли? Нет, этого не может быть. Обошел весь дом, но никого не увидел. Где же теперь искать? В милиции посочувствовали, но помочь ничем не могли. Один из дежурных посоветовал сходить в военкомат, может, там что-нибудь знают.

Через полчаса он уже был в военкомате. В коридоре встретилась стройная, привлекательная женщина в гимнастерке и юбке защитного цвета, в сапогах. Его взгляд невольно задержался на ней дольше, чем, пожалуй, следовало, и женщина, видимо привыкшая к этому, улыбнулась. На вопрос Фадеева, где он может справиться о знакомых ему Людях, поинтересовалась, кого именно он разыскивает. Анатолий назвал фамилию Нины. Женщина изменилась в лице.

— А кем вы приходитесь Надежде Петровне или Нине? — спросила блондинка.

Анатолий замялся, покраснел.

— Не трудитесь отвечать, молодой человек, ваше смущение красноречивее слов. Идите по этому адресу, и вы найдете того, кто вам больше всего нужен, — сказала женщина, подав ему листок бумаги.

Анатолий подошел к домику, указанному в адресе, постучал в дверь, и тут же на пороге появилась Нина. Она бросилась к нему на шею, крепко прижалась и словно застыла так.

Анатолий боялся задать вопрос. Он понял: случилась еще одна трагедия.

— Я опоздала. Маму убили фашисты, — медленно проговорила Нина, опуская руки.

Фадеев смотрел на Нину, пытаясь подобрать нужные слова.

Две капельки скользнули из ее глаз, больше слез не было.

К месту гибели Надежды Петровны Нина и Анатолий шли молча. Показывая пригорок, на котором Надежда Петровна прокричала немцам свои последние слова, Анатолий, сердцем ощущая ее боль, нежно привлек девушку к себе.

— Не надо меня утешать, — сказала она сдержанно, — ты видишь, я вполне спокойна. Может быть, даже более спокойна, чем следовало.

Медленно и молча возвращались они обратно в город.

Приближаясь к дому и чувствуя, что наступают последние минуты их встречи, Анатолий и Нина пошли еще медленнее.

— Папа и ты воюете, — нарушая молчание, сказала Нина. — Я тоже обязательно должна быть на фронте, я больше не могу быть здесь.

Его сердце тревожно сжалось. Анатолий уже хорошо знал, что такое фронт.

— Знаешь что, — сказал он, — давай поедем в наш полк, будешь у нас служить!

— Нет, Толя. Я хочу воевать.

— У нас ведь тоже фронт, — настаивал Фадеев.

— Нет, я хочу сама, одна — без тебя и без папы. Так будет лучше. Когда папа уезжал, он сказал мне: «Надеюсь, в любой ситуации ты правильно определишь свое место. Но не оставляй маму одну». Я не выполнила этого наказа. Толя, я уже много раз была в военкомате. Вчера Эльза сообщила, что скоро меня пошлют в Москву.

— Еще раз прошу тебя, не торопись, подумай лучше, — сердце Анатолия разрывалось от жалости к ней и от страха за будущее Нины. — Чтобы мстить врагу, надо научиться это делать, — сказал он робко.

Нина склонила голову ему на плечо…

— Спасибо, милый, за заботу, я постараюсь научиться воевать.

Она проводила Фадеева до переправы.

Фадеев долго смотрел вслед удаляющейся Нине и думал: «Всего полгода, как началась война, а сколько крови, горя, смертей нам уже довелось увидеть и пережить!»

Напряженные бои западнее Ростова продолжались. Фашисты не могли себе простить потери этого стратегически важного пункта, то и дело порываясь вернуть его. Полк Давыдова жил в постоянной готовности к немедленному вылету. Не успевало одно подразделение вернуться, как тут же в небо поднималось новое, чтобы помочь войскам отразить настойчивые атаки гитлеровцев. В вихре этого напряжения всех сил и способностей Фадеев не сразу сообразил, что перед ним не видение, а настоящая Вика, которая с величайшим трудом разыскала его возле самолетов и выпалила:

— Толя! Нина вчера уехала в Москву. Срочно. Она просила сообщить тебе об этом и передать поцелуй.

