Максим Горький - Фальшивая монета Страница 3

С т о г о в (серьёзно). Полина, я смотрел, как ты молилась в церкви, не один раз смотрел. В твои годы так молятся, когда хотят согрешить, но боятся. Я, знаешь, даже испугался за тебя. Пойми - это верно! Испугался!

П о л и н а. Врёшь! Ты врёшь... Ну, если ты добрый человек - уйди же! Я прошу.

С т о г о в (усмехаясь). Грешница ты - в мыслях, и - я ведь знаю очень любишь грех, очень ждёшь его.

П о л и н а. Нет. Неправда! Не хочу!

С т о г о в. Брось - меня не обманешь. (Почти с восхищением.) Ты очень сильная женщина, Поля, ты - настоящая. Как ты согнула себя, ты, такая гордая, а? Я не узнаю тебя... Удивительно это! Но то, что ты считаешь грехом - не грех, а - обязанность, это - твой долг. Пойми! Раньше ты ведь знала, что это твой долг и радость твоя, - знала! Это в тебе не могли убить, не притворяйся. (Громко и деловито.) Так вот, хозяйка: сейчас же я пришлю плотника. (Шепчет ей.) Отвечай мне, ну!

П о л и н а. Хорошо. Да. Прощайте.

(Из двери магазина идёт Кемской, человек лет 60-ти, весь неприбранный, одичавший, с неподвижной гримасой на лице. Одет в парусиновый балахон-пыльник, на голове - выцветшая судейская фуражка, в руках - пара уток.)

К е м с к о й. Кто такое, а?

С т о г о в. Постоялец. Снял флигель.

К е м с к о й. А... Семейный?

С т о г о в. Одинок.

К е м с к о й. Почему?

С т о г о в. Холостому удобней.

К е м с к о й. Гм... Может быть. Полина - Тихон здесь?

П о л и н а (очнувшись). Да.

К е м с к о й. Бросил меня, ушёл. Я говорю: возьми Наташе уток, а он ушёл! Вот утки, Наташе. Да. (Сел к столу. К Стогову.) Вы - квартиру сняли? Гм... Чем занимаетесь?

С т о г о в (не спеша, двигаясь к двери магазина). Изобретаю новый сплав.

К е м с к о й. Сплав леса?

С т о г о в. Металлов.

К е м с к о й. Не понимаю!

С т о г о в. До свидания. (Ушёл.)

К е м с к о й. Полина, - как это он тут?

П о л и н а (тихо). Не знаю, не знаю...

К е м с к о й (сердится). Что это ходят тут всё, эти, разные... Тут Наташа, и вдруг... Какой-то слесарь... Наташа испугалась пожара?

П о л и н а. Не дитя она.

К е м с к о й. Приготовь ей уток, зажарь... Помоги мне снять это.

Б о б о в а (идёт из кухни). Я помогу, ты уж иди, стряпай, Палагея Петровна.

К е м с к о й. Ага, лиса, ты здесь, а?

Б о б о в а. Несчастье всех в одну кучу кладёт, миротворец ты наш.

К е м с к о й. Погорела, а?

Б о б о в а. Нет, господь миловал.

К е м с к о й. Какое же у тебя несчастье? Не понимаю. Ты сама несчастье. (Доволен словом, смеётся.) Вот именно, - ты сама - несчастье, а?

Б о б о в а. Ну, что это вы говорите, добрячок такой! Я ко всем с добром, а вы меня - колом. А обещаньице-то своё не исполнили?

К е м с к о й. Какое?

Б о б о в а. Подсвечники-то обещали продать мне.

К е м с к о й (отмахиваясь). Пошла, пошла! Подсвечники! Это канделябры, да. Это - редкость...

Б о б о в а. И часики каминные обещали...

К е м с к о й (строго). Иди прочь!

(Бобова отошла в угол, тихо роется там, разбирая вещи. Её почти не видно.)

