Татьяна Тронина - Вишни для Марии Страница 32

– Абсолютно, именно, – с горечью согласилась Таша. – Словно другой человек оказался. Но у тебя хоть дети… А мне сорок скоро, и – одна пустота вокруг. И никаких надежд.

– Лучше одной, чем видеть, как дети переживают из-за отца-подлеца, – не согласилась Люда. Свернула на шоссе. Дорога тут была ровная, хорошая, уже не трясло. Продолжила рассудительно: – А мама? Моя мама то есть. Она же… Я не представляю, что с ней будет, когда она узнает, что мы с Костей разводимся… Костя – это мой муж. Она его обожает, души в нем не чает. И дети отца очень любят. Когда тот приезжает домой – висят на нем гроздьями, визжат от радости. Хотя уже взрослые почти. Никаких тебе конфликтов отцов и детей, полное взаимопонимание у них. Это со мной они воюют иногда, спорят, но не с ним…

– Может, есть смысл простить мужа? – дрогнувшим голосом спросила Таша. – Ради детей…

– А он просил прощенья? – вспыхнула Люда. – Хоть бы капля раскаянья… Признался мне сейчас, что у него есть любовница – как в чем-то будничном, нормальном. Нет, я понимаю, бывают ситуации, когда человек теряет голову, собой не владеет… Раз – и вот он уже в чужой постели, и только потом голову включает… Это еще можно, пусть и с натяжкой, простить. Но там, судя по всему, – другое, там все продуманно и осознанно, и сама ситуация – давняя, раз все соседи были в курсе того, что у Кости есть любовница.

– Ты ее видела? Разлучницу эту?

– Нет. И хорошо. А то бы я ей все волосенки повыдергала бы, – с угрозой в голосе призналась Люда. – Я бы ей…

– А я ту девицу видела. Она симпатичная. Очень. И молодая. Ты не понимаешь, Люда, как тебе повезло, что тебе не пришлось лично столкнуться с соперницей, ведь они, девицы эти, которые на чужих мужчин покушаются, – обычно весьма привлекательны. Я вот шла сейчас и мысленно себя с ней сравнивала. И сравнение не в мою пользу…

– Ну да, я старая, толстая, я страшная… Никакого сравнения с молоденькой профурсеткой!

– Тише, тише, успокойся…

– Но невозможно оставаться соблазнительной, родив троих детей! – закричала Люда. Машина вильнула.

– Осторожно! – взвизгнула Таша. – Держи себя в руках.

Люда затормозила у обочины. Рядом – заправка, летняя веранда, дальше – нечто вроде мотеля.

– Давай водички попьем. Чего-то мне нехорошо, – сдавленным голосом произнесла Люда.

– Давай, – ласково ответила Таша.

Они вышли из машины, расположились за одним из столиков под навесом, официантка принесла им меню – заламинированный бумажный лист формата А4, липкий на ощупь.

– Кофе, газировка, чебуреки… Беляши. Алкоголь у них есть. Но кто с утра пьет, и потом, я за рулем… – пробормотала Люда, изучая меню. – Кофе?

– А я не за рулем. Буду водку, – решительно, с угрозой в голосе, заявила Таша. – И беляши. Пусть мне станет плохо. Девушка! Принесите мне сто граммов водки и один беляш!

– О-о… Милая, не надо! – потрясенно произнесла Люда. – А мне кофе и… мне два кофе.

Официантка кивнула, отошла.

– Все думают, что я ем в три горла. А я как птичка питаюсь, – призналась Люда, поведя круглыми плечами.

– А я как удав ем. И не толстею. Хоть силикон в грудь вставляй. Ты эффектная женщина, Люда, ты красивая. Вон те, за соседним столиком, на тебя пялятся.

– Это дальнобойщики какие-то, – усмехнулась Люда. – У них вкус известный. А я бы хотела быть такой, как ты – легкой, стильной, современной. Но как надену джинсы с футболкой – так все, на кладовщицу похожа… Не мое. Платья, юбочки, штукатурку на лицо – обязательно, иначе оно – простецкое, бабье такое…

– А я в макияже – вульгарна неимоверно… Похожа на дешевую проститутку, – засмеялась Таша. Официантка поставила перед ними поднос – чашки с кофе, рюмки, графинчик с прозрачным содержимым, дымящийся золотистый беляш. – Спасибо. Ну, давай, подруга, за знакомство.

– Давай. Встретились два несчастья, – не выдержала, улыбнулась и Люда. Наклонилась, понюхала Ташин беляш. – А ты знаешь, пахнет вкусно…

– Я ведь тебе главного-то еще не сказала, – Таша махом опрокинула в себя рюмку. Закашлялась, продолжила хриплым голосом: – Я их в постели застала, своего Федора и эту его. Марию.

– В постели?.. Жестоко. И ты говоришь, Марию? Надо же… У моего Кости – Машка. Может, это одна и та же?

– Вряд ли. Совпадение. Распространенное имя, – покачала головой Таша.

