Дж Данливи - Лукоеды Страница 16

- Точно, Джеффри.

- Но старушка Гейл стоит того, не так ли? За мной родословная, за ней нравоучения.

- Что будете пить, г-жа Макфаггер?

- Вообще то, старина, она леди Макфаггер.

- О.

- А вы, мой дорогой, Принц. Но к чему нам эти церемонии. Зовите меня просто Гвоздь. Это моя старая армейская кличка. Меня так прозвали, когда я выиграл пари, пролежав на ложе из гвоздей, которые этот черномазый загнал себе в зад. Сел на них прямо в моем праздничном костюме. Выиграл пятерик. Гейл будет херес, я - портвейн.

Персиваль едва заметно кивает головой. Гвоздь просматривает книги. Гейл стоит, аккуратно сложив руки в желтых перчатках, с улыбкой на ее лице с ровным загаром. На шее у нее белый шелковый шарфик на золотой заколке с жемчужиной, искрящиеся светло-синие глаза. Слегка приподняв подбородок, она показывает нежное адамово яблоко. Гвоздь вытаскивает книгу.

- Часто, ребенком, я выискивал в этих чертовых томах что-нибудь смачное. Рыскал по географическим журналам с фотографиями негритянок, стоящими вокруг костров с торчащими голыми титьками. Все ждал, пока не уйдет моя нянька, чтобы как следует подрочить.

- Джеффри, прошу тебя.

- Старина Клементин - светский человек. Не так ли?

- О, конечно.

- Очень на это надеюсь. Мы возродим в этом местечке жизнь. Кстати, Гейл, а почему ты не спросишь о том, нельзя ли нам устроить охотничий бал в Замке. Великолепное место в прошлом. Как насчет этого, Клементин?

- Почему бы и нет.

- Вот это парень, клянусь, эта ночь запомнится всем. Прибуду из-за гор в парадной карете. Раньше мы привозили девочек и имели их и спереди и сзади. Внизу в старых темницах такое творилось. Даже Гейл заводилась от этого и когда возвращались домой, смачно трахалась на заднем сиденье кареты.

- Джеффри!

- Карету на дороге трясет, мы летаем из угла в угол, стараясь, чтобы он не выскочил, о, такой сладкой она с тех пор не была.

- Джеффри, ты и так сказал вполне достаточно, так что если ты не остановишься, я тебя стукну ногой.

- Что может быть лучше вида женщины со спущенными трусиками. Что интересно, женился я на ней из-за денег, а то, что она красивая, обнаружил позже. Господи, эти цены так скачут, что вести приличное хозяйство просто невозможно. Оставил лишь четырех садовников и восемь конюхов. Уволил своего егеря. Этот ублюдок пытался меня пристрелить. Я его так отделал плеткой по заднице, что он это надолго запомнит. Тут вся округа сплошные мошенники. Кстати, между нами, не могу видеть эту вашу троицу, которая рыскает в старом самшитовом лабиринте, они выглядят подозрительно.

- Рад услышать от вас это, Джеффри, мне они тоже не нравятся.

Они путешественники, которые попросили приютить их.

- Ага, теперь понятно, проезжие. Но осторожность не помешает. Я всегда выясняю, что можно ждать от этих оболтусов и проходимцев. Не раз ловил их за отстрелом моих фазанов, ловлей кеты. Выхожу с утра, набрав с собой еды. И гоняю их по полной программе. Эх, какие были раньше времена, утречком сделаешь физзарядочки и в мансарду к горничным потрахаться.

Входит Персиваль с подносом с бокалами и графинчиками хереса и портвейна и неслышно обходит всех в библиотеке, пронизанной солнечными лучами. Слышу, как ревет Торо. Вероятно, ищет телку. Леди Макфаггер поглядывает на мою обновку, особенно теннисные туфли. Затем на мой красный шейный платок, который я ношу из-за его неброского цвета. Не спеша входит Элмер, лениво помахивая хвостом, и тычется огромным черным носом в довольно деликатную часть фигуры леди Макфаггер.

- Джеффри, какой милый!

- Боже, да это же монстр, посмотри на его яйца, Гейл, торчат как два авокадо. А он знает, где нюхать.

- Вечно ты замечаешь не то.

- Клементин может подумать, что у меня не жена, а сплошная непорочность.

- Ну и что в этом плохого? А господину Клементину как будто и думать больше не о чем.

- Вот так, Клементин. Я считал каждую копейку, пока не встретил старушку Гейл, зажатую до предела, но с пол миллионом приданного. Но, упаси Бог, нищеты я не боюсь. Если надо пойду бродяжничать лудильщиком. Хорошая, здоровая жизнь бродяги. Куча девчонок и картишки. Я заприметил мою старушку на свадьбе кузена. Стояла рядом со своим папашей, красноносым придурком. Я знал, что он весь гнилой, знал, что выпивка сведет его в могилу, и все богатство, сохраненное для Гейл, окажется в моих широко открытых сундуках. Никогда не упускал возможность поддержать локоток старика, когда тот опрокидывал в себя очередной стаканчик виски. Все, что человеку нужно - это кобылку, чтобы погонять, пару жвачных животных и картошка. А портвейн прекрасный. Вы должны посетить нас. И без лишних церемоний. Хоть сегодня вечером. И свою лучшую половину возьмите с собой.

