Леонид Анцелиович - Неизвестный Хейнкель. Предтеча реактивной эры Страница 7

Кейнат покупает строения школы верховой езды, которые подлежат сносу, перевозит их на поле для полетов в Васене, там их заново собирает и предоставляет Эрнсту Хейнкелю право пользования большим залом для сборки, регулировки и хранения его самолета. За это Эрнст должен обещать продать ему самолет за 13 тысяч марок после того, как будет продемонстрирована его способность пролететь расстояние в сто метров. Кейнат также планирует основать самолетостроительную компанию «Аэропланы Южной Германии» и приглашает Хейнкеля занять пост ее технического руководителя.

Эрнст сразу сказал, что он согласен. И все завертелось. На краю поля в Васене появился ангар, сильно напоминающий павильон для верховой выездки. Теперь надо было вытащить консоли крыльев из западни бывшего зала для молитв. Когда стало ясно, что без поломки дома не обойтись, то Мюнц предложил лучший вариант — выпилить промежуток между двумя окнами. Теперь проход для консолей крыльев был открыт. Они благополучно выпорхнули из клетки и вместе с остальными деталями самолета оказались в ангаре в Васене. Работа тут закипела. Слухи о новом строящемся самолете передавались из уст в уста энтузиастами авиации. Каждый день все больше и больше любознательных людей приходили взглянуть на самолет, который создавался в их родном Штутгарте, и на его молодого конструктора. Школьники и студенты, мастеровые и солдаты, знатные дамы с кавалерами — все старались побывать в ангаре Хейнкеля. Даже его профессор Бауман приехал на целый день и помогал в сборке самолета. В некоторые дни в ангаре трудилось до десяти человек. Полотнища матерчатой обшивки крыльев и оперения сшивали на обычной ножной швейной машинке «Зингер». Австрийский летчик Файдлер приземлился на поле на построенном им самолете типа Блерио, зашел в ангар и был в восторге от самолета Хейнкеля.

Поле, которое облюбовал Эрнст Хейнкель, постепенно становилось аэродромом Штутгарта. В январе 1911 года сюда приехал король Вюртемберга со свитой посмотреть на полеты самолета, но не повезло с погодой — снежная круговерть в воздухе и непролазная грязь на поле. Летчик долго не решался лететь, но король проявлял нетерпение. И вот ворота ангара открылись, и самолет взлетел в снежную пургу. Он набрал высоту 10 метров, сделал полукруг и пошел на посадку. На этом показ закончился. Многочисленные зрители были разочарованы и проявили большой интерес к строящейся машине Хейнкеля. Тогда его помощник встал у ворот и стал собирать за вход небольшую плату. Эти деньги для команды Эрнста были очень кстати.

В этот чудный день, 12 мая, на аэродроме были назначены показательные полеты самолетов. Опять приехал король. Но теперь у всех настроение было праздничное. И у Эрнста тоже — его самолет был почти готов. После удачного, но очень скромного полета немецкого самолета, который взлетал в снежном январе, появился австрийский «Таубэ». Этим красивым самолетом управлял немец Хельмут Хирт.

Эрнст его прекрасно знал. Они учились вместе в старших классах школы. Хельмут учиться не любил, оставался на второй год. Мотоциклы и автомашины интересовали его намного больше. Но он был одним из двух сыновей очень богатого и известного шваба из Штутгарта, Альберта Хирта. Его изобретения в области шарикоподшипников использовались во всем мире, а он, с развевающимися бакенбардами, мчался по городу на мотоцикле, летал на воздушном шаре, управлял автомобилем и разрабатывал проекты летающей лодки и гигантского самолета на гусеничном шасси, на котором он мечтал достигнуть Северного полюса.

Хельмут сначала пытался помогать отцу в его бизнесе, но потом увлекся полетами на самолетах. В Австрии он изучил и освоил их знаменитый двухместный моноплан «Таубэ», в Вене окончил летную школу. И вот теперь эта восходящая звезда немецких летчиков во всем блеске была представлена королю Швабии. Красивый и высокий молодой человек с черными, как смоль, волосами, аккуратно уложенными на пробор, щегольскими усами и обворожительной улыбкой стоял с пробковым летным шлемом в правой руке возле изящной большой птицы на колесах и пропеллером впереди, которая всем своим видом показывала многочисленным зрителям, что готова взлететь.

