Е Натали - Миражи Страница 11

ТАЙМЕНИ

Работники нашей геологической партии летним утром просыпались очень рано - с восходом улыбающегося всем солнца, и у каждого было свое дело. Кто спешил на рыбалку, или наоборот - с рыбалки, кто шел по воду, кто в столовую - помочь на кухне, и много других неотложных и малых дел. И вот, когда я опустила ведро в речку, чтобы зачерпнуть воды, то удивилась почему это в небольшой заводи, где всегда было очень тихо, и вода почти без движения, не дне плавают множество поленьев.

Услышав плеск воды, эти "поленья" вдруг оживились и моментально исчезли - ведь это были большие таймени, преспокойно спавшие у дна. Воистину, живя в тайге, все время невольно удивляешься. А в это самое время в поселке мужчины изловили и разделывали на самодельном столе громадного тайменя (длиной около полутора метров). Наваристой ухи и жареного тайменя с лихвой хватило на весь наш небольшой поселок.

Идя утром с рыбалки, наши мужчины то и дело подбрасывали в столовую связки рыбы (хариусов, тайменей и всякой другой). А женщины помогали повару ее чистить, чтобы успеть всех уходящих на работу накормить сочной жареной рыбой и потрясающе вкусной ухой. В окружающей нас природе была наша Жизнь. *

БЫВАЛО И ТАКОЕ

Однажды весной два рабочих: дядя Коля и паренек Петька рыли шурф. Когда добрались до коренных пород, то решили отдохнуть. Присели на чуток, но не успели выкурить по папиросе, как вдруг оба почти одновременно глянули наверх и обомлели: на них сверху вниз неотрывно глядели внимательные глаза медведя. Проснувшийся весной зверь всегда очень злой и голодный. За зимнюю спячку отощал, а нового жира еще не успел нагулять. Потом медведь незаметно (бесшумно!) ушел, а дядя Коля быстренько вылез из злосчастного шурфа по шаткой лестнице, сбегал в теплушку, схватил ружье и, не мешкая, стал выслеживать этого незваного медведя. А Петька продолжал оцепенело сидеть на дне шурфа и дрожать от страха.

Но вышло так, что не дядя Коля высмотрел медведя, а этот здоровущий медведь - его. Внезапно набросился, стянул ему волосы вместе с кожей с затылка на глаза - "содрал скальп", навалился всей свинцовой тушею и быстренько придушил, а потом завалил валежником и так оставил беднягу.

Петька, когда осознал, что дядю Колю ждать уже нечего, вылез из проклятого шурфа и со всех ног прибежал на базу. Геологи быстро организовали поиски и к утру нашли то место, где разбойно погиб дядя Коля. Шок был настолько силен, что с того случая Петька работать на шурфах категорически отказался. Перешел в бригаду - поближе к людям. *

ГРИБЫ

Горожане могут и не поверить - сколько может быть в нехоженой тайге грибов. И воистину преступление, если кто ходит за грибами без перочинного ножичка. Не надо далеко искать - их и так полно под ногами. Ну а если заглянешь под еловую ветку, то там их целая "родословная" - сплошные шляпки. И побольше, и поменьше, и друг друга закрывают, и по цвету разные. Пока обойдешь вокруг этой елки и срежешь шляпки - вот и полведра. И оставлять эти красавцы-грибы не хочется - так и кажется, что они обидятся: "А мы чем хуже?"

Если пойти в тайгу уже глубокой осенью, то везде увидишь: грибы на веточках наколоты. Это белочки сделали запасы на случай, если не хватит орехов, припасенных загодя на голодную зиму. *

БУЯН

Наша геологическая партия купила в поселке у одного домовладельца дом, так как хозяин этот уходил на пенсию и уезжал. Четыре комнаты отдали главному геологу с большой семьей, а одну, маленькую, выделили мне. При доме этом осталась очень злая собака по кличке Буян. Меня она еще терпела потому, что мне досталась ее кормить.

И вот однажды Буян заскучал, притих, и даже главного геолога стал пускать проходить за дровами в дровяник. Почему-то молча лежал возле своей будки и плохо ел. Но когда я присмотрелась повнимательнее, заметила, что одно ухо у него сильно распухло и покраснело.

Оказалось, что в это ухо впились шесть клещей. Недолго думая, я намочила керосином большой ком ваты и приложила к собачьему уху.

Буян не сопротивлялся и только поскуливал, а минут через пятнадцать на ватке лежали все эти голубчики-клещи. Вылезли они почти добровольно. После этого приложила вату с одеколоном: жар утих, опухоль постепенно опала. Буян тут же облизал мне с благодарностью руки и заметно повеселел.

После этого мы подружились. *

ГОРНОСТАИ

"Геологические избушки" обычно сделаны наспех. Они маленькие, продувные и жить в них можно, если топить "пляшущую" железную печурку круглосуточно. Но на эту печку мы никогда не надеялись - ведь всю ночь топить все равно не будешь - накладно, да и сон одолеет. Больше уповали на спальные мешки и на все то, что у нас было теплого.