— Не дури, говори серьезно. Почему ты не поехала вместе с ней?

— Меня не взяли, немецкого не знаю. Но я тоже еду на фронт. Уже была в военкомате. Все решено!

Может быть, оттого, что решено еще ничего не было и мысль о фронте только сейчас пришла ей в голову, Вика говорила взволнованно, резко. Анатолий смотрел на Вику и удивлялся огню, что загорелся вдруг в ее глазах.

— Что ты там собираешься делать? — с иронией спросил он.

— Как что? Воевать, — решительно заявила Вика. — Как Нина, как ты и Сергей. Толя, скажи, а нет ли каких-нибудь сведений о нем?

— Пока нет, — ответил Фадеев, — но все надеются, что он жив. Война ведь, Вика. И ты его жди. Я верю, что он жив!

— Я буду ждать его, — серьезно сказала Вика. И взглянув Фадееву в глаза, добавила: — Буду ждать всех: Нину, Сергея, тебя. А может быть, еще и встретимся? Ну, прощай, Толя!

Она легко поцеловала его и, бистро отстранившись, побежала к станции, иногда оборачиваясь и помахивая ему рукой.

Фадеев продолжал неподвижно стоять до тех пор, пока Вика не скрылась из глаз. Обернувшись, увидел летчиков первой эскадрильи во главе с командиром и только что прибывшим его заместителем старшим лейтенантом Базаровым. Анатолий покраснел до ушей. Летчики, конечно, хорошо видели сцену прощания с девушкой.

Сделав несколько шагов, Фадеев остановился, раздумывая, как выйти из положения. Двинуться куда-то в сторону — засмеют, лучше подойти к ним сразу, иначе дашь повод к бесконечным шуткам. Проклятая стеснительность, хоть в Дон бросайся! Надо немного остыть.

Фадеев на виду у наблюдавших за ним летчиков стал хлопать себя по карманам в поисках папирос. Немного успокоившись, поднял голову и встретился взглядом с командиром эскадрильи капитаном Кутейниковым. Приосанившись, твердым шагом, отдавая честь, хотел пройти мимо, но тот, очевидно, разгадал замысел Анатолия и остановил его:

— Молодец, Фадеев, ты и на земле не теряешься! Говорить о девушках для Анатолия — запретная тема, поэтому сразу, чтобы пресечь насмешников, он решил не скрывать истину.

— Она приезжала узнать о Есине.

— Судя по тому, как она прощалась с тобой, эта версия неубедительна, прокомментировали острословы.

Глядя вслед Фадееву, Кутейников обратился к летчикам:

— А ничего парень! И дерется хорошо. Может быть, его в нашу эскадрилью? Как, орелики?

— Он командир звена, а эти должности у нас заняты, — ответил его заместитель старший лейтенант Базаров.

— Верно…

— Товарищ капитан, командир полка идет, — сказал кто-то из летчиков.

— Начальство нужно встречать уважительно, оно любит, когда козыряют, Кутейников развернулся, на сто восемьдесят градусов и, приложив руку к головному убору, отрапортовал Давыдову: — Товарищ майор, первая эскадрилья готовится к выполнению боевого задания.

— Готовьтесь по-настоящему, немцы свирепствуют и завтра чуть свет могут пожаловать. У вас, Петр Васильевич, все налицо?

— Осталась семерка отважных из девяти возможных, — пошутил Кутейников. И добавил, уже серьезно: — Все самолеты исправны.

— Хорошо, — сказал командир полка, — да, вот еще о чем не мешает подумать. Мы, наверное, через несколько дней будем перебазироваться, изучайте район дальше на северо-запад.

— Будет сделано, товарищ майор, — ответил комэск.

Ночь прошла спокойно, но на рассвете с неба донесся характерный гул. Механики, готовившие самолеты, первыми услышали его и сразу доложили командиру эскадрильи:

— Товарищ командир, немцы!

Кутейников вынул из-за голенища ракетницу и выпустил ракету. Моторы загудели, винты закрутились. Идет минута, вторая, гул нарастает, техники, механики указывают пальцами на пролетающий немецкий самолет, но никто из летчиков не взлетает. Кутейников подбежал к одному летчику, второму…