Наталья Горская - Корова (сборник) Страница 67

– Товарищ сержант, не надо штрафовать! – запрыгал вокруг него дед с поклажей. – Ни копейки нема. Вот всё на неё угрохал. Я ж надеялся, что тихо всё пройдёт… мне ж всего-то две станции проехать…

– Ничё-о не знаю! Коров запрещено провозить в пригородных поездах. Это тебе не грузовой состав, понял, старый? Грузовик бы нанимал и вёз. И сам бы ехал с боку-припёку.

– Товарищ лейтенант, да где взять этот грузовик? Он же стоит о-го-го сколько, а я все деньги на неё угрохал.

– Му-у, – подтверждает показания корова.

– Решил сэкономить на автотранспорте, теперь нам заплатишь сполна! – сержант посветлел лицом. – Пожалеешь пятак – потеряешь четвертак, понял, дурак?

– Ну товарищ капитан, – чуть не плачет дед и прижимает печальную морду коровы к себе. – В машине она может упасть на ухабе или ноги себе расшибить. Я ж не думал, что всё так бесповоротно получится.

Деда и корову становится жалко. Весь вагон прильнул к той стороне окон, которые выходят на перрон. Из открытых форточек стали раздаваться просьбы отпустить деда с миром.

– Товарищ полковник, отпустите вы его, пожалейте старика!

– Мяу! – выглядывает в окно чей-то кот.

– Ну, пожалуйста, отпустите. Подумаешь, человек корову в электричке провёз. Не до Москвы же он ехал, а всего-то две станции.

– Кря-кря!

– Действительно.

– Га-га-га! – орёт гусь из корзины.

– В самом деле, товарищ генерал. Давайте, я Вам лучше… пуговки на форме пришью. У меня как раз нитки под Ваш цвет имеются…

– Ишь, шустрая какая! Руки прочь от мужчины моей мечты, у нас тоже иголки есть…

– Вау-у, вау-у!

Сержант развернулся было в сторону просителей мощным корпусом, дабы рявкнуть что-нибудь не терпящее возражений, но увидел распаренные лица пассажиров, выпирающие из окон, как туго набитый в сетку картофель, увидел навалившийся на них со всех сторон скарб и багаж. И ещё увидел маленького мудрого мопса в самом углу окна, который так человечно смотрел ему в глаза, что доставал до самого сердца. Предводитель милицейского отряда зашёлся в совершенно обессиливающем смехе, показывая другим обитателям перрона на мопса. Он задыхался от невозможности нормально дышать при хохоте, но всё же под конец совершенно выжатым голосом объяснил:

– Во… во… вот одно человеческое лицо во всём вагоне… Уф-ф, жарко! Господи, чем я тут занимаюсь?..

– Тарищ серж… маршал, отпустите, а? – дед протягивает сержанту в ладони россыпь мелкой монеты. – Вот всё, что есть, ей-богу. Всё ж на неё, на красавицу, угрохал.

– Да, красавицы нынче дорого стоят, – соглашается сержант и окончательно пропавшим голосом шугает деда: – Слышь, уйди с глаз долой! Иди, куда тебе надо, только подальше отсюда, чтобы я тебя больше никогда не видел!

– Спасибо Вам, трищ гене…

– Да уйди ты!

– Иди ты скорее, в самом деле, – шикают деду из окон, – пока Их Высокоблагородие не передумали.

– Ну, чё будем делать? – спрашивает сержант помощника машиниста, тяжело плюхаясь на крепко приваренную к перилам, но наполовину уже оторванную скамеечку, под которой лежит пьяное тело. – Запишем как форс-мажорные обстоятельства?

– Да не знаю я, чё тут писать? Нам всё одно сейчас опаздывающий скорый пропускать.

– Эй ты, пойдёшь в кутузку? – легко пнул каблуком под скамейку сержант.

– Пойду, – смято выдохнули оттуда в пыль перрона и философски вздохнули: – Там всё лучше, чем тута.

– Вот на него всё и спишем, – осенило милицию.

– Спасибо Вам! – это уже из окна.

– Мяу! – (оттуда же).

– Тарищ милицанер, Вы – лучший!

– Да ладно.

– Вы – супер!

– Давайте, я Вам пуговку пришью быстренько.

– А давайте! – весело соглашается страж порядка, подходит к окну грудь колесом, и заботливые женские руки несколькими ловкими стежками пришивают ему пуговицы.

– Кукареку! – ликует петух.

– Кря-кря! – согласны с ним утки.

– Ме-е-е! – обнаруживает себя мелкий рогатый.

– Бе-е-е!

– Му-у! – это корова, величественно покачивая боками, аккуратно спустилась с перрона по лестнице со сбитыми до внутренней арматуры ступенями и зовёт за собой суетливого хозяина, замешкавшегося с поклажей.

– Ту-ту-у! – отвечает корове электричка: мол, мы с тобой одной крови – тянем человечество.