Я к о в л е в (входит). Здравствуйте...

К е м с к о й. Здравствуй, да... Вот что, брат-кум, тут-а... эти у тебя, постояльцы всё какие-то! Это, брат, мне не нравится...

Я к о в л е в (разводя руками). Как же быть? Ведь и мне без людей лучше, да бедность понуждает...

К е м с к о й. Подожди. Я дал дом Наташе, а ты устраиваешь тут постоялый двор какой-то. Нахлебники, постояльцы - это я плохо понимаю. Всё-таки это - мой дом! Да. Я прихожу, - вдруг - какой-то человек... Потом - этот Ефимов... Надо, брат, быть деликатным.

Я к о в л е в (волнуясь). Однако же войдите в положение! Улица глухая, не торговая, магазин работает плохо. На старом месте, на юру, было лучше, а здесь - я потерял, - кто сюда пойдёт?

К е м с к о й. Ну, это - я не знаю. Я сделал, что мог: пристроил тебе лавочку, испортил фасад дома, и так далее... Но - постоялый двор я осуждаю. Ефимов и все это - мне не нравится. Я, брат, старик...

Я к о в л е в (глухо, нервно шевеля пальцами). Я тоже не молоденький.

К е м с к о й. Ну, да! Я пойду к себе, скажи, чтобы мне дали мыться.

Я к о в л е в (глядя в дверь магазина). Иванов идёт.

К е м с к о й (с лестницы). К письмоводителю.

Я к о в л е в (грозит вслед ему кулаком, Бобовой). Слышала, а? Каково?

Б о б о в а. Что уж тут! Эхе-хе...

Я к о в л е в (идя в кухню). Да, вот и живи... Иди, неси ему воду-то...

Б о б о в а. Ладно, сейчас.

И в а н о в (околодочный, весёлый, бойкий франт). Эй, Бобиха, погоди!

Б о б о в а (у двери кухни, подмигивая на лестницу). Шш...

И в а н о в. А что?

Б о б о в а. Кемской.

И в а н о в. Ты что тут делаешь?

Б о б о в а. Помогаю в уборке.

И в а н о в. Куда это нахлебник твой выехал?

Бобов а. А - дай бог память...

И в а н о в. В Сморгонь?

Б о б о в а. Что ты, милый, такого места и нет на земле!

И в а н о в. Ну, я лучше тебя знаю, что есть и чего нет! А скоро я тебя поймаю, милая дама!

Б о б о в а. Ах, гонитель ты мой, Нерон жестокой, - и за что ты меня поймаешь?

И в а н о в. А - за шиворот. Не держи воров, не скупай краденого.

Б о б о в а. Да я всё покупаю, слона приведут, так я и слона.

И в а н о в. Ладно. Точи зубы-то. Слушай, - на-ко вот, пересунь. (Подаёт ей записку.) Понимаешь, кому?

Б о б о в а. Ну, Клавдии...

И в а н о в. Шш! Не Клавдии, а Дуне.

Б о б о в а. Уж и в эту сторону метнуло?..

И в а н о в. Если ты мне это дело наладишь...

К е м с к о й (с верха). Что же воды?

Б о б о в а (бежит). Сейчас, родимый.

И в а н о в. Найди мне письмоводителя. (Подошёл к окну, вынул из кармана письмо, улыбаясь, читает. Из двери на него смотрит Ефимов. Из комнаты Наташи вышел Глинкин, увидав околодочного - сморщился, хочет уйти обратно. Иванов, обернувшись, прячет письмо.) Примите два пакета.

Г л и н к и н (подошёл, взял пакеты, взвесил на руке). Это что?

И в а н о в. Не знаю. Моё дело - сдать, ваше - принять да расписаться.

Г л и н к и н. Прошу не указывать мне моих обязанностей.

И в а н о в. Ах, извините!

Г л и н к и н. Да-с. (Расписываясь в книге.) Можете идти.

