Архип - Евгений Чернышев Страница 52

Волк замер, недоуменно глядя на бок, из которого только что исчезло раздражавшая его железка, но прежде, чем он сумел что-либо предпринять или хотя бы осознать происходящее, Архип ударил. Целился он в оголенный огненным Словом звериный хребет, поскольку в другом месте пробить толстенную шкуру и шубу серой шерсти могло оказаться непросто. А тут вот они, белеют среди опаленной раны несколько позвонков. Как раз точнехонько между двумя из них и пришелся удар топора. Лезвие вошло глубоко, буквально перерубив животному хребет. Задние ноги подкосились и издав, скорее удивленный, чем озлобленный или испуганный вой, волк рухнул на бок. Архип облегченно выдохнул, почувствовав близкую победу… И тут же был сурово наказан за самоуверенность. Все-таки оборотень всегда остается оборотнем и даже израненный и лишенный подвижности, он все еще оставался чертовски опасен. С оглушительным клацаньем зубов, волчья пасть сомкнулась на лодыжке колдуна, разрывая плоть и дробя кость. Ослепленный чудовищной болью, Архип не смог удержаться на ногах и рухнул прямо на своего противника. Вслепую шаря по мокрой от пролитой крови шкуре зверя в надежде найти хоть какую-то опору, Архип нащупал рукоять ножа. Выдернув оный, и перехватив его поудобнее, он, все еще одуревший от раздирающей ногу боли, начал остервенело наносить колющие удары куда попало, ругаясь почем свет стоит. Ругани его вторили душераздирающие вопли убиваемого оборотня.

Крик стоял оглушительный. Настолько, что Архип даже не сразу осознал в какой-то момент, что кричит охрипшим голосом уже только он один. Его враг, истерзанной и изуродованной бездыханной тушей распростерся под ним, и не думая, впрочем, разжимать своих огромных челюстей. Благо с этим делом легко справился услужливо прыгнувший в руку колдуна топор. Вставив его, словно рычаг, и надавив всем весом, попутно выломав пару зубов, сумел вытащить ногу из капкана.

— Архипушка, — дрожащим голосом проговорила вышедшая из спальни Дарья. Архип в очередной раз невольно восхитился смелостью и внутренней силой это прекрасной женщины. Казалось бы, только что такой ужас пережила, а уже тут как тут, схватила с пола какую-то то ли скатерть, то ли простыню, рвет на бинты. Дрожжит, как осиновый лист, руки ходуном ходят, но старается.

— Все в порядке, душа моя, — попытался он успокоить ее и поцеловал в лоб. Естественно, измазав в крови. Судя по всему, он вообще весь был вымазан волчьей кровью. — Надо бы приблуду осмотреть, — проговорил он, с благодарностью принимая от Дарьи свою сумку и ткань для перевязки.

С трудом вытащив девицу из-под трупа волка, Архип все еще не мог даже подняться, она поднесла поднятый с полу осколок зеркала и поднесла к губам девушки, проверяя дыхание. В этот момент в светлицу ввалились вооруженные мужики.

Глава 21

— Страшный ты все-таки человек, Архип Семенович — ошарашенно пробормотал староста, присаживаясь к сосредоточенно посасыващему трубку трубку Архипу. — В жизни бы не подумал, что на такое способен, — он кивнул в сторону двух охотников, кряхтя, вытаскивающих из дверей Архиповой избы здоровенного пудов на шесть мертвого волка. — Такую зверюгу в одиночку в клочья изрубил, — Выглядело животное и вправду страшно. Все изрезано, исполосовано, залито черной кровью, в спине огромная прожженная дыра, да такая, что было видно ребра и перерубленный надвое позвоночник. Сам колдун, впрочем, выглядел не намного лучше, расхристанный, всклокоченный, измазанный с головы до ног кровью, левая штанина разорвана в клочья, из-под которых выглядывают мокрые насквозь окровавленные бинты. — А ты говорил, не волколак это…

— И сейчас повторю — не волколак, — упрямо и зло сверкнув глазами, перебил Архип. — Я тебя селом управлять не учу, вот и ты со своим рылом в калашный ряд не суйся.

Разговор этот происходил на лавке, в палисаднике перед архиповой избой, куда мужики выбрались, покуда селяне, вызвавшиеся помочь увечному, а сил залечить раненную в недавней схватке с оборотнем ногу пока у колдуна просто не было, приводили его жилье в порядок. Желающих помочь оказалось на удивление много. Кто-то помогал убирать дом, кто-то заделывал выбитое в пылу схватки окно. Натащили утвари взамен разбитой, бабы деревенские стайкой вились вокруг Дарьи с Айрат, татарской подопечной Архипа, так и норовя то ли спать уложить, то ли в баню утащить мыться. Обе Архиповых женщины, кстати, на удивление легко пережили нападение зверя, отделавшись исключительно испугом да не особо значительными царапинами. И если жизнь Дарьи дохлый немец Архипу гарантировал, то вот с татрской приблудой все было не так уж просто… Еще и слова оборотня о том, что у колдуна есть нечто, принадлежавшее его "хозяину". Неужто черноглазая красотка с личером этим, Густавом Альбертом, как он себя назвал, как-то связана? Ни на беглую служанку, ни, тем более, на сообщницу не тянет, уж больно простодушная она, родители от всего света оберегали, вырос натуральный тепличный цветок. Может заложная? Отец продал за какую-то услугу? От того и лицом так пригожа, заложные, говорят, красивые всегда. Кроме того, она ж в первый раз как-то пережила нападение волков на свой хутор, пусть и порчей заразилась. Слишком много вопросов, а ответов так мало, что хоть на стенку с воем лезь.

— Архип Семеныч, а с этим что делать? — мужики тем временем свалили волчью тушу около поленницы и в ожидании указаний восхищенными глазами уставились на колдуна.

Оба были молодые и еще романтичные, так что к вечеру по селу, а как только к весне сойдет снег, так и по всей волости, пойдут слухи о том, как ИХ, капустинский колдун голыми руками стаю оборотней на куски порвал. Да, Архипа не то, чтобы сильно в селе любили, образ деятельности никогда не нравился, но уважали. Полезен он был народу, а заслугу просто народ помнил. Да и вообще, он же СВОЙ, с их села. А потому его доблесть — повод гордиться всей округе. Да и пусть. Архипу с того не убудет, а народу все развлечение. Пусть лучше удалью гордятся, чем колья точат и факелы готовят, как то в других деревнях бывает. Правда от одного до другого буквально пара шагов.

Ворча и ругаясь по чем свет стоит, Архип, опираясь на забор, приподнялся. Андрей, староста тут же подставил старому товарищу плечо:

— Да ж не учить тебя лезу Архип Семеныч, не серчай, — слегка сконфуженно полученным отлупом, миролюбиво проговорил он. —