Наталья Рубанова - Люди сверху, люди снизу Страница 30

Вернемся, однако, к бледным жителям офиса.

Итак, бледные жители офиса (вид; подвид – «офисный планктон»). Бледные от отсутствия воздуха, моря и солнца, зараженные проказой корпоративной культурки, радостно метастазирующей по спящим – некогда! – умам и чуть живым – зависимость! – душам. Бледные от отсутствия возможности быть яркими, потому как невозможно быть ярким, целый день проводя за компьютером, или даже бегая «по делам» – да и что это за дела? Фуфло-с какое-то, ей-ей! От дел таких офисный планктон тупеет. Тупит. Кричит, а потом уже только шепчет: «Пить… пить… Помогите… Да помогите же… Разве вы не видите, что я по… за… тле… то… гни… по… мо… ги… те… ПО-МО-ГИ-ТЕ!» – «Эй, кто-нибудь! Мы можем не только смотреть в монитор… Мы ведь можем и собирать цветы… цветы…» – «В лепрозорий? И вам тоже послышалось?»

В садочке была…Веночки плела…

Это Машенька поет, у нее от корректуры уже крыша едет: она то смеяться начинает, то «по собственному желанию…» Arial’ом набирать: 12 кегль, курсив, полуторный интервал…

Веночки плела…Подружек звала…

Пятый раз один и тот же текст после шефа перечитывает, а текст по верстке течет-растекается, и все равно ему, тексту – он сам по себе, свой собственный! И все кругом эти буквочки уже ненавидят – сначала тихо, потом громко, a editor рыдает: «Уволюсь! Завтра же уволюсь!» Но никто ему не верит, да он и сам себе не верит, потому как editor’ов сейчас как собак – это не важно, что хороших мало, а так их как собак, – а поди найди работку, особенно сразу после happy new year, который непонятно почему с большой буквы пишут: плакать надо, а эти туда же: праздничек нашли, у.е. – лись! Немудрено – каждый день одно и то же, одно и то же, одно и то же с перерывом на кофе, метро и сортир. А дома кого-то ждут, а кого-то – нет. И тем, кого не ждут, возможно, в чем-то чуть лучше – им не нужно еще и вечером говорить то, что говорить так не хочется, и не надо la-la-fa; но те, кого ждут, считают иначе: воображают, будто становятся вечером Самими Собой: «Подумаешь, воображала!» – но пятница все же наступала, и Savva шел по улице да пил-попивал beer.

Впереди маячили два дня, в которые он – во всяком случае, Savva тешил себя сей надькой, – будет принадлежать исключительно себе. Два дня в неделю, которые он по-на-стоящему (?) проживает, потому как разве можно и жить, и на барщине вкалывать?! (Глас, доносящийся из-за скобок: «В поте лица будете добывать хлеб свой»).

Как-то, отбывая застольную повинность (день рождения буржуя; не фильм, который, кстати, ни Savva, ни аффтар не видели), кто-то сказал: «Если бы сотрудник был избавлен от регулярного хождения в офис, то непременно б заскучал». Savva поморщился: «Развиваться не пробовали?» – быть может, это и стало первой ласточкой в его конфликте с Самим, быть может; но смолчать он уже не смог. Выйдя из офиса, Savva долго плевался, понимая, что полюбить – или хотя бы принять – ушибленных на оба полушария роботов, обтянутых кожей, ему не удастся – да и стоит ли игра свеч? Этот мир без-на-де-жен, а он, Savva, не Христос… Да, не Христос… это точно… Хотя бы что-то он знает наверняка…

Savva купил еще один Tuborg и, уже подходя к подъезду, снова не смог не поморщиться: ни у одного не сидят, только здесь, только около этого… Старцы-многолетники, во всех городах одинаковые («Неужели эти тоже… когда-то… неужели, а?»)… Многолетники кивали Savve, как всегда оценивая, да провожая долгим любопытствующим взглядом: тема для разговора, однако: ктоскемкакначтозачемкогда.

Открыв дверь и скинув ботинки, Savva прошлепал к дивану, а когда лег и полежал так с полминуты, резко мотнул головой, едва не поперхнувшись пивом, да и сдернул, поморщившись, вчерашние носки: амбре, ётить – ночь в офисе… труподни планктона… Допив пиво, он подошел к такойкакувсехстенке, на полках которой вперемежку с чтивом халупосдатчицы стояли книги Savvы. Он закрыл глаза и, ткнув пальцем в первый попавшийся корешок, вытянул томик Маяковского. Потом снова закрыл глаза и открыл наугад страницу – выпала 48-я:

А я, прихрамывая душонкой,Уйду к моему тронуС дырами звездпо истертым сводам.Лягу,Светлый,В одеждах из лени,На мягкое ложе из настоящего навоза,И тихим,Целующим шпал колени,Обнимет мне шею колесо паровоза…

Savva невольно потрогал шею, захлопнул томик и лег спать: он, пожалуй, уже не хотел, чтобы Крысёныш продолжала ему сниться.

