Вячеслав Науменко - Великое Предательство:Казачество во Второй мировой войне Страница 8

Штаб фронта, остановившись в Виннице, решил упорядочить беженскую массу. В конце декабря 1943 года все казаки перешли в ведение немецкого майора Мюллера, офицера при штабе фронта от Восточного министерства, а горцы — в ведение капитана Т.

К этому времени я прибыл к майору Мюллеру представителем генерала Краснова с определенным заданием, которое и послужило началом будущего Казачьего Стана. Мне надлежало разыскать Павлова, войти с ним в контакт и быть посредником между ним и Мюллером. В общем, тогда административное управление казаками представлялось в следующем виде.

Во главе стоял П. Н. Краснов со своим штабом, получивший необходимые санкции от Восточного министерства. Для удобства сношения Краснова с министерством, последним был назначен состоять при Главном Управлении Казачьих Войск доктор Н. А. Гимпель — в высшей степени порядочный человек. Уроженец России, получивший там же образование, он с большой симпатией относился к казачеству и вообще ко всему русскому вопросу. Я лично имел возможность в этом убедиться в разговоре с ним при моем назначении в штаб Южного фронта и при дальнейших встречах с ним. К генералу Краснову он относился с большим уважением.

В районе же Южного фронта казаки находились в ведении майора Мюллера. Я думаю, что каждый казак помянет его добрым словом. То, что он сделал для казаков, подтверждается фактом, что Павлов, ненавидя немцев, выделял Мюллера и, в благодарность за заботы о казаках, торжественно преподнес ему свою дедовскую шашку и казачью папаху.

Мне лично было приятно видеть, что майор Мюллер высоко ценил авторитет П. Н. Краснова и с мнением его считался в первую голову. Все распоряжения генерала Краснова он неукоснительно проводил в жизнь.

Состоя при штабе фронта, Мюллер был одновременно представителем Восточного министерства. При нем был представитель генерала Краснова (пишущий эти строки) и представитель доктора Н. А. Гимпеля, русский немец, уроженец Кубани Э. Э. Радке, адъютант Мюллера и еще один чиновник.

При решении вопросов, касавшихся казаков, майор Мюллер всегда приглашал Походного атамана Павлова, Э. Э. Радке и представителя генерала Краснова.

Так как в тылу отступавших немцев, на территории Украины, появилось несколько самочинных казачьих штабов при командующих немецкими армиями, вносящих по колоннам путаницу своими распоряжениями, то ясно чувствовалась необходимость объединения казаков под единым управлением. Для примера могу указать, что в районе Николаева объявился казачий штаб во главе с полковником Тарасенком, который своими распоряжениями внес немало смуты в среду беженцев.

Объединение всех казаков Мюллеру удалось осуществить только в начале 1944 года в городе Проскурове, где находился штаб Южного фронта. После совещания 3 или 4 января выбор остановился на Павлове, который пользовался большим авторитетом среди всех отступавших колонн казаков.

Снеслись прямым проводом с генералом Красновым и получили его согласие и одобрение. Штаб Походного атамана обосновался в Проскурове, который и был указан как сборный пункт для всех казачьих беженцев.

Штаб Южного фронта взял на себя заботу об обеспечении казаков и их семейств, а также лошадей провиантом и фуражом. Им было отдано распоряжение всем комендантам местечек и полевой жандармерии выдавать маршбефели на Проскуров. По ним беженцы получали в интендантских складах паек наравне с немецкими солдатами и фураж тоже.

После назначения Походным атаманом, Павлов вместе с представителем генерала Краснова немедленно выехал вдоль фронта, организуя встречные обозы, назначая старших колонн и давая направление.

В некоторых городах и местечках (Одесса, Николаев, Могилев, Каменец-Подольск, Винница и пр.) были организованы казачьи переселенческие пункты. Плохо приходилось колоннам, случайно попадавшим в румынский сектор — румыны отбирали у казаков лошадей, рогатый скот, оружие, часто и весь их скарб и сажали за проволоку.

Представитель генерала Краснова, по поручению майора Мюллера, побывал в штабе генерал-губернатора так называемой Трансистрии (Одесса и прилегающая к ней территория) и после переговоров с румынами, последние казаков освободили и отдали распоряжение направлять попавшие к ним колонны в немецкий сектор, а на скрещении дорог объявлять по радио нужное направление:

Вскоре Проскуров был переполнен беженцами, и штаб фронта отдал распоряжение разгрузить его. На совещании по этому вопросу полковник Павлов просил дать казакам для временного поселения район Каменец-Подольской губернии или, в крайнем случае, родственную нам по крови Галицию.

