Шломо Вульф - Глобус Израиля Страница 4

x x x

Как ни странно, одна из российских программ передавала последние известия. Вся семья Марка напряженно всматривалась в плывущие на экране привычно убогие снега России, пустынные города, растерянных чиновников в кабинетах. "...только в крупных городах, -- сварливо и визгливо рычал знакомым скандальным голосом сын юриста. -- Временное правительство России все вам разрешает. Все! Захватывайте любые пустующие дома с дровами, колодцами и припасами, запасайтесь из любых складов и магазинов чем возможно. На нашу помощь не надейтесь, только на себя. Продержитесь до весны. У нас осталось всего несколько летчиков, но без нормального аэродромного обеспечения полеты невозможны. Мы не сразу наладим и движение поездов. Так что переселяйтесь из городов в пригороды, ищите где хотите запасы дров, селитесь около колодцев. Мы, конечно, принимаем меры по поддержанию порядка в крупных городах с относительно большим еврейским населением, но там, где вас единицы, ведите себя так, как милая вашему сердцу нация уголовников -- американцы. Никто не добудет вам пищу, кров, воду и защиту, кроме вас самих. У каждого должно быть оружие -- защищаться от завистливого соседа. В казармах, у ментов, ищите. Поскольку государство вас сегодня защитить не в состоянии -- стреляйте, если нет иного способа спасти свою семью, жизнь и имущество. Мы все простим! К весне наведем порядок по всей стране, соберем всех вас в городах, на фермах. Мы уверены, что обойдемся своими силами и не потеряем суверинитета. По предварительным оценкам в России сегодня население около трех миллионов. Не исключено, что и гораздо больше: меня, например, многие из вас никак не ожидали больше увидеть, а я вот тут, перед вами!.. Мы не только надеемся на этих наших граждан, но и призываем всех бывших россиян, уехавших от антисемитов в Израиль и в другие страны, вернуться на Родину." "То есть, -- появился на экране хорошо знакомый журналист, -- нам не грозит зависимость от Израиля?" "Он нам никогда не был нужен, обойдемся и теперь. Что из того, что сегодня в мире нет ни одного другого государства со сложившейся экономикой? Несколько месяцев -- и у нас будет наша, российская экономика получше израильской". "Наша, еврейская экономика?" -- робко, как всегда говорили журналисты с этим типичным местечковым хулиганом, спросил ведущий. "Какая еврейская! Ну... ясно, что еврейская, если они... мы то есть только и остались на планете, но мы построим, вернее восстановим здесь суверенную Россию. А Израиль пускай осваивает свою Палестину, если уж ему так повезло с исчезновением ее настоящих хозяев, а к нам -- русским... то есть к нам -- российским евреям, пусть только попробует сунуться со своим покровительством..."

