Отец - Людмила Георгиевна Степанова Страница 34

Все, даже очень смелые, идеи будущего историка помогал воплощать учитель физики. Он поддерживал её во всём. Ему нравилась целеустремлённая теперь уже молодая вожатая. Свою первую торжественную линейку Людмила провела под открытым небом на школьном стадионе – конец сентября выдался тёплым. Юрий Капитонович вывел микрофон, подключил динамики. В тот момент она вспомнила своё первое знакомство с этим нехитрым устройством, наставления отца, и страх улетучился. Всё, что происходило, слышали на соседней улице и в аптеке.

– Нина Михайловна, Ваша дочь линейку проводит, – сообщили ей коллеги.

Уже вечером в разговоре с Людой она признается, как переживала за неё, как сердце через раз стучало. Дочь старалась не подводить своих родителей: делала всё на совесть, искренне, с душой – так, как учил отец.

К сожалению, работа вожатой не воспринималась коллегами всерьёз. В лучшем случае на будущего педагога смотрели со снисхождением. Но это не смущало девушку. Каждый свой день она наполняла смыслом. Ученики потянулись к энергичной и молодой вожатой. В «Пионерскую» дверь не закрывалась. На переменах одолевала малышня, в свободное от уроков время заглядывали учителя.

– Справляешься? – интересовался физик, хотя по лицу своей любимой ученицы понимал: тяжело.

– Надолго тебя не хватит, если будешь всё сама делать, – заметил Юрий Капитонович. – Важно вырастить себе помощников. Придётся, конечно, время потратить, но воздастся сторицей.

Людмила с благодарностью приняла совет, но он её не воодушевил. Только когда в очередной раз, вернувшись из школы, она упала без сил на кровать, поняла: наставник, как всегда, был прав. Началось обучение октябрят. Через некоторое время первоклассники хозяйничали в «Пионерской», как у себя дома. Кто барабаны на место ставил, кто горны развешивал, девочки поливали комнатные цветы, вожатая писала объявление об очередном сборе дружины, аккуратно выводя плакатным пером крупные буквы.

– Людмила Георгиевна! – дети с шумом врывались в «Пионерскую комнату» и наперебой рассказывали о своих успехах.

– А Вова сегодня двойку получил по русскому языку! – кто-то откровенно ябедничал. Вожатая всякий раз расстраивалась, когда дети тайком наговаривали друг на друга!

Отец радовался успехам дочери и … неудачам – тоже.

– Видишь, как тяжело работать учителем?! – его не покидала мысль повлиять на её выбор. Но позже понял, что временные неудачи лишь закаляли характер упрямицы.

Однажды она пришла из школы в возбуждённом состоянии. Родители долго не решались узнать причину.

– Папочка, представляешь, сегодня директор школы попросил меня вместо заболевшего учителя пения провести уроки в начальных классах, – не выдержала дочь и, упреждая вопрос, добавила: «У меня получилось! Завтра – снова пойду к первачкам».

– Тебе понравилось вести уроки? – без оптимизма спросила мама.

– Дети слушались меня. Но самое главное – и мальчишки, и девчонки пели!

– Мой сын вчера целый день напевал песню про «Доброго жука», – поделилась соседка с Ниной Михайловной, – первый раз услышала, как он поёт!

– Может, зря мы дочь отговариваем? – обратилась она к мужу, – а вдруг это её призвание?! Но по выражению лица поняла, что с выводом поторопилась.

На следующий день вожатая, получив разрешение у директора школы, пригласила октябрят в актовый зал, где стояло старенькое светло-коричневое пианино, на котором когда-то виртуозно играл её детсадовский поклонник. Как ни просила их молодая учительница идти по коридорам тихо, затея не удалась. Скоро вся школа знала о том, что первый «б» провёл урок пения в актовом зале. Ребята с шумом окружили Людмилу Георгиевну, которая собиралась им аккомпанировать.

– Мы весёлые ребята! – азартно размахивая руками, запели дети, – мы – ребята-октябрята. Так прозвали нас не зря – в честь победы Октября.

