Ашот Арзуманян - Арагац (Очерки и рассказы) Страница 39

- Я к вашим услугам, сударь, - вежливо обратился Геворг к опешившему было консулу, быстро, однако, оценившему находчивость молодого художника.

- Молодец! - одобрил он, смеясь. - Таким и должен быть настоящий артист...

...На память пришел день 23 мая 1958 года, когда в залах Русского музея открылась выставка произведений Геворга Башинджагяна, чей творческий путь неразрывно связан с Петербургом - Ленинградом. Академия художеств находится не так далеко от Русского музея, но какой большой творческий путь должен был пройти Башинджагян, чтобы удостоиться посмертной выставки своих работ в залах прославленного музея, где бережно хранятся сокровища русского изобразительного искусства!

Вновь находясь в Ленинграде, я перебирал в памяти полотна моих соотечественников и думал о том, как годы жизни и целеустремленной учебы вооружали их обширными знаниями и профессиональными навыками, необходимыми для самостоятельной художественной деятельности. Они полюбили Петербург, ставший для многих из них второй родиной, и природу Севера, впоследствии не раз воспроизведенную ими на холсте. Но сердце армянских художников принадлежало родному краю, куда они неизменно возвращались и где наряду с полотнами, посвященными Армении, с большой теплотой изображали русскую природу.

"Как жаль, что Башинджагян не дожил до тех счастливых дней, когда его родина, Советская Армения, превратилась в республику цветущей культуры, когда, приняв по эстафете лучшие художественные традиции своих предшественников, с юношеским воодушевлением возглавляет талантливый отряд своих младших коллег человек большого лучезарного таланта, имя которого Мартирос Сарьян". Такими словами завершалась юбилейная статья "Художник-поэт", опубликованная в "Ленинградской правде" в те дни.

Из главного подъезда монументального здания Академии художеств выходят студенты - русские, украинцы, армяне... Сквозь туман, словно робкие улыбки, проглядывают лучи северного солнца. Кругом кипит жизнь великого города.

А сфинксы...

Сфинксы невозмутимо глядят друг на друга. В каплях моросящего дождя древние изваяния горят зеркальным блеском.

Богата биография Ленинграда.

Богаты традиции человеческой любви.

1963

НА РОДИНЕ "ТИХОГО ДОНА"

По пути в Вешенскую я остановился в Ростове-на-Дону. Прежде всего я побывал в Ростовском отделении Союза советских писателей СССР. Оно помещается в здании областной газеты "Молот". Здесь я познакомился с ее главным редактором драматургом и журналистом Александром Михайловичем Суичмезовым, благодаря вниманию и теплому отношению которого Ростов стал для меня дорогим и близким городом.

Было особенно приятно встретиться с ростовскими писателями Анатолием Калининым, Михаилом Никулиным, Ашотом Гарнакерьяном, а особенно же Михаилом Андриасовым, - с ним судьба нас свела еще в суровые годы Отечественной войны.

После естественных приветствий разговор коснулся волнующей меня темы. Рассказывая о Шолохове, они с необычайной теплотой и задушевностью припоминали интересные встречи с ним.

- До войны в Ростове был кабинет рабочего автора, - рассказывал Михаил Никулин, - где состоялась памятная встреча с Шолоховым. Тогда молодых авторов больше всего интересовал вопрос отражения правды жизни, вопрос о социалистическом реализме. Как его решить? У кого и чему учиться? Запомнился простой и ясный ответ Шолохова: "Учиться надо у всех классиков, особенно у русских... Надо знать жизнь... Не зная жизни, разумеется, нельзя ее отобразить".

Невольно вспомнились мне слова старейшего русского писателя А.С.Серафимовича о Шолохове:

"Дон дает ему массу впечатлений, типов, часто неожиданных проявлений народного творчества, самобытного, оригинального в борьбе с природой. У писателя - большие знакомства и тесные дружеские отношения с рыбаками-казаками. Он у них учится, он их наблюдает, он берет от них сгустки векового народного творчества... Он часто приезжает в какой-нибудь колхоз, собираются старики и молодежь. Они поют, пляшут, бесконечно рассказывают о войне, о революции, о колхозной жизни, о строительстве. Он превосходно знает сельскохозяйственное производство, потому что не со стороны наблюдал его, а умеет и сам участвовать в нем..."