Ничего у них не меняется, уныло подумал Артур. В последние годы он все меньше вспоминал свою жизнь на том свете, до добровольно-принудительного переселения в блистающие сады ада в раю. Теперь, когда стало привычно стыдно за свою родину, он с поразительной ясностью увидел кабинет директора института, вчерашнего второго секретаря одного из столичных райкомов, владельца заводов, газет пароходов, довольно молодого и профессионально обаятельного шустрого малого в вечно вертящимся выпуклым задом. "Артур Евсеевич, -- старательно-демократично выговорил он, -- я буду с вами откровенен. В стране перестройка, настали иные времена. Ваша многолетняя работа над растворителем должна найти какое-то практическое применение, иначе мы не сможем далее с вами работать. Военные от вас отказались, договор не продлили, денег на вашу и сергеевскую зарплату, не говоря уже обо всей группе, нет. Подумайте о внедрении, как требует сегодня от науки партия." "Но, Юрий Валентинович, вы же знаете специфику проекта. Он может быть применен только в космосе. На Земле..." "Тогда работайте и получайте зарплату в космосе." "Но на Западе..." "На Западе? Отлично. Теперь другие времена. Характеристику я вам подпишу. Хоть на Запад, хоть... на ваш юг!" Артур в ту ночь не смог уснуть: столько труда, двадцать лет непрерывных опаснейших испытаний, сотни вариантов, наконец уникальная формула вещества, которого вообще нет во Вселенной, технология его изготовления, потрясающие практические результаты при каком-то штрихе, над которым они сейчас как раз работают! Взорвала директора, конечно, эта дурацкая статья о том, что растворитель сможет убрать московский снег за полчаса (в принципе, верно, но -- не сейчас), проложить километр туннеля метро за пять минут -- еще в более отдаленном будущем. Это вдвиженец директора в группу, из его бывших райкомовских собутыльников по сауне, дал интервью. Тотчас звонок из Кремля: уберите снег с дворцовых крыш, сосульки падают на светлые головы, хоть каски под шапки надевай. "Растворитель должен быть немедленно в Кремле!" -- визжал директор. "Нельзя, пока это опасно..." "Но вы можете его изготовить?" "Можем, но..." "Никаких но! Завтра вот на этот стол!" "Нельзя, он неуправляем, может растворить весь Кремль к чертовой матери, мы пока реакцию остановить и направить не умеем, мы над этим как раз работаем, Юрий Валентинович..." "До завтра кончите?" "Что кончим?" "Как что, то, что вы только что сказали, чтобы стал управляемым!" Артур с ужасом посмотрел на Андрея. "Мы на этапе, к которому шли двадцать лет. Как же мы можем второй этап закончить до завтра? -- весело ответил Андрей. -- Сегодня можно только растворить со снегом и сосульками весь ваш Кремль -- с его обитателями. Их в общем-то и не жалко, а вот Кремль, Москву и весь наш земной шар..." На директора страшно было смотреть. Он поперхнулся, закашлялся и слабо указал друзьям на дверь. Выгонит, понял Артур. А ведь он ничего не умеет, кроме как разрабатывать этот растворитель... Как тут уснешь? А тут еще соседская собака без конца воет в подъезде у своей двери этажом ниже. Накинув халат, он спустился по гулкой ночной лестнице, отодвинул собаку и позвонил. Дверь открыла мощная бесформенная дама в ночной рубашке. Артур не знал как ее зовут и почему, встречая его, она уже много лет плюется в сторону и что-то шипит. "Впустите собаку, -- попросил он. -- Спать же невозможно..." "Кто это там?" -- раздался мужской голос изнутри темной квартиры. "Кто? -- грозно ответила камнеподобная баба, не сводя с Артура испепеляющего ненавистью взгляда. -- Кто у нас в стране вечно всем недоволен, кроме евреев. Тебе собака мешает? Чемодан-вокзал-Тель-Авив. Понял? Нет?" Она с грохотом захлопнула дверь. Артур посмотрел вверх. У его открытой двери жались друг к другу Алла и 14-летний Марк. Артур позвонил. Дверь приоткрылась и в нее со свистом вылетела бутылка, разлетевшись со звоном о стальную решетку перил. Осколки градом посыпались в квадратный провал лестницы. "Артур, -истерически закричала Алла, -- скорее домой, она убьет тебя!" "Или я ее, -озверел Артур. -- Сволочь фашистская. Меня -- в Тель-Авив. За что? За ежедневный риск ради этой страны?" Это ее страна, -- кричала Алла. -- Тебе же вчера твой партийный директор сказал то же самое! Тебе все говорят, что нам пора отсюда уезжать..." "Дискуссия не для лестничной клетки, -- рявкнул Артур и снова позвонил, держась подальше от открывающейся двери, но оттуда что-то зашипело. Не успел он даже отстраниться, как задохнулся и на мгновение ослеп от струи спрея от тараканов... "Это же покушение на убийство, -- настаивала Алла, когда уехала скорая и остался только милиционер. -- А вы даже протокол не составляете!" "Если я по поводу каждого конфликта на этнической почве буду составлять протоколы, в стране не хватит бумаги." "Но это же откровенный антисемитизм!-- не унималась Алла. -- А вы -- представитель советской власти". Милиционер потемнел лицом: "Не вам говорить о советской власти. Все ОВИРы, аэропорты переполнены. Это что, сторонники советской власти там? Мы вас всю жизнь кормили, в институтах учили вместо русских, детей вам вырастили, а вы бежите как крысы с корабля при малейшем крене." "То есть в случае всероссийского погрома вы нас защищать не собираетесь?-спросил Артур сквозь кашель. -- Так вас понимать? Это что, у вас такое личное мировоззрение нациста или коричневые уже пришли к власти?" "Погром? -прищурился страж порядка и законности. -- Не думаю, что его можно организовать, тем более всероссийский. У нас вообще сейчас ничего всероссийского не организуешь. Только я хочу вам объяснить: чтобы бить жидов не надо никого к этому призывать, не надо даже разрешать, достаточно не запрещать..." "Вот теперь все понятно. Спасибо... Вы ей и не запретили...Вы правы, не надо никаких организованных акций и партий. Евреев так мало среди русских, что одного процента безнаказанных погромщиков достаточно, чтобы не осталось ни одного еврея в стране! И никаких открытых процессов, депортаций не нужно... Вы умный человек. Спасибо. Но мы умрем только с оружием в руках." "С оружием? Кто вам позволит его иметь?" "Израиль. У меня подрастает сын. Он будет израильским солдатом. Пусть попробуют ваши палестинские выкормыши справиться с ним, когда у него будет узи через плечо!" "Вы сказали "ваши" выкормыши? -- злорадно засмеялся милиционер. -- Очнитесь, профессор! Наши. Общие. Школой для подготовки палестинских боевиков командует генерал Драгунский. Признанный лидер советских евреев. У меня брат работает в "ящике". Кто его главные заказчики? Ирак, Сирия, Ливия. А кто кует им оружие? Евреи -- все творческие должности заняли ваши, правдами и неправдами. Добро пожаловать в Израиль, как раз успеете к войне. Саддам обещал сжечь пол-Израиля. Нашим с вами оружием, профессор..."