Наталья Милявская - Быстрее С. Страница 37

Меня интересует свежая желтая пресса. Попросив приподнять полиэтилен, я тыкаю во все красочные обложки подряд. После прочтения таких журналов на руках остается типографская краска… Сгребаю увесистую пачку в купленный заранее пакет, отдаю деньги и, удачно попав на зеленый свет пешеходного перехода, уже через минуту оказываюсь на другой стороне Лиговки. На секунду замешкавшись, решая, где выпить кофе, здесь или на Невском, все-таки по привычке выбираю Невский.

В холодное время года в этом городе на улице не стоит находиться слишком долго, если вы, разумеется не желаете подхватить легочное заболевание. Передвигаться нужно энергично, от одного теплого кафе до другого. А лучше вообще никуда не выходить – сидеть на диване в каком-нибудь уютном заведении и тянуть свой вечный латте.

В кафе возле кинотеатра «Художественный» нет мест. И это днем в будни? Придется, видимо, тащиться до Владимирского проспекта – там, возможно, народу будет поменьше. Черт, надо было сначала выпить кофе, а после уже купить пару тонн газет. Поплотнее завязываю шарф и отправляюсь на прогулку вдоль проспекта.

Навстречу течет публика совершенно не столичного пошиба. Да и вообще не российского. Девушки в странных беретах, в шарфах, вязанных еще их бабушками, и вечных кедах в сочетании с юбками в пол. Помятого вида проамфетаминенные парни в модных клетчатых шляпах, косящие то ли под битников-постмодернистов, то ли под моделей из последней коллекции «Top Man». Доисторическая профессура в роговых очках с потертыми пластиковыми дипломатами. Дамы бальзаковского возраста, при встрече сующие вам распечатанные на принтере мелкие листовки с надписями типа «Отель на Морской улице. Недорого» или «Уютная квартира на час». Что ни личность, то богема – непризнанные поэтессы, невыспавшиеся музыканты, отчисленные студенты…

Питер – это совершенно отдельное, не принадлежащее, кажется, ни географически, ни социально к остальной России место. Приезжая сюда, ты либо навечно влипаешь всем сердцем в его серое небо, продрогшие улицы, вечное межсезонье и вязь садовых оград, либо в ужасе съезжаешь на третий день куда глаза глядят. Я не могу признаться этому городу в вечной любви – уж больно странное это место, что бы про него ни писали классики. Однако знаю я Петербург хорошо – у меня здесь уже несколько лет живет подруга детства. Так что все лавочки во дворах в районе Комендантского проспекта, все злачные заведения в историческом центре, все пересадочные станции в метро и все кофейни на Невском, Владимирском и Литейном я знаю как свои пять пальцев. И, наверное, хорошо, что мы прилетели именно в Питер: жить здесь слишком тяжко и мрачно, а вот пережидать столичную суету или предаваться философским размышлениям в квартире с видом на Финский залив (после третьей рюмки чаю) – очень даже неплохо!

Впрочем, да. Вернувшись на три строки вверх, внесу поправку – хорошо, что мы вообще прилетели…

После самолета чувства мои странно притуплены. Такое ощущение, что между окружающим миром и мной – толстый слой ваты. Вы можете палить рядом со мной из пушки – я ухом не поведу. Под моим окном может приземлиться летающая тарелка – я продолжу невозмутимо пить чай. Даже если в моей квартире прорвет трубы, если на улице на меня нападет грабитель или объявят третью мировую – думаю, мой пульс не ускорится ни на один удар. Не то что мне будет по фигу – просто я столько раз прощалась с жизнью в последнее время, что, скорее всего, кроме обычного любопытства, уже ничего не почувствую.

Да, и, кстати, я решила, что не вернусь в «Слухи» ни за какие двойные и даже тройные оклады. К черту! Напишу заявление – и адьос! И пусть Шило сама пишет книгу – какую хочет. Если уж я выжила, краткие мгновения собственного существования не стоит тратить на то, чтобы пачкать чистые листы «Майкрософт Ворд» дерьмовыми статейками…

Наконец, когда ветер, дующий в спину, почти ставит у меня на голове ирокез, а пальцы, держащие пакет, превращаются в сосульки, я добираюсь до тихой кофейни сразу за поворотом на Владимирский проспект. Высокий стул у окна с видом на «Рэдиссон» свободен, и я с удовольствием заказываю глинтвейн и пару запеченных в сладком тесте яблок.

Рядом никого нет, поэтому я с комфортом раскладываю на весь стол купленные журналы и, предвкушая веселое чтение, погружаюсь в передовицы.

