Анастасия Акулова - Я – стихия Страница 11

Бальный зал был единственным действительно красивым и богатым местом в императорском замке в Кмеоле. В светлых тонах, отделанный золотом, он сверкал поразительным величием и роскошью. Балы в Тарранте устраивались на удивление редко, но уж если начинались, то проходили вереницей не один день, и с таким размахом, которому позавидует мир. Прибытие Верховного мага Пеллоса в качестве дипломата оказалось достаточно веской причиной для того, чтобы император Гарольд захотел сделать всё на наивысшем уровне. Пять долгих дней многочисленный штат дворцовых слуг суетился беспрестанно, как муравьи в муравейнике. Замок хотя бы стал походить на жилой дом, а не на большой тёмный склеп, как раньше: всюду куда-то спешили люди, отовсюду доносились оживлённые разговоры, по комнатам разносились запахи цветов, изысканных блюд, мыла и чистоты. На кухне день и ночь кипели котлы, повара готовили самые вкусные деликатесы, слуги беспрестанно мыли, полировали, чистили, украшали… казалось, этому и впрямь не будет ни конца ни края. Всё закончилось в тот день, когда утром императору доложили, что его светлость верховный маг Пеллоса уже подъезжает к Кмеолу.

Начищенная зала сверкала, как один большой бриллиант. Огромное помещение просто завораживало богатством и красотой. Каждая деталь, вплоть до крохотной свечки здесь казалась истинным произведением искусства, радовала глаз. Всё было украшено и подготовлено к празднику дорого и со вкусом.

Шелестели юбки, сверкали драгоценности, всюду слышался смех и разговоры, а в воздухе смешались запахи изысканных духов. Шелка, атласы, рубины, алмазы, золото, серебро – всего здесь было в изобилии, глаза разбегались. Прекрасные дамы и кавалеры, ненавязчивая музыка, дорогое вино – всё это кружило голову. Но бал ещё не начался – присутствующие ждали императора. Тот не заставил себя долго ждать: вновь открылись высокие, позолоченные белые дубовые двери, раздались громкие, величественные звуки труб, оповещая о прибытии монарха. В этот раз при нём, естественно, были все регалии – мантия, скипетр, держава, охрана и, конечно же, корона. Позади него шёл первый советник и верховный маг, Кевин Дингрос, всё так же в чёрном бархатном камзоле.

– Ты как будто в трауре, – тихо заметил император.

– Навряд ли им так уж важно, чтобы мы были разодеты, как павлины, – фальшиво улыбнулся на приветствующую их публику маг, – У этого визита другая причина, и я почти уверен, что она нам навряд ли понравится.

Дамы и кавалеры при их появлении как по знаку выстроились и склонились в почтительном реверансе. «Процессия» шествовала к трону. Когда император присел на отведённое ему место а маг встал чуть позади трона, будто страж, присутствующие поднялись и выжидающе взглянули на правителя.

Даже с расстояния было видно любому, что император смертельно устал и внутренне измучан.

– Мы рады приветствовать вас всех сегодня здесь, – его хриплый надломленный голос эхом разнёсся по залу, разрывая звенящую тишину, – Этот бал устроен по известному всем вам поводу. Мы приложим все усилия к тому, чтобы мир ещё долгие годы царил в нашей великой империи, не омрачаясь никакими конфликтами. Пусть сегодняшнее празднество символизирует вечное торжество мира над войной!

В ответ на краткую, но достаточно пылкую речь монарха раздались шумные аплодисменты, которые прервал вошедший церемониймейстер, стукнув несколько раз тяжёлым жестом о плиты пола, тем самым привлекая внимание.

– Его светлость верховный маг и посол Пеллоса, Махмуд Кара.

В воздухе повисло напряжение и звенящая тишина, которую омрачали лишь тяжёлые шаги гостя, сопровождаемого четырьмя могучими темнокожими стражами со смешными тюрбанами на головах, одетыми в цветастые, пёстрые одежды своей страны, как, впрочем, и сам верховный маг. Они несли какие-то большие, тяжёлые расписные сундуки.

Остановившись на нужном расстоянии от трона, Махмуд Кара чинно поклонился по обычаям Пеллоса – коснувшись перед этим тремя пальцами своего лба, губ и сердца.

– Долгой жизни императору Тарранта, – поприветствовал его маг, – Наш великий император Юстиан Шиин велел передать вам свои приветствия и пожелания скорейшего благополучного заключения взаимовыгодного мирного соглашения между нашими государствами.

– Мы, его величество император Тарранта Гарольд Виноур, с радостью принимаем благие пожелания императора Пеллоса и с уверенностью заявляем, что наши чаяния абсолютно совпадают с вышеперечисленными. – Ещё более пафосно отозвался монарх, – А так же мы рады приветствовать в качестве посла верховного мага Пеллоса, что делает нам честь.

