И грех, и смех - Левсет Насурович Дарчев Страница 9

моде и костюм, купленный в Париже, подчеркивали его статность, прищуренные глаза – ученость.

– Все, я бросаю учиться, – заявил он соседу

возмущенным голосом, бросая дипломат на свою

кровать.

Диссо выпрямился, подбирая слова, чтобы

выразить свое удивление, ведь Бо был отличником учебы, примером для подражания для других студентов.

– Ты что, с ума сошел или… – Диссо сделал

паузу, строя догадки, – провалил зкзамен?

– Нет, пятерка, – ответил Бо, откидываясь на

кровать.

– Тогда в чем дело? – продолжал удивляться

Диссо.

– Ты представляешь – Олег, советский студент,

который проживал в комнате напротив, тоже получил пятерку.

На лице Диссо появилась улыбка.

– Ты что, завидуешь? Это нехорошо с твоей

стороны. Все-таки он твой лучший друг.

– Да, это так, – Бо подтянулся на кровати, чтобы

поудобней расположиться, – это несправедливо. Ты

понимаешь, он же не учится, лекции не пишет. Да,

он всегда пишет только первую лекцию, потом идет

в библиотеку, чтобы искать, какой книгой пользуется

профессор и все. Если не найдет в университетской

38

библиотеке, то он любыми путями находит где-нибудь в другом месте. Я наблюдал за ним. – Он приподнялся, выставил указательный палец. – И он целый

семестр валяет дурака, изучая иностранные языки, а

в конце на тебе – пятерочка в зачетке по инженерным

предметам. Как думаешь, это справедливо?

Диссо, с лысеющей кучерявой шевелюрой и бакенбардами как у Пушкина, отошел от кульмана.

– Бо, ты же умник, приехал в Университет

дружбы народов, проучившись два года в Сорбонском университете в Париже. Кто тебе мешает? Делай как он.

Бо тяжело вздохнул. Ему надо было принять ответственное решение.

– Ну, что, – не унимался Диссо, – кишка тонкая?

Бо растянул рот в улыбке.

– Да не так ты говоришь, – произнес Бо наставительно. – Это русская поговорка: «Кишка тонка».

Так надо спрашивать.

– Тебе виднее, – вставил Диссо. – Ты же победитель всесоюзной олимпиады по русскому языку

среди иностранцев. Ну что, кишка тонка?

– Нет не тонка, – решительно произнес Бо. –

Увидишь, что я сделаю в следующем семестре. – В

подтверждение он встал и протянул руку Диссо. –

Я не уверен, но я попробую. Не уверен, потому что

у нас с Олегом разные системы школьного образования: у него – советская, у меня – западная.

Каникулы закончились, начался семестр. Бо

отошел от систематической учебы. Не зная, что делать со свободным временем, стал у Олега учиться играть в шахматы. Это его на время затянуло,

и частенько можно было видеть Бо в коридорах

общежития с шахматной доской под мышкой. Он

радовался как ребенок, когда выигрывал, и сильно

переживал, когда проигрывал. Даже когда здоровался, на вопрос «Как дела?» отвечал с огорчением: «Плохо. Опять проиграл».

39

Следующим увлечением Бо стала игра в спортлото. Студент Игнасио из Доминиканской республики, сосед Олега по комнате, с первых дней учебы в Москве увлекался этой игрой, не имея особых

успехов: то выигрывал, то проигрывал. Когда к

нему подключился математик Бо, они стали разрабатывать к этой игре математические модели,

используя теорию вероятности. К ним пришел

успех – в один день они выиграли крупную сумму.

На радостях Бо приобщился к пиву. Можно было

этих двоих видеть в коридоре сидящими на корточках и попивающими пиво из горла бутылки. Азарт

затягивал Бо все глубже. Но вскоре удача стала отворачиваться от них: то ли в теорию вероятности

закралась ошибка, то ли спортлото раскусило их.

И один раз оба они остались без средств к существованию на месяц, заложив целиком стипендии в

лото. Кое-как, при помощи одной стипендии Олега

они выжили втроем. С горя Бо закурил. Он начал

медленно, но затем быстро приобщился к куреву.

У него вскоре появился кашель. Врач вынес категоричное заключение – бросить курить. А Бо не

мог – мозг все время требовал никотин.

Бо придумал хитрое философское решение: он

отдал целую нетронутую пачку сигарет Олегу, попросив его при этом не давать сигарету, когда он

попросит. Не прошло и десяти минут, как Бо тихо

постучался в комнату Олега и вежливо попросил

одну сигарету. Получив отказ, Бо без обиды вернулся к себе в комнату. Но мозг требовал дозу и, не

выдержав и пяти минут, Бо вновь оказался в комнате Олега в роли попрошайки. Он получил вежливый отказ во второй раз. Но в третий раз он получил пачкой сигарет в жесткой упаковке в лоб. Это

вразумило Бо, и он после этого перестал курить.

Семестр шел своим чередом. Двое в группе не

учились – советский студент Олег и Бо из Камеруна – у них была своя тактика. Диссо наблюдал

40

и иногда, видя беспечного Бо, смеялся – шутка ли

провалить сессию. Бо был спокоен, потому что получил кое-какие инструкции от Олега, внушавшие

уверенность.

За пять дней до начала сессии они вдвоем

пошли в библиотеку и обзавелись нужной литературой. Они забрались каждый к себе в комнату

и начались гонки, при которых время приобретает другие очертания. Начинает его не хватать ни

на отдых, ни на еду. Это время, когда так хочется,

чтобы в сутках было больше часов, чем двадцать

четыре. После первого же дня Бо осунулся – он,

потеряв ориентиры времени, систематически стал

опаздывать в столовую. Он голодал, уставал, нервничал, потому что чувствовал большие нагрузки. И

случилась сенсация – Бо провалил первый экзамен.

Первый в своей жизни. Авантюра закончилась крахом. Все переживали за Бо.

В посольстве от Бо потребовали объяснения.

– Я не знаю, почему так случилось, – оправдывался Бо. – Я провел эксперимент и понял, что

наша система образования учит мозг, а советская –

тренирует.

– Это как? – недоумевал представитель посольства.

Бо выдержал паузу, чтобы правильно высказаться.

– Вы знаете, советские студенты на экзаменах могут запоминать огромный объем информации, если

она нужна, и забыть наотрез, если она не нужна.

Дипломат не понял и продолжал сидеть с открытым ртом.

– Вы понимаете, вот, например, мой сокурсник