Магсад Нур - Киргизский дневник Страница 3

5. ПЛАЧ Джаныбек крутился возле юрты, поставленной для похорон Деда. Он не плакал напоказ пришедшим, повернув лицо к юрте, как это делали другие внуки и сородичи. Порой отец делал ему знаки глазами, но Джаныбек ни с кем не считался и только около кладбища подошёл к гробу, встал под него, прошёл немного, хотя еле доставал кончиками пальцев до гроба, кто-то попытался оттащить его за руку, не ушёл, наконец сам, как взрослый, отошёл в сторонку, уступив место другому. Ещё раньше, когда ехали на похороны, вместе сошли с машины, он взял девушку за руку, по дороге к Юрте все мужчины показательно заплакали, закрывая головы и глаза руками, быстро зашагали ко входу в Юрту, остальные близкие, завидев их, поворачивали лица к юрте и начинали плач, и, как только один из аксаккалов говорил "болду", все опускались на землю, двумя руками совершали суннитский салават и кто-то на скорую руку читал молитву. Девушка замерла, держась за руку Джаныбека. Джаныбек разглядывал её снизу вверх, дёргал за руку и усмехался: -- Почему ты не плачешь? -- Не умею. -- Я тоже. Вернулись к машине. - Думаешь, никто не знает, что ты тут за тёмными стеклами прячешься? Почему ты не идёшь в Юрту, чтобы оплакать моего Деда? Джаныбек и до этого настаивал, чтобы она пошла в Юрту и плакала. И сам же отказывался от обоих своих предложений, несмотря на все объяснения и настояния; когда кто-то начинал ему что-то объяснять, его нахальные черты разглаживались, веки приоткрывались, смотрел куда-то в сторону и принимал какое-то решение. Кладбище находится на вершине холма над Таласом. Шли мимо глиняных, изредка кирпичных кумбезов, мимо могил, занесённых землёй и щебнем с чёрными большими камнями на месте надгробных камней. К кучке других детей Джаныбек тоже не присоединился. Он мелькал между ног лошадей, которых, понукая, вели на поводу по толпе, носился туда-сюда, забегал в кумбезы. Забирался на могилы, поднимал камни и бросал вниз. Он двигался так быстро и так задорно, что не спускающая с него глаз охрана опасалась, что того и гляди споткнётся и упадёт под ноги лошадям, уронит камень на ногу и ушибётся или ещё чего-нибудь натворит. Но остальные на него не смотрели. Молла начал молитву и все расселись в полыни. Разговоры прекратились. Потом снова начали втихомолку переговариваться и Джаныбек, растянувшись на траве, посмотрел на небо. Он смотрел на небо, хотя и выглядел обессиленным: когда все бросали землю, он бросил горстку мелких камешков... *** -- Зачем ты суда приехала? -- На похороны. -- Почему ты плакала, когда мы тебя подобрали? -- Я не плакала, а слёзы утирала. -- Не ври мне, потом снова заплакала. -- Я смеялась. -- Ты плакала. -- Что ты хочешь знать?! -- Ничего. -- Ну и всё. -- Ты в машине сказала, что твой отец порезал лицо матери. -- ... -- Кто твой отец? -- Татарин! -- А что такое татарин? -- Человек. -- Что он делает? -- Работает. -- Где? -- На толкучке. -- А что такое толкучка? -- Там шмотки продаются. -- Твой отец покупает шмотки? -- Нет. -- А что он делает? -- Продаёт. -- Как? -- Сидит в контейнере и ждёт клиентов. Когда кто-то хочет купить, он продаёт. -- Что такое контейнер? -- Что-то вроде магазина. -- То есть маркет? -- Примерно так. -- А почему отец расписал лицо твоей матери? -- Напился. -- Водки выпил? -- Да. -- А мать? -- В больнице. -- А ты? -- Что значит "ты"?! -- А ты сбежала? -- Нет, уложила мать в больницу, потом приехала. -- А когда мы тебя подобрали, отец не гнался за тобой? -- Нет. -- Ты из больницы шла? -- Да. -- А как ты вырвалась у отца? -- Мы с матерью избили его, связали. -- Теперь он дома связанный? -- Наверное... -- Это твои волосы? -- Да. -- Ты каждый день куришь? -- Да. -- И пьёшь? -- Да. -- Каждый день? -- Нет, как получится. -- Водку? -- Нет, коньяк. -- А почему ты не убила отца? -- Испугалась. -- Что посадят? -- Нет. -- А чего? -- Не знаю. -- Теперь у твоёй мамы лицо забинтовано? -- Да. -- Лежит? -- Да. -- Больше туда не поедешь? -- Да. -- Ещё поплачь... -- ...

Баку-Бишкек, 1999.