Михаил Александрович Шолохов в высокой степени одарен и еще одним талантом - радостным, необычайно добрым отношением к труду, к успехам других, работающих в литературе всерьез, от всей души. Анатолий Калинин вспомнил, как на цимлянской стройке Шолохов вдруг сразу насторожился, потемнел лицом, когда один из участвующих в разговоре литераторов, упомянув "Тихий Дон" и "Поднятую целину", сказал, что ничего другого он не может назвать в нашей литературе.

- То есть как?! - неприкрыто и как-то обидчиво возмутился Шолохов. Что же, я одинок? Ну нет, это совсем не то. Нет, так нельзя, не годится...

И он так глубоко огорчился, что потом в разговоре еще не раз возвращался к этому и бросал на легкомысленного литератора колючие взгляды.

- "Разгром" я прочитал одним дыханием, - говорил он однажды в Ростове. - А "Молодая гвардия"?! - И сам отвечает: - Кто еще смог бы так написать о молодежи?

И он, не тая восхищения, охотно и тепло говорит о творчестве своего товарища по литературному цеху, отдавая должное замечательному таланту А.А.Фадеева.

Шолохов за то, чтобы работа писателя была согрета и освещена большим, человечным раздумьем о жизни, судьбах людей и чтобы книга давала читателю широкое поле для размышлений.

Когда в 1956 году М.Шолохов выступал в Ростове перед молодыми писателями Дона, он призывал их не торопиться сдавать в печать "невыношенное". "Вы - великолепные представители великолепного народа", любовно называл он литературную молодежь. И он сказал, что за теми молодыми силами, которые входят в литературу, великое будущее литературы социалистического реализма. "Вы - наша надежда".

Из Ростова в станицу Вешенскую ехать мне не пришлось - Михаил Александрович находился в Москве. В столице я по телефону связался с ним. Шолохов был занят читкой гранок журнала "Октябрь", который печатал главы второй книги "Поднятой целины". Поэтому он попросил заехать к нему через день, к девяти часам утра.

Кабинет писателя. На письменном столе - бюсты Льва Толстого и А.М.Горького, скульптура "Собаки охотятся за кабаном", телефонный аппарат, скромный чернильный прибор, пепельница. Здесь же стопка бумаг и несколько пачек ростовских папирос "Беломорканал". На стене висит картина художника Перова "Рыболов". К стене прикреплено чучело глухаря, убитого одним из сыновей в Крыму. В его библиотеке - произведения классиков марксизма-ленинизма, советских и зарубежных писателей. Здесь же хранятся изданные на различных языках "Тихий Дон" и "Поднятая целина". Зная, что эти книги переведены на армянский язык и давно стали любимыми и популярными у меня на родине, я спросил, есть ли у него эти издания. Их не оказалось, отчего мне стало очень неловко за наших издателей.

Увидя мое замешательство, Михаил Александрович подошел к одному из книжных шкафов и, достав томик в синем переплете, протянул мне. Я узнал знакомую книгу - однотомник избранных произведений Аветика Исаакяна.

- Этот подарок, - сказал он, - один из самых ценных в моей библиотеке.

"Самому замечательному и любимому писателю, автору чарующего меня, бессмертного "Тихого Дона" - эта трогательная надпись Исаакяна на титульном листе книги сразу же бросилась в глаза.

- Передашь на память глубокоуважаемому Исаакяну мой роман "Тихий Дон", хотя я должен был это сделать первым. Расскажешь ему, что донские казаки любят исаакяновскую лирику, читают ее, - сказал Михаил Александрович.

Тщетными оказались все поиски Шолохова в книжных шкафах - русского издания "Тихого Дона" там не оказалось.

- Ну что же, нет худа без добра, - сказал он, - приедете в Вешенскую, увидите наши края - там и найдется "Тихий Дон".

В библиотеке, рядом с книгами Белинского и Чернышевского, можно увидеть томик произведений земляка Шолохова Микаэла Налбандяна. Михаил Александрович с особым уважением относится к творчеству революционных демократов прошлого века, мужественных борцов против самодержавного режима.

Необычайная сердечность, простота Шолохова расположили к нему сразу.

Коснувшись своей литературной работы, писатель сказал коротко:

- Кончаю вторую книгу "Поднятой целины", остается доработка. К концу года сдам в печать. Потом возьмусь за роман "Они сражались за Родину". Две трети первой книги уже написаны, но работы еще немало.

Встречи, о которых я упоминал, состоялись накануне празднования пятидесятилетия Шолохова.

Юбилейный вечер состоялся в концертном зале имени Чайковского. Желающих попасть туда было великое множество.

Всем нам известно, как тепло и торжественно отметил советский народ знаменательную дату любимого писателя.