Но для двух окрестных горностаев и такая "домашняя" жизнь в свирепую зиму казалась сущим раем. В результате они поселились у нас на чердаке. А питались эти зверьки печенью оленя, которая имелась в избытке в коробке, стоявшей на столе в сенях. Оголодавшие, грызли ее, мороженную, с одного угла неистово и без остановки. Как только услышат, что хозяева заходят в коридор - юрк на чердак. Но к теплу их очень тянуло.

Когда они убедились, что люди ничего плохого не сделают, и на их жизнь никто не покушается - расхорохорились и осмелели. Я тогда жила в этой самой избушке с девушкой-геологом. Мы с учетом новых "постояльцев" с вечера старались особенно жарко натопить свою уютную хатку. Даже дверь в сени приходилось иногда открывать.

Откроем - а тут оба горностайчика (как часовые) уже сидят на пороге по углам друг против друга, самозабвенно умываются и греются. Так и жили у нас до самого февраля. Как только заспанное зимнее солнце стало светить ярче, они ушли - юркнули в родную тайгу и больше не появлялись.

А мы к ним привыкли и очень скучали по их мохнатеньким образам. Какие все-таки были доверчивые, беленькие, чистенькие, с черной кисточкой на кончике хвостика и попискивали - словно мыши. Сбились где-то в горную стаю. *

СОБОЛЬ

Зимой мне никак не удавалось увидеть живую пушистую молнию - соболя - такой осторожный зверь. Хотя соболиных следов к выцарапанному во льду водопою - сколько хочешь.

Но вот мелькнувшим летом я его все-таки увидела и не поверила, что это - тот воспеваемый всеми зимний красавец. Такой был страшный, с облезшей шкуркой, рыжий, совсем не похож на себя, соболя, и не такой осторожный как зимой. Спокойно переходил опасную человеческую дорогу видно прекрасно знает, что в это время совершенно никому не нужен. Но накроет весь белый свет следующая соболиная зима - будет и на его улице праздник.

Только бы человека с железом наперевес не встретил. *

ЗАЯЦ

Однажды пришлось ехать ночью по сердитой и колкой тайге. Долго шлепали шинами по болоту - по плавучей слани: два бревна скреплены для одного колеса и два бревна - для другого. А кругом вода - не видно края.

Шоферы - настоящие виртуозы. Надо иметь большую сноровку, чтобы не сойти с этой слани, иначе - нырнешь под воду. Наконец выехали на более-менее твердую землю. Сразу на душе стало легче.

Вдруг смотрим: впереди машины жизнерадостно чешет заяц, попав в полосу света. Так по этой полосе и скачет - не может свернуть в сторону. Мчался долго, видно уже и силы заячьи на исходе. Шофер сжалился - выключил на миг фары и лопоухий тут же исчез.

Значит свернул в родной лес - этим спас себе и без того недлинную жизнь. *

ОХОТА ТАК ОХОТА

Один наш сосед имел непреодолимую страсть к охоте на медведей. Закончив нелегкую суточную смену на электростанции, не ложился, чтобы отдохнуть и выспаться, а брал ружье, двух надежных собак - северных лаек и уходил на охоту. Знал все близлежащие медвежьи берлоги и ожесточенно шел на очередную встречу со смертью. И действительно, у них на заборе через несколько дней висела новая медвежья шкура. Охота была удачной каждый раз, хотя он был только с одной рукой. Еще в молодые годы медведь откусил левую руку выше кисти. Безобразный обрубок был как-то раздвоен вдоль предплечья и на эту култышку он хладнокровно клал ружье, когда прицеливался.

Но вот однажды ему сильно не повезло. Уйдя на очередную охоту, не вернулся к ночи домой. Поздно вечером домой прибежали без своего хозяина взъерошенные и скулящие собаки. Подбежали к хозяйке и стали за подол юбки неистово тянуть на улицу. Жена сразу сообразила, что тут что-то неладно. Сходила к своему брату, жившему недалеко. Тот быстро запряг лошадь, трясясь по корням, поехали в тайгу по направлению, которое им показывали бежавшие впереди собаки.

И вот вдали показалась довольно большая копошащаяся черная куча. Это был несчастный охотник, а сверху на него навалился всей тушей огромный медведь. Зверюга оказался уже мертвым, а сам хозяин едва показывал признаки жизни. Медведя оставили в вечереющем лесу, а человека как смогли быстро доставили в больницу. У него был как бы "снят скальп" и поломаны ребра. Пролежав в больнице месяц, все-таки вышел на прежнюю работу. Все как один - соседи были уверены, что после такого тяжелого случая, еще не совсем окрепший, хотя бы на время оставит эту злосчастную охоту. Но, увы, охотничья страсть и на этот раз взяла свое без остатка.