Если судить о жизни в Москве по газетным заголовкам, кажется, что там и вправду наступил конец света. Майя немного ошиблись, и вся заварушка началась не в 2012-м, а уже сейчас. Итак, поехали. «Экспресс-газета» в красках описывает перестрелку в ресторане «Стакатто». Бла-бла, криминальный след, бла-бла, дележ сфер влияния… далее следуют комментарии каких-то милицейских чинов и обширная статистика заказных убийств за последние пару лет. Кстати, и про Ивана упомянули. «Участником перестрелки невольно стал молодой артист И. Серебров с друзьями. По словам самого Ивана (ха, с какой легкостью сочиняются несуществующие интервью, даже Шило в наших «Слухах» брезгует такими приемчиками), его больше напугала не сама перестрелка, а последовавший после нее пожар в помещении ресторана. Цитата: «Если бы не быстрая помощь подоспевших пожарных, мы бы могли сильно пострадать».

Если бы не быстрая помощь Паши с огнетушителем, не сидеть бы мне на Владимирском с газетой в руке… Ладно, едем дальше.

Первую полосу «Комсомольской правды» украшают внушительного размера фотографии обгоревшего самолета на взлетно-посадочной полосе Пулково. Борт залит пеной до самой макушки, кажется, что самолет просто засыпало снегом. Рядом виднеются машины скорой помощи и пожарная бригада. Речь в самом материале, разумеется, идет о катастрофе. Опять интервью со свидетелями (наверняка, тоже сочиненные впопыхах многоуважаемыми корреспондентами), подробный рассказ о том, как умерла от сердечного приступа несчастная пассажирка… И – бинго! – рассказ стюардессы Ольги Нестратовой (простоявшей, между прочим, соляным столпом до самого приземления!) о том, что ей в борьбе за жизнь этой самой пассажирки самоотверженно помогал известный артист Серебров. Н-да, надо признать, тут Иван предстает просто народным героем. Странно, что от его имени никаких признаний в материале нет.

Про несчастливый рейс пишут практически все газеты и журналы-еженедельники. Издания, выходящие раз в месяц, просто не успели поставить материалы в печать. К примеру, в журнале для подростков «Упс!» ничего, только мелкое фото Ивана в толпе прочей публики на пресс-показе какого-то кинофильма. В топку.

«Московский комсомолец» копает глубже. Среди прочего почти на последней странице нахожу заметку на четверть полосы с интригующим названием «Певец стал причиной остановки метро». Бла-бла, несколько дней назад Серебров был замечен в метро, бла-бла, поклонники устроили столпотворение, бла-бла… женщину, упавшую на рельсы, удалось спасти… бла-бла, поезда были остановлены почти на сорок минут… далее отличная строка: «По мнению редакции, это появление артиста в метро было продуманной пиар-акцией, которая закончилась несчастным случаем». Кто это у них там сидит такой умный?

Дальше я натыкаюсь на шикарный материал в журнале «Звездная пыль», специализирующемся исключительно на личных перипетиях медийных персон. От материала за версту несет мистикой и мертвечиной. Редакция выделила аж две полосы, чтобы сообщить, что известного хип-хоп-исполнителя Сереброва преследует злой рок (в названии мне видится каламбур: «Хип-хоп-исполнителя преследует рок… хард-рок»). Далее следует краткая перепечатка событий последних двух месяцев – авария (хозяин «мазды», оказывается, до сих пор в гипсе, какие-то проблемы с позвоночником), «Лужники» (с упоминанием смерти бедного парня-монтировщика), затем пара строк про пожар и перестрелку в «Стакатто» (тут уже упоминается четыре убитых человека и трое раненых), и в финале – сообщение о том, что Иван был среди пассажиров чудом спасшегося борта, севшего в Санкт-Петербурге на одном двигателе. Смерть в последнем эпизоде упоминается всего одна. Финал материала – более чем зловещий: местонахождение певца в настоящий момент неизвестно. Но в общем эффектно – гора трупов и пара фотографий Ивана с каких-то мероприятий.

Ну и, разумеется, апофеоз! Газета «Жизнь»! Ее я приберегла на десерт, после печеных яблок. Заголовок виден за двадцать метров – ну не красота ли? «Известный артист пропал без вести!» Круче, разумеется, было бы сообщить, что его похитили инопланетяне, но и так хорошо. Первую полосу украшает фото Ивана еще тех времен, когда он только делал первые шаги в коллективе «ТриТонны». Да, заголовок стоит того, чтобы купить издание. Что же внутри?

Три полосы! Неслыханная щедрость! Начинается материал с того момента, на котором закончилась статья в «Звездной пыли» – сообщается, что Иван Серебров, молодой музыкант, надежда российского шоубиза (тьфу!), вот уже неделю находится в неизвестном месте. По информации из надежных источников, в столице его нет. Последний раз артиста видели на борту несчастливого рейса «Москва – Санкт-Петербург», однако в здании аэропорта Пулково после приземления Ивана никто не видел. Попахивает просто Стивеном Кингом – Ивана наверняка сожрали лангольеры!