В вагоне сразу все как-то успокоились, отовсюду попёрли такие волшебные слова, как «спасибо», «пожалуйста», «будьте так любезны», «ну что вы, что вы, не стоит благодарностей». Уже не слышно ни мата, ни блата, а те, кто ничего другого не знают, просто молчат, смущённо о чём-то задумавшись.

Электричка пропускает по соседнему пути поезд дальнего следования, и вскоре сама трогается в путь. Тут в вагон вваливается давешний исполнитель «Мурки», уже изрядно подвыпивший, и громко объявляет:

– Па-азвольте вам спеть, господа! Соблаговолите! Не ради денег, други мои, а единственно ради душевного расположения к вам.

И, не дожидаясь позволения, заорал во всю ширь мехов, оглушив пассажиров не знающей преград звуковой волной:

Степь да степь круго-о-ом,Путь далёк лежи-ы-ыт.В той степи глухо-о-ойУмирал ямщи-ы-ык.

– В той стяпи-и глухо-о-ой, – дружно подхватили все обитатели вагона, включая пернатых и мохнатых меньших братьев человечества, – у-умяра-ал ямщи-ы-ык… Вау-у, вау-у! Га-га-га! Мя-а-у-у! Кря-кря-кря! Кукареку! Бе-е-е, ме-е-е…

– Ту-ту-у!

– Му-у!..

Эксперимент

Осень в том году выдалась славная! А то бывает такая слякотная и пасмурная, что земноводным тошно становится. Но тогда выпала просто-таки замечательная: тихая, ясная, золотая. В иную осень всю красоту разноцветных листьев сорвёт сумасшедший ветер да размажет по грязным лужам. Получается давно не чищенный мольберт, где благородные медь и золото потерялись в каше цвета детской неожиданности. Такая досада, словно кто-то безнаказанно государственные запасы цветных металлов разбазаривает! Разве можно с этой драгоценной красотой так обходиться?

А лето в тот год было никакое. Дождливый и прохладный июль с одним более-менее солнечным днём сменился душным августом, который перепутал обязанности со своим предшественником и под конец задушил такой жарой, что никто не понимал, чего он так взбеленился. Даже ночью температура ниже двадцати градусов тепла не опускалась! И начало сентября было жарким. Потом стало понятно: лето прощается с нами, лето не хочет уходить. Природа не хочет умирать. Так бывает. Природа пере-стала считаться людьми божественной, поэтому и мстит, как может. Хотя кому-то эта месть в виде холодного лета или дождливой зимы кажется подарком.

Но вот началась осень. Ярко-красивая, спокойная и мудрая, как восточная женщина, которая не считает необходимым на своей красоте обязательно сделать выгодный бизнес. Такая осень особенно хороша в тихом провинциальном городе, вдали от суеты и спешки. Если ночью и пройдёт небольшой дождь, он только освежит её краски. Даже не верится, что совсем скоро всё будет укрыто снегом: ведь трава до сих пор такая зелёная!

В эту-то осень в жизни медсестры Людмилы стали происходить очень странные события. Настолько странные, что она до сих пор не поняла, как к ним следовало отнестись. Сами посудите: идёт она по улице, идёт себе, никого не трогает, а тут подскакивает к ней мужчина, да ни какой-нибудь, а очень даже ничего, и начинает клясться в любви. И главное, совершенно трезвый, стервец! Вы часто такое наблюдали? Сказать по совести, сцен таких всё меньше и меньше в наш прагматичный и криминогенный век. Кавалеры если и падают под ноги «даме сердца», единственно оттого, что на своих ногах не держатся. Она размечтается, расчувствуется, а потом приходится его на себе переть. Иногда всю жизнь. Циничные невесты падким до себя поклонникам потому теперь сразу говорят: «Не надо было таблетки от кашля водкой запивать».

Но не такой была наша Людмила. В её жизни это происходило впервые, и от неожиданности она очень растерялась и даже расстроилась. А мужчина не ждёт, уже валится на колени, вытаскивает из-за спины букет цветов и переходит на изящную поэзию.

– Товарищ, ну возьмите же себя в руки! – призывает его она. – Да что с Вами?

– О, дивная! – сверкает глазами мужик и совсем уж сворачивается калачиком вокруг её ног: – Жить без Вас не могу.

– Люди, тут человеку плохо! – орёт от пережитого шока Людмила и здоровый инстинкт неприятия скандалов подсказывает ей «делать ноги».

Во-первых, на работу надо, а во-вторых, она и в самом деле не знает, что делать в таких ситуациях. Современные женщины всё больше как-то натасканы на случаи типа «что делать при запоях благоверного», «как пережить измену», «как защитить себя от семейного насилия», «как женить на себе хоть кого-нибудь» и делают успехи в ловле богатых женихов. Таких редких в стране с низким уровнем жизни вопреки рекламному лоску, что диву даёшься, как им удаётся не женить богача на себе, а вообще найти его как такового. А что делать, «когда прекрасный незнакомец дарит вам цветы» – никто не научит. Про него даже никто не упоминает, словно это атавизм. Разве только в разделе курьёзов.