Отец - Людмила Георгиевна Степанова Страница 41

– Один … – принялась считать она удары, но часы как будто остановились. От тишины забилось учащённо сердце. Она бросила взгляд на циферблат и ужаснулась: за мечтами не заметила, как пролетело время. До отправления оставалось пять часов. Быстро достала из шкафа кожаную чёрную сумку и принялась складывать вещи. Успела до наступления сумерек.

– Детка, собралась? Всё положила? Паспорт? Деньги спрячь подальше. Оставь мелочь расплатиться за бельё в поезде, за чай да на метро приготовь, – беспокоилась Нина Михайловна.

Люда видела, как переживает мама. Во всём соглашалась, на вопросы отвечала утвердительно или кивала головой.

– Будь похитрее, с незнакомыми не разговаривай, – продолжала мама. Но дочь наставлений не слышала.

– Интересно, Гена приедет на вокзал? А вдруг опоздает? – её больше всего волновали эти вопросы.

До автобусной остановки было по меркам провинциального городка недалеко – пятнадцать минут ходьбы. Вниз – под горку к реке Песочне, через деревянный мост, мимо городского кладбища, где они любили гулять по вечерам с «Ромео», затем снова – в гору. И только пятьсот метров – по прямой, по улице Кирова, мимо аптеки и школы, где она училась десять лет. Остановка называлась «Площадь Победы». В центре установлена каменная стела в память о солдатах и офицерах, защищавших Родину в годы Великой Отечественной войны, и противотанковая пушка. 4 октября 1941 года город был оккупирован немецко-фашистскими войсками. Через пятнадцать месяцев – освобождён 330-й стрелковой дивизией десятой армии Западного фронта под командованием Георгия Жукова в ходе Ржевско-Вяземской операции. В Кировском районе сорок три захоронения и братских могил, сорок памятников и мест, связанных с событиями Великой Отечественной войны. У местных жителей – бережное к ним отношение.

Транспортное сообщение Киров – Фаянсовая было ненадёжным. Поездку на такси мало кто мог себе позволить. Автобус ходил редко, поэтому втиснуться в него считалось большой удачей. Чемоданы, сумки, мешки … стояли в проходе, создавая неудобства для пассажиров, кому сидячих мест не хватило. А если кондуктор попадался внушительных размеров – начиналась перепалка: не задев, было не пройти, а передавать за проезд хотел не каждый. Чтобы успеть на поезд, выходили за полтора-два часа заранее. Однако ожидание на вокзале тоже требовало выдержки и терпения. Запах! Он настолько был специфическим, что казалось, люди, находившиеся в зале, сожалели о способности различать ароматы! Кресла из жёлтых со временем превратились в тёмно-коричневые, поэтому, когда подавали состав, уже никто не обращал внимания на такую малость, как запах из туалета. Весь вагон сочувствовал тем пассажирам, которым предстояло провести четырнадцать часов у отхожего места. Но люди и этому радовались. Говорили, не купить билет на поезд, а достать.

– Билетов нет! – как заученное стихотворение повторяли кассиры, когда бы ни обратился.

Однако на перрон выходили люди с приготовленными для проверки документами. Чаще всего – в плацкартные вагоны. Удача сопутствовала тем, кто приобретал билеты за сорок пять дней или за час до отправления, когда аннулировали бронь. Пассажиров с «железными» нервами было немного! Остальные билеты «расходились» по знакомым, родственникам или «нужным» людям. В день отъезда можно было трижды ощутить себя самым счастливым человеком!

«Ромео» появился за полчаса до отправления поезда. Новоиспечённая абитуриентка стояла с мамой у сумки и пакета с едой на дорогу.

– Люда, что же Гена такой худенький, ножки тоненькие?! – Не удержалась от комментария Нина Михайловна, увидев юношу.

– Были бы кости, а мясо нарастёт! – пошутила Людмила.

Только тридцать лет спустя, «Джульетта» поймёт: так мама в очередной раз давала понять – со второй половинкой не следовало торопиться. Но в этот раз она лишь отмахнулась.

– Дочь для себя всё решила! – подумала мама. – Может быть, Ленинград повлияет на её выбор? – пыталась успокоить себя умудрённая жизненным опытом женщина.

«Ромео и Джульетта» стояли на перроне и, казалось, никого не замечали вокруг. Он, как всегда, молчал и растерянно улыбался, она подбадривала его обещанием, что до Нового года меньше трёх недель и что скоро они увидятся.

– Уважаемые пассажиры! Будьте осторожны – на первый путь прибывает поезд №199 Брянск – Ленинград, – неожиданно раздался визгливый, оттого неприятный, голос из репродуктора. Людмила вздрогнула.

– Почему так мало стоит поезд? Всего двадцать минут! – сокрушалась она, увидев растерянный взгляд своего возлюбленного.

В этот момент ей хотелось сказать самые лучшие слова ему и маме, которая старалась незаметно смотреть на их прощание, трогательное до слёз. Казалось, ещё чуть-чуть, и она не выдержит.

– Проходите в вагон, – обратилась к ним проводница. Мама подошла к ним, чтобы сказать напутственные слова.

– Деточка, если в вагоне холодно, одеяло попроси, чайку выпей горячего … аккуратнее будь! – продолжала Нина Михайловна.

Запах креозота, исходивший от шпал, который ей нравился с детства, только усилил боль расставания. Гена взял сумку и поднялся по ступенькам в вагон.

– Лена тебя завтра встретит! – неловко обнимая дочь, успокаивала мама.

И тут Люда расплакалась, как маленький ребёнок, которого незаслуженно обидели. Не смогла скрыть своих слёз и Нина Михайловна.

– Провожающие, просьба освободить вагон, до отправления остаётся пять минут, – раздался властный голос проводницы.

В тёмной шерстяной шинели и шапке-ушанке она походила на солдата первой мировой. Попробуй такую ослушаться! «Ромео» обнял свою «Джульетту», нежно поцеловал в губы и заспешил к выходу. В тот момент ей показалось, что земля медленно стала уходить из-под ног, но через мгновенье поняла: тронулся поезд. Она помахала в окно, но в темноте не смогла различить среди провожающих своих родных. Ей было стыдно за слёзы, которые предательски катились по щекам. Казалось, все пассажиры смотрят на неё. Но не тут-то было. Кто-то уже доставал продукты на ужин, кто-то застилал постель … Только вспомнив о том, что в Ленинграде её будет встречать сестра, Люда успокоилась и стала готовиться ко сну.

– Тук-тук, тук-тук, тук-тук, – её сердце стучало в такт колёсам.

Какое-то время она мысленно перелистывала дневник, вспоминала о встречах с возлюбленным всегда ярких и трогательных. Пионервожатая, как и полагалось по статусу, была генератором идей: порой, казалось, безумных. Но Гена всегда охотно поддерживал их.

– Геннадий! – так называла своего сына мама. Людмила понимала: если так зовут в семье, значит, другого варианта быть не может. – Люба Авдеева поехала на туристический слёт на Десну. Может быть, навестим её?! – предложила пионервожатая.

– А как будем добираться? – спросил Гена. По интонации Людмила поняла: «Он – согласен».

– На велосипедах! Я мамин возьму! – она давным-давно уже всё решила. – Как всегда, на прежнем месте – у школы, в двенадцать часов?! – скорее утвердительно, чем вопросительно прозвучало её предложение. На том и порешили.

На следующий день она проснулась раньше обычного. Мысль о том, что они с Геной отправятся в дальний путь, бодрила. Однако разочарование не заставило себя долго ждать. За окном дождь лил, как