И в а н о в. Благодарю за разрешение.

Г л и н к и н. Что-с?

И в а н о в. Скоро и вам лично повесточку вручу.

Г л и н к и н. Опять? За что?

И в а н о в. Буйство в общественном месте.

Г л и н к и н. Это - не буйство, а протест против засилия инородцев!

И в а н о в (даже удивился). Это - Кознов, Иван Лукич, - инородец?

Г л и н к и н. Я лучше вас знаю, кто - кто!

И в а н о в. Проницательный вы человек!

Е ф и м о в (входит. Рука подвязана). Н-ну, я думал, обед готов, а тут ещё - Содом и Гоморра...

И в а н о в. Что это?

Е ф и м о в. Порезал.

И в а н о в (Ефимову). Вечером - в "Порт-Артуре"?

Е ф и м о в (показывая руку). Какой же я игрок?

И в а н о в. До свидания, благороднейший господин Глинкин. (Ефимову.) Ну, до вечера, скучный господин.

Е ф и м о в (вздыхая). Трудно быть весёлым, имея фамилию - Ефимов.

И в а н о в. А я вот Иванов, однако - не скучаю. Нисколько даже.

(Глинкин пожимает плечами.)

Н а т а ш а (с покупками, в дверях магазина). Здравствуйте, Пинкертон!

И в а н о в (щёлкая каблуками). Позвольте помочь?

Н а т а ш а. Не трудитесь. У нас домашних кавалеров в избытке заквашено. Вы с чем?

И в а н о в. С бумагами. А сейчас - к соседу вашему. До свидания!

Г л и н к и н. Удивляюсь, как вы можете фамильярничать с этим...

Н а т а ш а. Ах, в моих жилах течёт рыжая, плебейская кровь. Крёстный здесь? (Идёт наверх.) Скажите Поле, что можно накрывать стол.

Г л и н к и н. Ефимов, ступайте, скажите.

Е ф и м о в (обиженно). Вы, сударь мой, тише командуйте! Я человек неожиданный, никто не знает, на что я способен.

Г л и н к и н. Я не командую... Скучно, чёрт возьми! Вот и пожар был, а скучно...

Е ф и м о в (миролюбиво и уныло). Вам жаловаться не на что. У вас всё-таки фамилия оригинальная: Глинкин. Глинку напоминает, оперу "Жизнь за царя". А вот, если Ефимов, так уж это безнадёжно...

Г л и н к и н (с достоинством). Глинкин - это руссофизм, - понимаете? Моя фамилия - де Глинкэн, мой дед был француз, дворянин. А Глинкин - это переделка на русский лад, руссофизм... то есть руссизм...

Е ф и м о в (вздохнув). Хотя бы и так - всё-таки хорошо. Но - уж если Ефимов, так что же? Вы можете представить себе - монумент Е ф и м о в у? Если поставить такой монумент на площади - так по ней никто ходить не будет...

Г л и н к и н. Возможно - не будут! Фигура у вас...

Е ф и м о в. Тут не в фигуре суть. Многие люди не обладали фигурой, а монументы им всё-таки поставлены.

Г л и н к и н. Впрочем, я не совсем понимаю вашу идею...

Е ф и м о в (задумчиво). Идея - простая. Все великие люди носили соответственные фамилии: Аристотель, Эмиль Золя, Степан Разин. А если сказать: великий человек - Ефимов - никто этому не поверит...

Б о б о в а (идёт из кухни). Наташа пришла?

Г л и н к и н (кивая на пакеты). Видишь...

Е ф и м о в. Бобиха, - жену мою не видала?

Б о б о в а (ставит стулья к столу). А вон, поглядите, на дворе-то... То есть до чего благочестивец наш, боголиз, кривой, Палагею заел - даже глядеть обидно!

Е ф и м о в (у окна). С кем это она там?

Б о б о в а. Только и твердит: я тебя с земли поднял, я тебя из грязи вынул!