Елена Нестерина - Мясо Страница 3

И медленно, образовав нижний слой молекулярного облака, почти невиноватые тоже начали растворяться. На поверхности земли остались только вода без живности и неорганика. Все остальные её обитатели оказались убийцами.

Мальчик N раскладывался на составляющие его молекулы по соседству с роем пухопероедов, женой египетского фараона и её мумией. Вернее, жена и мумия были почти одно и то же. Но правда брала своё, и молекулы боролись за то, кто улетучится вместе с составными частями бальзамов и бинтов, а кто останется с женой фараона как с человеком и выветрится уже на следующем витке разложения.

Мальчик N боялся невзначай смешаться с ними, но ничего не мог поделать и лишь ощущал, как тысячами уносятся от него в разные стороны молекулы, бывшие когда-то обычной едой. Мальчик N всю свою жизнь ел, от этого рос его организм. А теперь он уменьшался; всё, чем он был, улетучивалось из него. Остатками мозгов мальчик N смог подумать: "Эх, почему же меня-то никто не съел? Вот если бы поймал кто и слопал! Ведь, наверно, сейчас для пострадавших основная раздача-то и начнётся!"

Растворяясь, и не так, как в слоне, а теперь, кажется, уже навсегда, мальчик N очень хотел остаться жить. Как угодно, чтобы только быть чем-то и осознавать это. Он напрягся и попытался почувствовать себя хотя бы жиринкой в колбасе небесного гастронома. С тоской вспоминая, как хорошо было в прежнем мире, с едой и мясом, мальчик разложился окончательно и скромным облачком завис среди прочих.

И когда с лица земли поднялись, образовали третий слой и разошлись на составные элементы сумки, чашки, антенны, льды, полезные ископаемые и луна, между всеми слоями пронеслась вдруг по небу какая-то птица с тряпицей, кажется, курица. Пронеслась, махнула тряпкой раз, другой, третий - и вдруг закружило и взболтало все слои. Изрядно перемешались все те, кто в них был - и на землю упало такое, что никакими словами не смог бы описать ни мальчик N, ни кто-нибудь другой. В этой новой жизни было по части от всех хоть ничтожной, но части. Был и мальчик N, который со всеми перемешался. Он был теперь новой жизнью.

И эта новая жизнь теперь уже не будет никогда ни перед кем виновата. Без боли и смерти это не трудно.