Каринэ Фолиянц - Серафима прекрасная Страница 17

– Прощай. И догонять не надо. Не смей! – приказала Ира. – Повидались, и довольно!

Она побежала. Витя за ней следом.

– Ирка, стой! Да не буду я тебя руками трогать! Мне бы только поговорить, Ира!

– Да не о чем говорить-то больше, Витя! У тебя вон сын растет!

– Ну что с того, что сын! У меня же еще сыновей может быть с десяток, я ж мужик-то молодой! Ну один здоровым не вышел, так то не моя вина, Симкина! Ира, да постой же ты!

Он почти догнал ее… Схватил за плечи. Прижал к себе.

– Нет мне без тебя жизни, ты хоть понимаешь это? Я, как Андрюха, в земле лежу зарытый. Знаешь, это как?

– Пусти! Ничего не выйдет. Ты меня предал, – злилась Ира не на шутку, – предал!

– А ты не предала? Или с мужем своим была счастлива, а? Ну говори!

– Не была! Не была! Это хочешь знать? Легче тебе жить от этого станет – не была! – кричала она, а он уже покрывал ее лицо поцелуями.

Повалил Витя Иру в стог, что у дороги стоял, жарко целовал, не выпуская из рук.

– Моя ты, моя! Не отдам никому. Ни мужу, ни черту, ни дьяволу… Никому не отдам!

– Пусти! Мне больно!

– А мне, думаешь, не больно было! А я, думаешь, чурбан бесчувственный… Мне без тебя жить каждый день больно! Нет без тебя жизни, Ирка!

– Пусти! – все еще кричала она, а сама все сильней и сильней прижималась к нему, сливаясь с Витей в страстном поцелуе…

Вечером профессор Красин вышел из клиники. Уже темнело. Коллега окликнул его:

– Счастливых выходных, Николай Николаевич! Завтра на дачу?

– А как же! – весело откликнулся доктор. – Доклад буду готовить на свежем воздухе, почитаю хоть немного, в лес схожу!

Сима стояла неподалеку, наблюдая за тем, как Красин идет к машине. Словно почувствовав чей-то тяжелый взгляд, Николай Николаевич обернулся:

– Идите домой, вы слышали? Мне с вами говорить некогда и не о чем. Я уже все вам сказал! – Профессор вдруг стал суровым.

– Да уж слышала! – нахмурилась и Сима.

Поняла, что ничего ей не светит, не будет с ней говорить профессор. И пошла обратно в здание.

Красин сел в машину – красненькую старенькую «девяточку». Водитель включил радио, зазвучала классика.

– Ничего, если с музычкой, а, Николай Николаевич?

– Спасибо, что попсу слушать не предложил! Шопен – это прекрасно. Хорошо, Володя, что выехали в это время, сейчас пробок еще нет. Благодать!

Красин расслабился, радостно смотрел по сторонам. Даже улыбка появилась у профессора…

– Недельки через две дачный сезон закроем! А пока – четыре выходных в нашем распоряжении! Два этих – два на следующей неделе. Лишь бы дождей не было! – мечтательно произнес он.

– Да вы в кои-то веки на дачу собрались! Елена Анатольевна даже не поверила, когда я сообщил, что едем! – отозвался шофер.

– Едем, едем, Володя! В кои-то веки, но едем же! – Он засмеялся.

Сима поднялась по лестнице в отделение, где лежал Ваня. Заглянула в коридор, в котором пожилая нянечка мыла полы. В коридоре было тихо, рабочий день окончен.

– Тебе чего? – удилась нянечка, – Все ушли!

– У меня здесь сынок лежит, в шестой палате, Ванечка, – объяснила Серафима.

– Ну? Таких Ванечек, как у тебя, пруд пруди в отделении. Что надо-то, навестить? Иди как положено, с разрешения начальства.

– У вас, поди, спина болит сильно. Давайте я полы домою, коридор-то вон какой длинный! Просто так помогу, мне ничего не надо! – улыбнулась Сима.

– Просто так? Ты чего-то темнишь! – усмехнулась женщина.

– Ничего не темню. Просто помогу вам, и все! Ну чего же вы, совсем, что ли, людям в этой Москве-то не верите?

Не дожидаясь ответа, вытащила из рук нянечки швабру. И как пошла коридор мыть – быстро-быстро, чисто-чисто… никто так не смог бы!

Нянечка аж охнула.

– Ну ты даешь, девка! Может, я тебе тоже смогу чем-то помочь?

Сима перевела дыхание:

– Нет! То есть да… Мне б к Ванечке зайти в палату, поглядеть только, как он засыпает!

Через полчаса Сима зашла в подсобку к нянечке. Та чаю вскипятила, налила в стаканы.

– Я Ваньку-то поцеловала – он уснул! Как думаете, теть Галь, выправят они его? – спросила Сима нянечку.

– И не думаю, знаю: выправят! Тут не таких выправляли, – с уверенностью ответила та.

– Мне дома в больнице сказали: неоперабельный! – сомневалась Сима.

– Дома в больнице что угодно скажут. Ты Красина слушай – он тут царь и бог! Он хоть и моложе меня будет лет на десять, а как отец родной мне! Руки золотые, душа золотая! Его знаешь сколько раз в Америку манили? А он ни за что! Только тут жить буду, и точка. Вот каков! – гордилась своим начальством пожилая женщина. Да и Сима ей понравилась.