– В постели… – потрясенно повторила Люда. – Ничего себе. Он у тебя совсем наглец, твой Федор.

– Я даже не ожидала… Мне в голову не приходило, что такое может случиться! А он к соседке пошел, к этой Машке. Там я их и застала, прямо в постели, под одним одеялом. И ты думаешь, он извинился? Не-ет, тоже – даже и не подумал… – Таша впилась зубами в дымящийся беляш.

– Вот негодяй! Я еще легко отделалась, получается. У меня бы сердце разорвалось, если бы я своего Костю с этой Машкой… Но ты знаешь, мне теперь кажется, что они все такие. Все мужчины. Ненавижу их. Можно?

– Да, конечно!

Люда налила себе, тоже махом выпила рюмку водки. Она никогда не пила ее – не любила. Лишь иногда позволяла себе немного красного сухого вина, обязательно дорогого, хорошего. Но сейчас, как ни странно, и вкус водки, и те ощущения после того, как жидкость оказалась в желудке, неожиданно понравились Люде.

– Нельзя им верить. Нельзя полностью растворяться в мужчинах. Ты знаешь, Таш, я вот тебе честно, как на духу признаюсь: если бы я раньше была вся такая верная и праведная, я бы на себя руки сейчас наложила, это точно. У меня ведь есть сердечный друг тоже. Ну как, ничего серьезного… Молодой парень, работает охранником в одном из магазинов мужа. Вадик. Глупый, нахальный. Но – мужик. Ты понимаешь?

– Понимаю, – вздохнула Таша.

«Ничего она не понимает, – подумала Люда. – Моль бледная. Асексуалка!» Тем не менее продолжила:

– Мы с ним иногда встречаемся. Никто не знает, никто. Но тебе скажу, потому что как на исповеди сейчас… Мы ведь с тобой случайно встретились и больше друг друга не увидим? Так вот, если бы не было у меня любовника, я бы сейчас с собой точно что-нибудь сделала. И ведь мне так стыдно было раньше, из-за Вадика этого… Какая я нехорошая – все думала. Совесть меня мучила. Зато теперь – легче.

– Ты потрясающая женщина. Я тобой восхищаюсь. Ты сумела заранее, пусть и не специально, но мими… минимизировать свои потери. А я… – Попутчица безнадежно махнула рукой. – Бесполезная, глупая, никчемная жизнь у меня. У меня есть способности, а я так и не смогла их применить. Люди меня не понимают, не любят. Последние годы мечтала отсюда вырваться, уехать. И вроде уже почти получилось… ан нет.

– А куда вырваться-то? – с интересом спросила Люда.

– В Америку.

– О-о… Так ты одна попробуй, без твоего Федора, в эту Америку.

– Не получится. Это нереально – вот просто так, без оснований там на ПМЖ осесть… Сейчас все очень строго. Я как член семьи могу туда попасть. Ну и Федор поставил своим тамошним работодателям условие, что только со мной согласен переехать. Он же гений, понимаешь, известный ученый, ему в любой стране рады. Меня там согласны принять… ну как довесок, что ли. Как некое приложение к Федору. В общем, я очень зависима от него.

– Это ты сглупила. Разве можно быть настолько зависимой от мужчины? – снисходительно усмехнулась Люда. – Вот возьмем, например, меня. В случае нашего развода с Костей он остается гол как сокол. Я все заранее продумала, все активы на себя оформила. Он, именно он все теряет при разводе… Нет, конечно, он может в суд подать и через суд попытаться часть имущества вернуть, имеет право, но… Он этого делать не станет. Перед детьми будет стыдно. Любовница любовницей, но дети для него – святое.

– Ты умная женщина… – усмехнулась Таша. – Хотя… Все не предугадаешь. Я тоже думала, что умная, когда с Федором познакомилась, и вроде тоже все просчитала…

– Просчитала? А любовь как же? Послушай, если ты с самого начала решила использовать своего Федора как некую стартовую площадку… как возможность уехать из страны… то неудивительно, что он на твоих глазах переспал с другой женщиной! – выпалила Люда. Она не собиралась давать своей попутчице столь жестокую отповедь, но, видимо, алкоголь сыграл свою роль, развязал женщине язык.

– Я его не использовала, – пробормотала Таша. – Я… я его любила.

– Да как ты его любила, если ты в первую очередь о себе думала, о своем удобстве, и как бы тебе реализоваться… Сама же сказала – у тебя проблемы с окружающими, ты устроиться нигде не можешь, никто тебя не понимает… ты это говорила? Ты.

– Но это не значит, что я Федора не любила. А вот ты… Ты же хуже черной вдовы.

– Какой еще черной вдовы? – опешила Люда.

– Самка паука, черная вдова. Убивает своего партнера после соития, слышала? – дрожащим голосом произнесла Таша. – Ты, Людочка, использовала мужика по полной. Родила от него троих детей, выпотрошила его морально и финансово… Ну конечно, он хоть какую-то отдушину попытался себе на стороне найти!