Архип - Евгений Чернышев Страница 51

как никогда прежде, не взирая ни на ледяной ветер в лицо, ни на еле успевающих разбегаться селян. Которых на улице было на удивление предостаточно. Видимо, опоздавшие тащились к амбарам за новостями и, чего уж греха таить, хоть каким-то но развлечением. Жизнь в деревне, особенно в длинные зимние месяцы никогда не отличалась обилием разнообразия. А тут хоть и ужасы, а все ж таки. У поворота на лесную тропу, ведущую к его дому колдун лихо, прям на ходу спрыгнул с коня, но не удержался и лицом улетел в сугроб. Выбравшись и кое-как отряхнув лицо, в несколько широких прыжков колдун добежал до дома и сходу почуял неладное. Оно и немуджрено было, ведь красное окно, выходившее в сторону деревни было выбито, а на земле перед ним валялась стеклянная бутыль. Бутыль из-под вина, которое меньше часа назад перед самым его уходом Дарья вытаскивала из шкафа. Снег у горлышка бутылки окрасился в темно-бордовый, но, слава Богу, крови ни на осколках стекла, ни на будтылке не было. Из избы тем времемен доносилась какая-то невнятная возня.

Не смотря на тревогу за близких и желание как можно быстрее защитить их, Архип и не подумал амором влетать внутрь, а несколько минут провел на пороге, восстанавливая дыхание и приводя в норму растревоженный рассудок. Хорош же будет спаситель, который из-за волнения не сможет произнести ни одного заклинания или ударить оружием в цель. Несколько глубоких вдохов и выдохов и вот сердце перестало трепыхаться о прутья реберной клетки перепуганной птицей, а разум более-менее очистился, вернулась трезвость восприятия. Рука удобно легла на рукоять топора.

"Снова ты?" — почти не испытывая удивления мысленно спросил Архип, разглядывая видавшее виды топорище и выщербленное, покрытое ржавчиной лезвие. — "Ну что ж, сегодня отказываться от предложенной помощи не буду." — и с этими мыслями, перехватив оружие поудобнее он распахнул дверь.

В светлице его встретил полнейший разгром. Стол и лавки были перевернуты, всюду разбросано постельное белье и скатерти, битая посуда. Из разбитого окна успело намести немало снега, который, тут же растаяв, наделал на полу неслабых рахмеров лужи. С замершим сердцем Архип увидел на полу еще и следу крови. Ни женщин, ни нападавших, казалось, не было видно, но из дальней комнаты доносилось… Доносилось негромкое рычание, больше всего напоминающее отдаленные громовые раскаты.

— Дарья, Айрат! — позвал Архип, привлекая к себе внимание. Таиться все равно смысла не было никакого, ведь тот, кто, как подозревал колдун, устроил весь этот беспорядок, обладал слухом и нюхом несравнимо лучшим, чем человеческие, и давно уже знал, что в квартиру вошел новый игрок. Ну а идти, крадучись, по горнице, то и дело норовя споткнуться о разбросанную утварь, было крайне сомнительной идеей. Пусть лучше уж напавший выйдет сам навстречу, прямо под удар.

Рассчет оправдался. Из-за двери в дальнюю комнату, а где ему еще было прятаться в пятистенке, не за печкой же, медленно выбрался серый волчище размером с приличного теленка. Огромная зубастая тварь, чья серая кожа была покрыта густой жесткой шерстью, а необычно осмысленный для животного взгляд не оставлял ни малейшего сомнения в том, что это был волк-оборотень. В левом боку зверюги, аккурат на три пальца за мускулистой передней лапой торчал загнанный по самую рукоять кухонный нож. Иное животное, скорее всего, уже давно бы изхдохло, поскольку железка обязана была пронзить сердце, но эти порождения проклятий были способны и не на такие чудеса. Все-таки их создавал не божий промысел, но злая воля чернокнижника. К ужасу колдуна, в зубах волк за шкирку тащил бесчувственную, по крайней мере Архип надеялся, что она просто без сознания, Айрат. Увидев хозяина волк, не разжимая пасти глухо зарычал. Сощурив желтые глаза он буквально вперился в сжатое в правой руке волшебника оружие и опасливо попятился, пока не уперся задом в стену.

— Хозяин хочет! — прогавкал он, не выпуская, впрочем девичье тело из хватки. Волчья пасть и так далеко не лучший ораторский инструмент, а уж забитая скомканной одеждой тем паче, поэтому звучало это, скорее, как "Хаж-жяин", и о смысле приходилось только догадываться. — Его! Уйди!

— А бычьего инструмента на воротник твой хозяин не хочет? — в приступе бесшабашной решимости оскалился Архип и неожиданно даже для самого себя ударил Словом. В этот раз он был готов куда лучше, чем в амбаре, и удар получился на загляденье. Шар белого огня размером с человеческую голову материализовался точнехонько над хребтом твари, выжигая серую шерсть и расплескивая вокруг звериную плоть и кровь. От неожиданности волк разжал пасть, позволяя девичьему телу рухнуть к ногам, то есть лапам. Он выгнулся дугой и, закинув башку вверх, болезненно завыл. Момент был настолько удачным, что Архип не смог удержаться, и с места, как стоял, метнул топор в зверюгу. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что в случае промаха оставался практически безоружным — даже в лучшие годы его сил бы не хватило, чтобы произнести и пяти слов в день, уж очень непростое это дело, разговаривать Языком Творения, а уж сейчас вряд ли осилил бы и три, но успех нужно было развивать любой ценой. Иначе волк мог опомниться, а пасти его хватило, чтоб перекусить колдуна пополам. К сожалению, он просчитался, и волк, заметив бросок, с легкостью отскочил в сторону. Ненамного но достаточно, чтобы топор его не зацепил. Точнее не зацепил бы, будь это обычный инструмент из дерева и железа. Но странный топор, который Архип забрал с тела погибшего в лесу пьяницы, чьих детей он спас от лесного чудища, в очередной раз продемонстрировал свои невероятные, если не сказать, невозможные свойства. Нет, он не изменил траекторию, не увеличился в размерах, казалось с ним вообще не произошло ничего необычного. Но вот только лезвие, которое мгновение назад, казалось, проходило в доброй пяди от волчьей шкуры, при следующем обороте неожиданно вонзилось в нее по самый обух. Монстр оглужительно заревел и закрутился волчком в бесплотных попытках выдрать застрявшее в боку лезвие. Архип уже собрался было запустить в него очередным огненным шаром, но неожиданно в двери за его спиной увидел перепуганное женское лицо. С одной стороны Архип испытал облегчение, все-таки за судьбу полюбовницы, не смотря на заверения иностранного колдуна, он переживал весьма изрядно с другой же она стояла на линии атаки и промах мог обойтись слишком дорого. А добивать зверя было необходимо. В три длинных прыжка преодолев остававшееся до оборотня расстояние, Архип замахнулся пустой рукой, словно бы сжимавшей рукоять топора. На мгновение промелькнула паническая мысль о