…адаптировал внедрил выполнил запустил исследовал координировал обеспечил объединил организовал пересмотрел планировал подготовил поддерживал построил предложил применил проводил разместил разработал распространил расширил реализовал регулировал систематизировал согласовал создал сотрудничал стабилизировал стимулировал сформировал сформулировал сэкономил увеличил укрепил улучшил уменьшил управлял усовершенствовал установил устранил оп-ти-ми-зи-ро-вал…

Спал Savva долго, до обеда следующего дня, а как проснулся и голову от подушки оторвал… Да кто она такая, в сущности? Почему он вспоминает ее до сих пор? Вы, сэр, имеете что-то перевести с помощью данного подстрочника? Будьте так любезны, не пытайтесь… О, это слишком романтично и трогательно: сэр! Чересчур по-английски… Так, как никогда не было в самой Англии… Эротические фантазии королевы Виктории… Тьфу!

Savva потянулся и посмотрел за окно: ничего нового, как, впрочем, и в мыслях. А то, что Крысёныш ушла в никуда – ни от него, ни к кому-то еще, – уже не добивало. Добивал же с нерегулярной периодичностью ее моный лог, и два года спустя заставляющий морщиться: о да, такие вещи говорят лишь самым-самым… есть женщины, которые… «К чер-р-р-ту!» – прорычал Savva аффтару и опять заснул. Но, в общем, Крысёныш оказалась как раз такой: класс, экстра, супер, что там еще. И вот она – классэкстрасуперичтотамеще – ходит по комнате с потухшей гаванской сигарой и едва не плачет: как будто сейчас ходит, не тогда!

…ты вообще знаешь что такое жить не в мониторе я нет вот и хочу узнать прости прости нет правда ты все знаешь ты умный но мне-то мне-то как сложно мне-то действительно очень сложно уходить как по кусочкам отрезаю с тобой легко ты же удобный как стул складной что ли тебя и в лес и в коридор и на балкон легко не важно куда понимаешь а мне вот именно сейчас бежать нужно бежать не важно куда понимаешь я тоже тебя тогда сначала это такое чувство королевское блин но нужен нерв понимаешь нерв а у тебя его как будто бы вынуди вот если б я к примеру могла как можешь ты рисовать там или что ты еще можешь-то в общем если б я все это могла насколько б легче мне стало выплеснуться я слишком отчетливо помню то ощущение ужаса осознавания того что с тобой всю жизнь прожить должна (кому?) и вот прилив мочи к черепу понимаешь иногда просто трясти начинало от страха как подумаю что ты последний мужчина которого я познаю и я испугалась наши жизни будут идти как часы бесшумно чисто механически ты никогда об этом не думал а неужели никогда странно а я вот прикинула ну какого черта какого черта ведь я же молода пока еще а это так быстро проходит и красива а я ведь красива но красота товар скоропортящийся и я тогда начала фантазировать представляла себя на руках то у одного то у другого и не только не только много чего потом объясню когда-ни-будь если захочешь дело во мне одной мне раскрыться надо тело раскрыть жизнь-то проходит топ-топ-топ чем не шаги Командора занудство какое же занудство а мне обязательно нужно раскрыться о-бя-за-тель-но я ведь не рисую и нот не знаю я купленный на определенный срок имиджмейкер создающий бэ-мэ интересные образы для неинтересных пиплов знаешь какие они скучные ну да ты-то как раз и знаешь особенно этот господин х-ев которого сейчас так усердно пиарят тону я в словесах этих ненужных никчемных задыхаюсь я жить взахлеб хочу существовать устала я ты может думаешь что я дура и хочу найти в сексе заменитель но это неправда и я не шлюха я всего-навсего не могу жить с одним человеком с тобой именно с тобой вот и не могу больше жить мне важны ощущения мои ощущения они ведь больше ничьи и я имею на них право да только на них и имею у животных вот нет моногамии и брака нет да мы не животные но лишь отчасти не от самой большей но что такое в сущности «весь свет» что такое я или кто такая в общем я видела его профиль полчаса пока стояла в пробке и затылок иногда это был тот самый типаж тот самый из детских снов из сказок на белом коне алые паруса что там еще говорят как мираж и вот я смотрю на него и вижу как он исчезает истаивает будто и то что он показался праздник потому что теперь я знаю ОН существует ОН не выдумка ОН такой же настоящий как моя рука а ты ты это твой немой мне укор моя главная невольная помеха ОН же смотрел на меня будто прицеливаясь я теперь даже не знаю было ли это на самом деле а знаешь я ведь не из-за него от тебя ухожу я просто сама к себе возвращаюсь никто не поймет тем более ты…