Забытый двор - Сергей Семенович Монастырский Страница 3

Прошла еще одна невозможная неделя, когда нельзя было пережить ожидание до вечера, потому что днем она сдавала экзамен, и они снова кидались друг к другу и неслись куда-нибудь, как будто в последний раз.

— Тетя сегодня в ночную смену. Пойдем!

В сумасшедший этот день он не сразу понял, что означает «пойдем!», но они, взявшись за руки, почти бежали через арбатскую площадь, через переулок и …

— Стой! — сказала она

— Чего! — он махнул рукой.

— Надо презерватив, — прошептала она. — Купи сам, я стесняюсь.

Даже слово «презерватив» не привело его в чувство. И он неизвестно зачем, и неизвестно куда бежал за ней, не отпуская её руку. Что это был за дом, и как выглядела квартира, он ничего даже не заметил. Осталось только ощущение, что это было что-то довольно замызганное, не совсем опрятное.

Он даже не помнил, как они до этого разделись, и кто с кого срывал одежду.

— Ой! Уже пятый час, сейчас придет тетя! — очнулась она.

Еле попадая в рукава и штаны, и натянув на себя одежду, он бросился к двери.

Последнее что он помнил, был её голос.

— Так и уходишь?!

Он подбежал к ней, чмокнул в щечку и быстро закрыл дверь.

* * *

Ты далеко? — услащал он голос Татьяны.

— Я здесь! — он продолжил осматривать глазами квартиру.

— Ты в душ пойдешь? — как-то совсем буднично спросила Татьяна.

Когда Борис вернулся из душа, в спальне горел ночник, у расстеленной постели на тумбочке стояла открытая бутылка и два бокала.

— Я сейчас! — услышал он голос Татьяны.

В комнату она вошла обнаженная, минуту просто стояла перед ним, оценивая как он на неё смотрит.

— Иди сюда! — он сам протянул к ней руки!

Татьяна откинула одеяло, нырнула к нему под мышку и свернулась калачиком.

— Подожди! — шепнула она, я хочу к тебе привыкнуть.

— Не надо привыкать! — тоже шепнул он. Я ненадолго!

— Ты мой любимый, — шепнула она, — это нужно говорить в конце.

Так они начали обниматься и шептаться. Пока слова не стихали на полу слове, да и какие нужны слова, когда объятия уже не разомкнуть, и не отрывались друг от друга губы!

Они угорали от любви. И не размыкались объятия.

— А ты правда никогда не был женат?

— Никогда!

— Не хотел?!

— Но ты же влюблялся?

— Почти всегда. Знал что дальше будет: тяжелое расставание, или трудный брак, простой быт, в котором слово «любовь» забывается.

— Ты бесчувственный человек.

— Нет, вот, например, сейчас мне очень хочется сказать, что я люблю тебя!

— Потому что жалко?

— И жалко, и говорить люблю!

— Тогда скажи. Но я же не железная.

— Мне хочется.

— Я тебя люблю?

— Не ходи на работу, — попросила Татьяна.

— Не могу, — ответил Борис, начиная одеваться.

— Боря, а ты меня совсем не помнишь?!

Он обернулся к ней.

— А мы раньше встречались?

Татьяна вздохнула и ничего не ответила.

И когда дверь бала готова захлопнуться, она придержала ее и тихо сказала вслед его удаляющимся шагам:

— Ты был моим первым мужчиной, здесь, в этой комнате, почти двадцать лет назад.

И уже, закрывая дверь, добавила:

— Но ты тогда этого даже не заметил.

* * *

Машина увозила Бориса в привычную жизнь. Впрочем, кто знает, останется ли она привычной…