- У меня ее нет.

- Как. Нет кобылки? Но я видел, как какая-то милашка танцевала на парапете. Не хотел задавать лишних вопросов относительно вашей жены в случае, если у нее не все в порядке с головой. В таких случаях многие просто помалкивают. Запихивают их в пустую гардеробную с кукольным домиком и пусть там играются. Гм, холостяк. Ту есть над чем подумать. Хорошо, когда за твоей голой задницей никто не следит с ведром воды, готовая опрокинуть его на тебя, как только ты начнешь трудиться на какой-нибудь красотке.

- Ты это заслужил в полной мере, Джеффри.

- Боже, ты же могла сделать меня импотентом. Вылить ведро холодной воды на задницу в такой момент. У меня же все упало. Клянусь, это был всего лишь легкий флирт с самой аккуратной маленькой попкой, которую я когда-либо видел, похожей на два желудя, взялся за них, как за два шарика из подшипника. Она строила мне глазки, пока чистила картошку. Заволок ее в раздевалку и быстренько засадил ей по полной. Маленькая лгунья заявила, что я у нее первый. Смазал ей по мордашке. И тут же узнал правду. Под кем только она не валялась на конюшне. Я имею ввиду, каждый конюх закончив свои дела, считал своим долгом запрыгнуть на нее. Чертовые бездельники просто на ней зациклились. Я взял Библию и туда. Провел с ними беседу. Чтобы направить их грязные мыслишки на что-нибудь возвышенное. С таким поведением и до банкротства недалеко. Похотливый маленький конюх хоть раз, но засадит какой-нибудь дворовой девке. Так вот, девку не уволишь, а что делать с семнадцатью байстрюками, ползающими по всему поместью. Но, Клементин, мы отвлекаем вас от дел. Вы охотник?

- Нет.

- Ничего, мы это уладим. Ничто не сравнится с днем проведенным на природе. Вы быстро освоитесь. Вашего парня зовут Персиваль?

- Да.

- Староват немного. Поблагодарите его от меня. Этого дамского угодника. Строго между нами, он тут по свойски стольких девочек оттрахал, что вам и не снилось. Пошли, Гейл. Шевели своей задницей. Увидимся, Клементин. Ждем вас вечером.

- У меня нет транспорта.

- Мы за вами вышлем четверку, нет проблем. А чтобы вы на горной дороге не разбили свою задницу, положим дополнительные подушки. Хорошо снова побывать в старом замке. Его надо привести в порядок. Достаньте старые кровати из живых изгородей. Установите их здесь, Клементин. Увидимся сегодня вечером.

Леди Макфаггер следует за важно шагающим Гвоздем. Постукивая сапогами, позвякивая шпорами, они пересекают большой зал, через который экс-зэки волокут огромную пальму в кадке. Леди Макфаггер приподнимает одну бровь и тут же ее опускает, так как Элмер глубоко сует ей в попку свой огромный черный нос, как бы подталкивая ее вперед.

- Прекрати, Джеффри.

- Это не я.

- О, так это он. А я думала, это ты.

- Вот видите, Клементин. Мне одни упреки, а собаке похвала.

- Я не хвалю

- Ты сразу полюбила того гуся, как только обнаружила, что это не я. Вот еще один.

- Хватит.

- Вот видите, Клементин, нос какой-то собаки предпочтительнее знакомого пальца мужа.

У ворот замка автомобиль ученых стоит на колодках без колес. Супруги Макфаггеры садятся верхом на двух огромных вороных гунтеров. К седлу "Гвоздя" Макфаггера приторочены ружье и обрез. Лошади, скользя, стучат копытами по булыжной мостовой, супруги улыбаются, машут руками и галопом уносятся по дороге.

Персиваль выложил всю мою одежду, довольно большой смокинг, принадлежавший моему отцу, помятую шелковую рубашку, вечерние туфли и пару темно-зеленых носков. Когда я провожал Макфаггеров, краем глаза заметил Розу на лестничной площадке большого зала. Она свирепо глядела на нас, подняв сжатые в кулаки руки. Вернувшись в замок, я услышал хлопот дальних дверей. Три экс-зэка, Барон и супруги У Д С в библиотеке. Все склонились над томами. Я стал искать где бы уединиться. В северо-западном крыле, в конце длинного коридора нашел такой же сводчатый вход. Толкнул тяжелую дубовую дверь. Закрыта. Потом открылась. И передо мной с поклоном предстает Эрконвальд.

- О, это вы, добрая душа. Я удалился сюда в смущении из-за всех этих встреч в различных комнатах и переходах.

- А что экс-зэки делают с этим пальмовым деревом?