– Благодарю вас, ваше величество, – вновь слегка поклонился гость, затем, обернувшись на свою свиту, добавил: – Дабы начать переговоры с хорошей ноты, наш великий император велел преподнести вам дорогие подарки.

– Дело плохо, – сию же минуту неслышно сделал вывод Кевин Дингрос, всё с той же сводящей зубы фальшивой улыбкой на губах.

– Я бы согласился, но нам нечего им предложить, – столь же тихо возразил император, уже совсем не так уверенно, после чего громко добавил, нацепив такую же фальшивую улыбку: – Мы благодарны Пеллосу за щедрые дары и с радостью принимаем их.

Махмуд Кара благосклонно кивнул, но едва Гарольд хотел дать знать об открытии мага, неторопливо, с расстановкой произнёс:

– Ваше величество, перед тем, как вы откроете бал, я хотел бы сразу обговорить главное условие заключения мира, без выполнения которого оное невозможно.

Император, заметно помрачнев, кивнул, после чего маг продолжал:

– До нас дошли сведения, что на территории вашей империи случилось то, чего не происходило уже сотни лет. На ваших землях родилась девушка, сама обладающая магическим даром. Наше условие единственное и простое: выдайте её нам.

По залу прокатились вздохи, послышались недоумённые перешептывания. Император вопросительно взглянул на своего главного советника, и, дождавшись хмурого кивка, удивлённо вскинул брови.

– Право, я и сам удивлён, что это возможно, – тщательно подбирая и взвешивая слова, произнёс Гарольд, – Видимо, наш верховный маг счёл нужным до поры до времени продержать это небывалое событие в тайне… Думаю, вы понимаете, что нам нужно некоторое время, чтобы принять решение.

– Несомненно, ваше величество, – равнодушно отозвался Махмуд Кара, будто был полностью уверен в успехе этого дела.

– Как вы верно заметили, эта девушка проживает на территории нашей страны, – добавил Кевин Дингрос, – В связи с чем крайне не вежливо по отношению к ней делать живого человека залогом каких-либо соглашений.

– К счастью я, господин верховный маг, не причисляю себя к благородным рыцарям, радеющим за вежливость и справедливость, – Махмуд Кара хитро усмехнулся, – Благо моей страны всегда было и остаётся для меня в приоритете. Безусловно, вы имеете право не выдавать нам эту девушку в качестве залога, но тогда возможное мирное соглашение между нашими странами, которое, как все мы знаем, весьма вам на руку, ставится… скажем так, под очень и очень большую угрозу. Уверен, вы этого не хотите.

В этот раз тишина повисла надолго. Присутствующие тщетно пытались скрыть ярость в глазах, но Махмуд Кара лишь забавлялся, отлично зная не хуже остальных, что он полновластный хозяин положения.

– Что ж, не буду томить вас ожиданием… Объявляю бал открытым! – Дабы снизить градус напряжения, монарх вложил как можно больше восторженности в этот возглас.

При этих словах, как по щелчку, на гостей с потолка посыпались золотые блёстки, похожие на волшебную пыль, и праздничные конфетти. Это было очень красиво, завораживающе, но в возникшей ситуации смотрелось неуместно и уныло.

Раздались наигранные шумные вздохи и аплодисменты. Когда они утихли, церемониймейстер с безукоризненной осанкой и выправкой громко стукнул специальным жезлом об пол, чтобы привлечь внимание:

– Первый танец – Кадриль! – Чётко и с расстановкой произнёс он.

Толпа взбудоражено зашевелилась, готовясь к весёлому, подвижному танцу, раздались первые ноты…

Бал начался.

Глава 8

Если честно, мне уже порядком надоели все эти эксперименты. Видит Бог, я уже готова сделать всё, что угодно, лишь бы этот кошмар как можно скорее прекратился. Долго сдерживаемая магия неудержимым потоком рвалась наружу, и я не знаю, каким чудом мне удаётся её сдерживать. Кажется, что достаточно даже малейшего повода, и произойдёт непоправимое… впрочем, мне это казалось лишь домыслами, собственными выдуманными дурацкими страхами, которые я лишь беспечно отбрасывала прочь.

Что самое ужасное, я начала привыкать и даже находить что-то приятное в ежедневных разговорах с верховным магом, которые давно стали совершенно непринуждёнными, как у хороших знакомых, давно знающих друг друга. Я даже стала находить нечто весьма забавное в его попытках скрыть злость после каждого не принесшего результатов дня. Он явно не привык проигрывать. В то же время мне было жаль его, когда видела, что он день и ночь ищет ответ на один и тот же вопрос, и, судя по всему, совершенно тщетно и безрезультатно. Мне даже захотелось хоть чем-нибудь ему помочь, как бы глупо это ни звучало.