Дверь кабинета физики отворилась – появился Юрий Капитонович.

– Здравствуйте, дети! – лицо учителя расплылось в улыбке.

– Здравствуйте! – хором ответили они.

– Чем занимаетесь? – продолжил физик.

– Поём! Мы – весёлые ребята! Мы – ребята-октябрята! – вразнобой закричали они. Вожатая не могла глаз поднять от смущения.

– Не буду вам мешать, продолжайте! – Юрий Капитонович удалился из зала, осторожно прикрыв дверь.

Только некоторое время спустя, Людмила узнает, что чуть ли не сорвала урок физики в девятом классе, который писал контрольную работу. Отсутствие учителя сыграло многим на руку: кто-то успел списать и исправить оценки.

Слухи о «молодой и ранней» быстро расползлись по школе. Вожатой заинтересовалась классный руководитель девятого «б» учительница немецкого языка Евгения Владимировна Осмоловская. Её знали как человека прогрессивных взглядов. «Юрий Капитонович в юбке», – шутили над ней коллеги. Неудивительно, что она стала первой, кто попытался узнать секрет успеха невероятной популярности новой вожатой у старшеклассников. В день школьного дежурства по этажам Евгения Владимировна безошибочно определяла местонахождение своих подопечных: во время большой перемены в «Пионерской» яблоку негде было упасть. К ней тянулись ученики и преподаватели. Чем так привлекала юная особа?

Однажды «Евгения» или «Копна», так между собой звали учительницу немецкого языка старшеклассники из-за высокой причёски, пригласила «неугомонную» в школьный буфет на чашечку чая. Предложение вожатой показалось странным.

– С чего вдруг? – Людмила стала гадать, где она могла перейти дорогу «немке». В голову ничего путного не приходило.

– Люда, ты действительно мечтаешь о профессии педагога? – начала она издалека.

Из непродолжительной беседы выяснить, зачем понадобилась эта встреча, девушка так и не смогла. Ещё долго они будут вместе ходить завтракать. «Разгадка» сама придёт в столовую. Вожатой достаточно было взглянуть на Евгению Владимировну, когда к ним подсел Юрий Капитонович.

– Оказывается, всё просто! Женщина влюблена! – Людмила быстро вышла из-за стола, оставив наедине двух опытных педагогов.

Только семнадцатилетняя девушка могла поступить так опрометчиво. Впервые она испытала чувство ревности, чему несказанно обрадовался физик. Он не переставал надеяться на взаимность.

Людмила продолжала заниматься баскетболом. Ездила на соревнования, играла за школу – единственный случай, когда «молодость» (по возрасту была десятиклассницей) ей пригодилась, чему радовался тренер Александр Фёдорович Ефимочкин. Из «старой гвардии» баскетболисток осталось несколько человек. Девчонки после секции любили наблюдать за тренировкой мальчишек. Иногда Фёдорыч предлагал им сыграть. Жёсткий мужской баскетбол, по его мнению, шёл только на пользу. В один из таких вечеров Люда обратила внимание на высокого, худощавого парня с длинными волосами. Играл он не лучше других, но что-то в нём было такое, отчего у вожатой дух захватывало.

Однажды на очередном заседании Совета дружины отчитывался ответственный за спортивный сектор, в состав которого входили мальчишки из 9«б». Люба Авдеева, ещё одна школьная подруга, игравшая вместе с ней в баскетбол, хотя и была на два года моложе, заметила, как один парень пристально смотрел на вожатую.

– Знаешь, – обратилась вдруг к ней Людмила, – мне нравится Гена Зайцев.

Что заставило произнести эти слова, даже несколько лет спустя на этот вопрос она не найдёт ответа. В груди, словно лампочку зажгли, и от света, от неё исходившего, ей стало жарко.

– Ты ему нравишься! – без тени сомнения произнесла подруга. – Как он смотрит на тебя!

– Но я ведь старше его почти на два года?! – прошептала