Ирина Грекова - За проходной Страница 8

Нет, никакого "только"! Сигнал должен оборваться, должен. Оборвется значит, попали, куда надо.

Теперь уже скоро. Полчаса до срока.

Просто Вовка, глядя на часы, крутит рукоятку. И вот в тишину врезались сигналы. Словно птица попискивала: "пи-пи-пи-пи" - тонко и мерно. Четверть часа до срока.

Все встали с мест и стеснились у приемника. Четверть часа. Как их пережить, как переждать? А может быть, ничего не будет? Нет, невозможно.

Пять минут до срока.

Идут минуты, ползут, окаянные, каждая, как целая жизнь, и сердце сжато тисками, а сигналы все те же, птица попискивает себе. А ждать уже невозможно. Все стоят бледные, даже розовая Клара. А у Зинки губы светлее лица, а просто Вовка обнял Зинку, так и стоит, и рука с часами дрожит. В плечо ему вцепился Вовка-критик. А Вовка-умный закрыл глаза руками. Что он там видит? Может быть, ту самую, последнюю вспышку - последнее, что он видел вообще?

Две минуты... одна...

И тишина. Полная тишина.

Свершилось. Нет, сделано.

Женька стоял, держась за свинку стула, и вдруг ему нестерпимо захотелось стать на кодеин, тут же, рядом с приемником. Но нет, нельзя стыдно. Он стал одним коленом на стул, а голову опустил на руки. Все молчали.

Вдруг Женька издал горлом какой-то дурацкий звук, выпрямился и вышел большими шагами. На стуле осталась сложенная бумажка.

Первым заговорил, конечно, Вовка критик. Голос показался всем до боли обыкновенным. Чего они ждали?

- Нервы, - хмыкнул Критик. - Ну-ка посмотрим, что это за бумажку потерял Стрельцов.

Бумажка была со стихами, а стихи такие:

Никто - и все. Ваш подвиг безымянен.

Вас слишком много. Вас нельзя назвать.

Нельзя. Вас не покажут на экране.

Не будут вас поэты воспевать.

Да знают ли о вас они, поэты,

Какие вы и кто из вас какой

Философы, насмешники, аскеты,

Укрытые от мира - проходной?

Да знают ли поэты эти, кто вы

И как бывает горек, груб и крут

Ваш умственный, тяжелый и суровый

Суровее физического - труд?

Что чувствуют они, поэты эти,

Когда приходит ваш великий час?

Они галдят и прыгают в газете,

А я, читая, думаю о вас:

Вы, пахари, идущие за плугом

По каторжной научной полосе,

Немыслимые друг без друга,

Вы, безымянные. Никто - и все.

Никто не смеялся. Напротив. Все как-то обидно молчали. Потом было краткое обсуждение.

- Высокопарно, - сказал один.

- Неточно, - сказал другой.

- Нет, товарищи, мне все-таки кажется, что в этом что-то есть.

- Твое замечание, Зинка, не несет информации. Если вещь существует, то в ней всегда что-нибудь есть.

Зазвонил телефон. Подошел Критик. Это говорил Чиф.

- Рад вас приветствовать, - сказал Чиф. - Как и полагается молодежи, вы празднуете. Это естественно. Это человечно. Кстати, вы никогда не задумывались о том, что праздники существуют только у людей? Когда-нибудь, соперничая с Энгельсом, я напишу труд: "Роль праздника в процессе очеловечивания обезьяны". Однако чем выше развит человек, тем меньше он связывает праздники с определенными днями. Он начинает видеть праздники в буднях.

- А как кот? - глухо спросил Вовка.

- Какой кот? Ах, да, вы о выставке. Благодарю. Получил серебряную медаль. Должен был получить золотую, но - интриги! Итак, приветствую вас. Не забудьте - завтра у нас будни. Поздравляю с буднями!

1961