Избранное. Том первый - Зот Корнилович Тоболкин Страница 94

– За что? – счастливым шёпотом спросила она. Хоть убей её сейчас, всё равно будет счастлива. Рука-то Володеева.

– Где пропадала?

– Туфаны меня схватили...

– Пошто сдалась?

– Сам-то не сдался бы... без сабли, без пистоли?

– Зубами бы грыз...

– И я кусалась. Ножом твоим Егора чуть не зарезала.

– Иванко где?

– Егор оставил в залог в лесу. Я бабу его с ребёнком взяла...

– Для чего?

– А за Иванка.

– Чо он добивается?

– Под государеву руку просится. Вот, бей теперь до смерти... за то, что оставила Иванка.

Володей молча взял её на руки, нёс до самого острога. Следом ехала испуганная туфанка. Воины, как велено было вождём, провожали их до ворот.

Встреча их братской не была. Холодно, жёстко смотрел на вождя Отлас. Копилась во рту густая бешеная слюна. «Чего он мудрует? – думал. – Велика Русь. Везде достанет... Братался – предал. Кликну щас казаков – всех до единого вырежем».

Не кликнул, пожалел этот несчастный загнанный народец.

– Ножами менялись. Теперь сыновьями меняться надумал?

– Ты аманатов берёшь, я взял. Все люди. С каждого поровну.

– Хотя ты взял не только сына, но и жену.

– Жён-то у тебя, как в стручке гороху. Наверно, от лишней хотел избавиться, потому и подсунул.

– Жён много... всех кормлю, – сказал Егор и, сощурившись, колко добавил: – Ты от одной бегаешь.

– В Китай убегал, – не обращая внимания на колкость, зло говорил Володей. – А ведь ты почти что русский.

Егор навострил ухо, отпрыгнул в сторону, в прыжке вырвав из колчана стрелу.

– Был уговор: один на один, – проговорил из-за дерева.

– Уговор блюду, – вслушиваясь, сказал Володей. – Мои казаки все в остроге.

– Двое, – всё еще сторожился туфан. – Идут не из острога.

– Стало быть, твои, – вынимая пистоль, сказал Володей. «Уж Егора-то я достану», – решил, если туфаны отважатся напасть.

– Мои легко ходят, неслышно. Эти как сохатые через чащу, ломятся.

Голоса приближались. Видно, люди чужие шли без опаски.

Второй-то голос вроде бабий. – Увидев вышедших на поляну мужчину и женщину, сунул пистоль за пояс. – То Гриня, братко мой, с бабой. Не утерпели всё-таки, лесные отшельники!

– Не подходи к нам, Гриня, – сказал брату, кинувшемуся к нему. - Переговоры у нас. Ступай прямо в острог. Вон туда! По следу. Ступай без опаски.

Григорий остановился и в недоумении топтался на месте.

– Пойдём, - потянула его за рукав Марьяна. – Он знает, что делает.

– Вестимо. – Стало жалко брата, которого так принял. Тот согнулся, дёрнул убой и пошёл мимо. Не обнялись. – Потом обнимемся, – утешил его Володей. – Сперва дело.

С тёплого незастывающего болота поднялась пара почему-то зазимовавших розовых журавлей. Володей заслушался их довольным курлыканьем: не захотелось улетать с родины. Родина, она, брат, одна.

– У меня нет родины, – хмуро молвил Егор. – И у народа моего нет.

– Нет – будет. Живи, коль решил идти под государеву руку. Не хошь, ступай на все четыре. – Притянув за рукав туфана, шепнул, словно пролетающие журавли могли их подслушать и разнести слова по белу свету: – Другого силком бы принудил. Тебя не стану. Устраивай судьбу вместе с русичами. А что под богдыхана хотел – молчи. И я молчать буду. Всё?

– Всё, – облегчённо вздохнул вождь.

– Тогда веди моего сына.

– Он тут рядом, – усмехнулся туфан. Видно, не слишком доверял Отласу. Да и тот пришёл не один.

– Ну дак и я своим свистну, – насмешливо сощурился Володей, свистнул, и тотчас появились Любим с Потапом, ведя в поводу оленя, на котором сидела верхом туфанка. Следом за ними из острога скакала Стешка.

Володей, поцеловав Иванка, передал сына ей и наконец обнял Григория.

– Ну, как поживал там? – спросил брата.

– Дак худо. Едва живыми вырвались, – пробормотал Григорий.

– Опять дикие на нас напали, – с улыбкой, будто о чём-то забавном вспоминала, проговорила Марьяна.

– Тут многие балуют, – кивнул Володей. – Утре в Якутск.