– Что-то я в нем доброты пока не заметила, – честно поделилась Сима.

– Да это ты сама потому что вредничаешь! Человек тебе объяснял русским языком: прооперирует твоего Ваньку его ученик!

– Нет, я никаких учеников не хочу, не за тем в Москву ехала! Я хочу, чтобы он сам! Только он сам и больше никто, – упрямо твердила Серафима, – только Красин!

– Вот ты настырная! Тебя в дверь, а ты в окно. Ты ж и полы у меня выпросила мыть, чтобы тут остаться. Думаешь, я не поняла ничего, дура старая да стреляная?

– А вам что – плохо? Отдохнете малость! – развела руками Серафима.

– Мне-то хорошо отдохнуть! У меня-то спина больная. Да и к сестре съезжу, в деревню. Давно у нее не была. А тебе много ли толку с тех полов? – засмеялась тетя Галя.

– Да не из-за корысти я. К Ваньке хочется быть поближе. Другим детишкам хорошее сделать. Вот вы все тут орете на нас: мамки-клушки, кудахчете, работать мешаете! А ведь это наши детки, единственные! Ведь случись что… – Сима прослезилась.

– Ну-ну, перестань! Еще и плакать! А ну не смей, я сказала! Слышь, вот уеду на недельку к сестрице, проведать ее, а ты тут за меня пока побудешь. И Ванька рядом, ты права, тебе спокойней, а? – подмигнула нянечка.

Сима радостно кивнула, утирая нос. Все по-ее вышло!

– Я с врачом договорюсь, – объяснила тетя Галя, – но только и с тебя уговор!

Сима внимательно посмотрела на женщину:

– Какой уговор-то?

– Деньги за ту неделю, что ты меня подменяешь, тебе отдам. И чтобы все взяла до копейки. Тебе нужно. Поняла?

– Вот спасибо! – просияла Серафима.

– И еще – ты на Красина напраслину-то не лей. Он строгий – это да. Но хороший! Мужик настоящий, понимаешь? Таких сейчас днем с огнем и не найдешь!

Сима снова кивнула:

– Так ведь к нестоящему я б и не поехала!

Глава 6

Машина Красина на большой скорости неслась по загородному шоссе.

– Ты давай не лихачь! – забеспокоился Красин.

Шофер Володя посмотрел в зеркальце:

– А вон еще, Николай Николаевич, лихач похлеще меня!

Красин обернулся, увидел: за ними едет автомобиль, все быстрее и быстрее приближаясь к ним.

– Ну и пусть лихачат! А мы поедем как надо.

– Ладно, – водитель сбавил скорость, – как скажете!

Машина лихачей почти догнала машину Красина.

– Да кто это такие? Да они, похоже, за нами! – забеспокоился Володя. – Николай Николаевич, глядите, ха, у них и номеров нету!

Действительно, машина без номеров.

– Да, вижу! Твоя взяла – гони по полной! Гони, пусть отстанут! Давай, Вова!

Машина Красина рванула вперед. Только преследователи не отставали… «Ноздря в ноздрю» – дышат в затылок…

Автомобилю без номеров рукой подать до машины Красина. Вот из окна неизвестных выглядывает ствол автомата.

Выстрел по колесам красинского автомобиля: один, второй, третий… Целая очередь…

Стреляет мастер. Машина Красина на лету потеряла равновесие, скатилась в кювет, перевернулась. «Стреляющий» автомобиль исчез.

Обстрелянная машина Красина лежала в кювете…

Водитель первым пришел в себя, чертыхаясь, вылез из машины.

– Николай Николаевич, Николай Николаевич, как вы?

Он помог вылезти Красину.

– Жене ни слова, понял?

– Да я понять-то понял, да кто это были?

– Бандиты, Вова, обыкновенные. Теперь вся жизнь бандитами кишит. Только не в кино, а в реальности.

С руки Красина капала кровь.

– Аптечку тащи! Будем сами себе оказывать первую помощь.

– Так в милицию надо заявить! – испуганно пролепетал Володя.

– Ты ни во что не лезь. Сам все сделаю. Семья пусть пока на даче поживет, а ты у меня в отпуск отправишься, ясно? Ты же хотел в Чехию поехать? Ну вот и поедешь. В санаторий, в Карловы Вары! Путевку оплачиваю я! Подержи вот, помоги!

Он обработал свою рану, но прежде ссадины на лице водителя.

– Мы себя быстро в порядок приведем. Сапожник без сапог, Володя, никогда не останется. Голова цела, руки почти целы – это главное!

А между тем в деревне между Витей и Ирочкой наконец-то свершилось то, о чем так долго мечтал Зорин.

Теперь она, Ира, его – полностью, без остатка! Вот, лежит рядышком в их с Симой супружеской кровати, жмурится от счастья.

– Никогда не было так хорошо, как с тобой. Что же теперь будет, Витя?

– А что будет, то и будет. Только я тебя не отдам. Никому. Судьба меня не спрашивала, когда Симку в жены подсунула. Когда Ванька больным родился… А теперь я ее ни хрена не спрошу. Хочу счастливым быть – и буду!