Мюллер согласился, штаб фронта не препятствовал, и только нужна была санкция Восточного министерства. Был уведомлен Краснов, который это одобрил и сделал представление в министерство Востока.

Тем временем Павлову удалось достать разрешение на получение со складов русских винтовок и пулеметов.

Павлов мечтал организовать конную дивизию, в короткий срок обучить ее и, оставив казачьи земли в тылу, двинуться на фронт с целью пробиться в тыл красных и там поднять восстание. Он был уверен, что с чисто русскими войсками он не только поднимет обывателей, но увлечет за собой и красноармейцев. Пройдя от Новочеркасска до Проскурова, он был уверен в своем будущем успехе.

Для срочной разгрузки Проскурова, куда с каждым днем продолжали прибывать казачьи колонны беженцев, назначено было богатое и большое село Балино.

Появилась большая нужда в опытных офицерах, которые отсутствовали. Павлов просил прислать добровольцев из эмигрантов Белой армии. Штаб фронта и Мюллер дали согласие, и просьбу Павлова передали генералу Краснову. Вскоре несколько офицеров прибыли из Франции.

Совершенно неожиданно получилось распоряжение из Берлина срочно переправить казаков в Белоруссию, в район города Новогрудка. Также стало известно, что такое распоряжение явилось по настоянию военного командования, чтобы, поселив казаков в Новогрудке и ближайших селах, обеспечить от партизан тыл и железную дорогу на Восточную Пруссию.

Считая, что вопрос расселения казаков пока еще не решен и Новогрудок — лишь временное размещение казаков, Мюллер решил большую часть казаков, вооруженных и организованных, отправить туда во главе с полковником М., эшелонами и походным порядком через Волочиск, Тарнополь, Сокаль и Брест-Литовск, куда предварительно послали начальников пунктов с задачей наладить снабжение провиантом и фуражом. В Проскурове же остался штаб Походного атамана, так как туда, как сообщала полевая жандармерия, ожидался очередной наплыв беженцев. В Балино с конной сотней был направлен начальник штаба Походного атамана Доманов, чтобы подготовить прием беженцев.

Сделать подсчет всех казаков, покинувших родные края, было невозможно. С приближением красных, казаки почти поголовно бросали насиженные места и устремлялись на запад. По сведениям авторитетных казаков Кубани и Терека и самого Павлова можно было грубо подсчитать значительную цифру — более ста тысяч находившихся в пути казаков и их семейств. Немалая часть их была захвачена большевиками в своих краях. Другие, испытав ужасы отступления с частыми налетами, сами вернулись или остались на местах.

Таким образом, как предполагали в штабе фронта, к Кривому Рогу и Запорожью (Александровск) с их районами прибыло приблизительно сто тысяч беженцев. Но среди них были горцы Кавказа, украинцы и другие.

При переправе через Днепр, волна беженцев была направлена на Первомайск (Вознесенск). Здесь их оказалось еще меньше, и можно было произвести более или менее точный подсчет, но казаки рассыпались в разных направлениях: часть пошла на Николаев и Одессу (румынский сектор), другие на Винницу — Проскуров и, вообще, на Подолию. Многие болтались недалеко от фронта, надеясь с наступлением немцев вернуться домой.

Как бы то ни было, но к Павлову пока казаки присоединялись довольно слабо. Немалую роль в этом сыграл Духопельников и некоторые другие, вербовавшие казаков в немецкие части (Духопельников вербовал казаков в дивизию генерала Паннвица). Мюллеру пришлось много бороться с ними.

Получил первое известие о прибытии передовых частей в Новогрудок, Павлов на машине отправился туда по пути следования беженских обозов, имея намерение проверить порядок их следования.

В городе Сокаль на него было совершено первое покушение. В него стреляли издали — промах. В Новогрудок он прибыл благополучно.

После некоторого затишья на фронте, красные повели сильное наступление крупными частями. Теперь, уже зная местопребывание Походного атамана, казаки массой хлынули на Проскуров. Село Балино вскоре было перегружено.

В это время (конец февраля 1944 года) красные танки прорвались на Староконстантинов, угрожая Проскурову и обойдя Балино. Доманову было приказано немедленно идти на Галицию. Автоколонна и хозяйственная часть успели выехать вовремя. Доманов же, задержавшись по хозяйственным соображениям, попал в окружение красных. В конечном результате, после нескольких критических недель ему удалось с незначительными потерями вырваться и прибыть в Фельетон.