Валида Будакиду - Буковый лес Страница 37

Снова уловив Линдино настроение, Иннеса произнесла своим мягким, с металлическими несущими голосом:

– Режиссёр у нас Таня. Вот она, в полосатой кофте. Паша-продюсер. Паша! Да покажись ты! Вон он, стоит за второй камерой. Вторая камера-Андрей. Он снимает весь крупный план. Первая-Серёжа, снимает дальний и «перебивочки». Юля-стажёр, ассистент режиссёра, я-помощник режиссёра.

Все, кого перечисляла Иннеса, на её фоне меркли, пропадали и Линда снова никого не запомнила. Она смотрела в Инкины смертельные омуты и начинала понимать что такое «он умер от неземной тоски по ней». Такие глаза и на край света заманят и в преисподнюю.

«Неправда, ты – не можешь быть «помощником», ты – главная. Ты главная не только сейчас, ты главная во всём и всегда. Такой женщине как ты, не сможет отказать никто, даже сам сатана. Я поняла: что-то вам от меня надо, и скорее всего это будет мой поединок, но с кем? Явно не с улетевшей в Салоники, «мамкой», нет… Неужели с самой Иннессой?! Да ладно! Почту за честь! Однако, все поединки и турниры бывают за что-то, а мы-то за что?

Должна обязательно быть награда. Где она? Что именно вы будете снимать? Что вам нужно увидеть?! Явно не греческую «мусаку» с баклажанами в печке «Чудо», обильно сдобренную мной танцем «сиртаки», на киевской кухне».

– Если ты всех сразу не запомнишь, ничего страшного, – Иннеса не замечает, с каким вниманием Линда к ней прислушивается, – у нас много времени впереди. Можешь войти, осмотреться. Сходи в спальню, в салон. У тебя должно быть своё представление о новой семье. Как ты думаешь – сколько здесь детей, какие они? Внимательно посмотри одежду в шкафу, подумай – кем могут работать хозяева, чем занимаются в свободное время. Тебе Оксана дала подсказку – муж ведёт здоровый образ жизни и…

– И торгует недвижимостью! – Выпалила Линда, сама не зная почему.

– В какой-то мере… в общем – да, – смех у Инны мягкий и таинственный, – а можешь дальше?

– Могу. Здесь живёт девочка, ей около пятнадцати лет. Хозяйка намного младше мужа, ухоженная и красивая, работает учительницей, любит вставные ногти и побузить. Вот.

– Потрясающе! – Линде показалось, что Иннескины глаза на доли секунды вспыхнули зловещим синим светом. «Помощник режиссёра», поняв, что выдала себя, тут же приглушила их блеск, – Мне пока не приходилось работать с такой прозорливой «мамкой». Отлично… всё отлично… Ну, что ж, давайте перейдём на кухню и приступим к чтению статута. Ты ведь не забыла, что первые три дня семья живёт по законам старой хозяйки, а свои правила вводит только на четвёртый день?

«Аба натюрлих! Что я ещё там знаю по-немецки? А – ауф иден фаль! Сейчас бы свекровь на неметчине загордилась мной. Конечно, я всё помню! Давайте уже ознакамливаться с этой бумагой, или как её там? „Семейный статут“ Той барышне тоже придётся делать мои дела. Я велела ей каждый день в семь утра нового супруга будить и приносить их сиятельству кофе в постель. Ха-ха! Если она его дня два подряд разбудит в семь утра, он её удавит как врага народа без суда и следствия! Ха-ха! Эк, я шалить горазда! Что я ещё велела? Велела не кормить Сашку сладким, чтоб она не поправлялась, ещё говорила …чего там я ещё говорила? Ой, да ладно! Всё это не всерьёз. Это просто телевизионное реалити-шоу. А, что тутошняя чернокнижница в назидание оставила мне? Кажется всё на украинском… Ишь ты! Какая красиво оформлена тетрадочка с логотипом программы на обложке.»

– Знач так! – Линда от злости, что ей не дали не помыться, ни поесть, решила наидиотничать им на полную катушку в обе камеры. Она громко харкнула на большой и указательный пальцы правой руки и, смачно растерев, перелистнула бордовую обложку. Под самой обложкой лежали семьсот гривен в красивых купюрах. Много это? Мало? Шут его знает! Она сама на расходы оставила «соседке по парте» пятьдесят евро, холодильник, под завязку и даже в морозилку затолкала ляхи поросёнка. Должно хватить. По закону съёмочная группа из шести человек питается сама. Вот и правильно. Пусть питается. Какая хозяйка сможет каждый день готовить на девять человек?! Да и с какой радости?! Им выплачивают командировочные, суточные, подъёмные и так далее. И ещё на всякий случай Линда в последнюю минуту на самом деле сунула Эндрю в карман триста евро. Ну, на всякий случай. Вдруг ему понадобятся. Муж не любит выглядеть нелепо.

На первой странице бордовой книжицы, прямо за выведенными большими буквами словами «СИМЕЙНИЙ СТАТУТ» значилося:

«Чоловик Володимир 49 рокив, мама Клавдия (Клава) 33 рокив, дети – Марина, 14 рокив, школярка».