Хельмут занимает место пилота, выхлопные патрубки мотора выплюнули облачка синего дыма, и изящный «Таубэ» легко скользнул в небо. Со скошенными назад концами крыльев и птичьим хвостом он был очень похож на коршуна. По большой спирали он поднимался все выше и выше, вызвав неописуемый восторг зрителей на поле. Наконец, он как бы устал и какое-то время летел горизонтально, отдыхая. Но высота была такой большой, что самолет смотрелся на фоне голубого неба совсем маленьким. Когда Хельмут заходил на посадку, духовой оркестр тяжелой кавалерии грянул «Встречный марш». Завершив пробег по траве точно напротив большой палатки, перед которой на походных стульчиках расположились король и его свита, Хельмут сорвал бурные аплодисменты всех присутствующих.

Хельмут увидел Эрнста, скромно стоящего недалеко от палатки короля, узнал его, подошел, и они обменялись рукопожатием. Хельмут был уже наслышан о работе Эрнста над аэропланом и предложил ему осмотреть его «Таубэ» с размахом крыльев в 14 метров и посидеть в кабине. После того как Эрнст полностью удовлетворил свое любопытство, Хельмут неожиданно предложил: «А почему бы нам не слетать вдвоем? Давай, перелезай осторожно в переднюю кабину — будешь пассажиром. Но у тебя на коленях прокатится и мой младший братишка Вольф». Вольфу было одиннадцать, и он бредил полетами. Со временем он станет знаменитым планеристом Германии.

Эрнст летел на самолете первый раз в своей жизни. На разбеге сильно трясло. И момент отрыва поразил этой резкой сменой тряски на плавное покачивающее движение в воздухе. Треск мотора и свист ветра сливались в одну завораживающую мелодию. Очень быстро палатка короля Швабии и люди возле нее становились все меньше и меньше. Рычаги и педали управления самолетом были только в кабине Хельмута, но Эрнст заметил, что скошенная назад округлая концевая часть крыла отгибалась вверх или вниз перед началом виража. Скоро ему одному придется оторваться от земли на опасную высоту, управляя собственным самолетом. И сейчас в роли воздушного пассажира, да еще и с ребенком на коленях, Эрнст ощутил всю ответственность конструктора и пилота за жизнь человека, которого самолет с его мотором поднимает так далеко от земли. Но философские размышления об опасности творений человеческих быстро уступили место чисто практическим оценкам расстояний и ракурсов применительно к его первому самостоятельному полету на его самолете. Особенно важно было для Эрнста — это увидеть из кабины, как Хельмут заходит на посадку, от какой точки начинает планирование и с какой высоты задирает машину до касания. Пробег не был очень длинным, и они, к всеобщему восторгу зрителей, снова оказались напротив палатки короля.

Лето полностью вступило в свои права, когда Эрнст запустил лодочный мотор на своем самолете и начал пробежки по полю аэродрома Васен. Он уже освоился и пытался совершить подлет, но мощности тяжелого мотора явно не хватало, чтобы разогнать самолет до нужной скорости. Неужели весь его проект обречен на провал? Что же делать? Где достать мощный и легкий мотор? Эрнст вспомнил — его двоюродный брат Меркле работает инженером у Даймлера. Переговоры дали плоды — авиационный двигатель мощностью вдвое большей, чем у лодочного мотора, компания Даймлер согласилась дать Хейнкелю в аренду.

9 июля 1911 года запомнится Эрнсту Хейнкелю на всю жизнь. С новым мотором он разогнался и очутился в воздухе. Он до сих пор восхищается собой. Без всякой летной подготовки, без наставника, имея только общее теоретическое представление о работе поверхностей управления самолетом и слайды с фотографиями разных конструкций, не зная особенностей управления созданной им машины, молодой и упрямый Хейнкель летит на самолете своей конструкции. Он сидит, совершенно открытый ветру, на маленьком сиденье между нижним и верхним крыльями. Правая его рука держит рычаг управления, а левая — рычажок оборотов мотора. Ноги его почти в горизонтальном положении уперты в педали рулей направления. Впереди него только воздух и переднее горизонтальное оперение, вынесенное далеко вперед. Сзади — рокочущий мотор, который вращает толкающий пропеллер, и бак с бензином, закрепленный над мотором. Вместо фюзеляжа — продуваемая ферма без обшивки, из деревянных стоек и проволочных растяжек.

Собравшиеся поглазеть завсегдатаи аэродрома и случайные посетители, глядя на неуверенные и вынужденные маневры самолета Хейнкеля на сравнительно малой высоте, не могли точно сказать, чем закончится этот отчаянный полет — успешным приземлением или катастрофой. По рассказам пилотов Эрнст знал, что взлететь — это полдела. Главное — безаварийно сесть. Но уже с первых минут в воздухе Эрнст стал чувствовать, чего хочет его самолет, как он реагирует на ничтожные отклонения рычага управления и педалей, как он начинает подниматься при увеличении числа оборотов мотора и снижаться при их уменьшении.