«И тут девчонка, но правда постарше Алечки, вот и дивненько!»

Чего «тильки» оный статут не содержал! Эдакий «свод законов для свежепереболевших менингококковой инфекцией». Такое не каждая воспалённая фантазия могла нарисовать. Жизнь, расписанная по часам и минутам. Кроме всего прочего, как то: «раз в неделю выпекать хлеб в хлебопечке и „пищевые остатки“ выносить в ведре в компостную яму» и ещё «мама» оказалась «повинна» практически во всём! День мамы, «повинной во всём» начинался очень весело. В 6—00, если верить статуту, «уси члени симии прокидались разом» и бежали в лес для купания в «Святу купель». После какой-то непонятной купели были «физички вправки». Из всего абзаца Линда единственное поняла точно, это что она рано порадовалась добротному и тёплому дому, потому как выяснилось позже, будить её будут в шесть утра и голой купать в лесу в таинственном водоёме под названием «купель». Значит новой «Сашкиной маме» затемно отнести кофе Андрюше в постель вовсе не в лом, она и не такое видала. То есть – семейного скандала у них не будет. Далее, надо срочно выяснить – что собой представляет «купель»? У нас в море круглый год купаются, но это ж знаменитое Средиземное. А таинственная «купель»? Прорубь, что ли? Откуда лёд? Пока и заморозков не было. Ладно, завтра будет видно, куда они меня хотят помакать. Что там ещё… а… вот… – чего надо готовить…, ага – еду собаке и коту… и ребёнку на завтрак… папа на работу, «мама с доцей» в школу, доца три раза в неделю на английский, вечером «додому повертается тато» и поэтому «вечеря повинна бути готовою»… в 21 час они трапезничают, мама «допомогае доньци у виконании домашнього завдання» и до 23–00 все идут спать. Чё и всё?! И так проходит весь день?! В приготовлении котам и псам еды?! Не, ну пардон, существуют же кроме пищевых рефлексов и другие потребности. Тут тебе не книжку не почитать, ни телевизор не посмотреть, компьютера, кажется, вообще в доме нет, дом сам на таком отшибе, что и соседи поди не водятся. А походы в кино? А по городу погулять пешком? Пусть не как у нас по набережной – бесконечно долго и весело, хоть чуть-чуть; а в парк сходить, по достопримечательностям разным, на лавочке под липкой посидеть. Есть же у них тут липы, или каштаны.

Какая изоляция от общества, однако! В Салониках даже когда сидишь дома, всё равно кажется ты в «деле», потому, что постоянно по двору бегают разные дети, играют, визжат, друг с другом ругаются. Соседки чтоб умерить их пыл поливают с открытых балконов холодной водой. Мужики тут же рядом в «кафенио» пьют узо и громко спорят о политике, про оглушительное строительство метро можно вообще промолчать. Одним словом – в Салониках чувствуешь локоть друга в своём подреьберье постоянно.

Оказывается, в мире живут и по-другому. Вся радость новой семьи это до рассвета в темноте сходить в лес, залезть в «купель», накидать в живот с утра «здорового корма», уйти на работу и вернуться к двадцати одному часу, к которому и ужин должен быть готов, потому что «возвертается» таинственный «тату». Нее-ет… мне это не нравится. Мне это вообще не нравится. Особенно жизнь по расписанию и купание голой в лесу.

А это что выделено жирно и подчёркнуто – «Ижу готують лише на специальний фильтрований воде». Что за «специальная фильтрованная вода»? И вот ещё очень важный аспект – оказывается «дружина не дозволяе ани мити чашку писля себе, ани прати шкарпетки. Вона навить мие его автомобиль» Ох ничего себе! Я должна «мие его автомобиль»?! А он в это самое время, пока моют его автомобиль чем занимается?! И вообще – если всё в действительности исполняется точно по статуту, то «чоловик» скорее всего инвалид с потерей трудоспособности процентов на семьдесят никак не меньше. Тогда можно понять, почему ему не «дозволяе ани мити чашку». Батюшки! Тут ещё что-то есть! Тато любить коли его називае жена «Володинька» и «щопятници мама з татом та його друзями видвидують сауну». Да что ж они столько моются?! Даже мы в своём море столько не моемся. И зачем инвалиду в сауну?! Вдруг его там инсульт накроет? Я не хочу ни в какую сауну. У меня от сауны всё кружится перед глазами. Тут ещё фаст-фуды как выяснилось, нельзя есть, но это правильно, я их и так не ем, дальше – в субботу к маме ходит «до майстриня з маникюру». С ума сойти! Неужели у нас с этой «мамой» так ничего общего не обнаружится?! Из того, что делает хозяйка этого дома, ни один пункт не хочу делать я! Ни в сауны ходить, ни голой по лесу бегать. Маникюр… да, счас! Какие-то «тётки-майструни» будут держать меня за пальцы и ковырять под моими коротко остриженными ногтями целый час чтобы что? …Нет, если выбирать «майструню» с пилочками по субботам и купание, всё же я лучше голой на лесной опушке побегаю.