Борис Павлов - Айгирская легенда Страница 52

Рабочие тоже уважали его. А одного «уважения», как считали студенты, в сфере производства мало! Нужна «любовь!» Ибо в ней самый главный резерв. Говорили: «Да, авторитет у Бядова большой, а чисто человеческого авторитета маловато…»

Санкин тоже свое имел мнение: «Бядов — натура фанатичная, деловая. За работой не видит людей. Много требует от людей, но еще больше от себя. Зная это, перестаешь обижаться на него… Умеет ругать, но умеет и заметить, отблагодарить…»

Бядов знал о таких «крамольных» мыслях своих «подопечных», но тоже прощал им: молоды, жизнь плохо знают! Но «прощая», сомневался в них: хорошо, придут из Белорецка по узкоколейке долгожданные платформы с блоками. Но успеют ли студенты уложить их, не оголяя другие важные участки, где строят фундаменты? Кинутся на одно, упустят другое. А план все равно не вытянут. О Санкине думал: как удастся ему связать концы с концами, которые вскоре повылезут десятками. И кто он такой, Санкин?! Всего лишь студент третьего курса! А взвалил на свои плечи тяжелейший груз. Тут и опытным строителям не под силу. Жалко Бядову Санкина.

Вспомнил я, как дрался Санкин на сабантуе, как пробежал по кругу с «орлом», вскинутым над толпой, как кричали от радости «соколята», и посожалел, что Бядов этого не видел.

С того самого момента, когда Санкин проснулся, он дорожил каждой минутой, а может, каждой секундой своего руководящего времени. Нет, он не студент и даже не командир ССО. Об этом надо забыть, и он забывает. Ибо он — руководитель стройки, руководитель самого сложного Айгирского участка трассы. Он осознает свою ответственность, может быть, нисколько не ниже, чем тот же Бядов или даже начальник управления строительства. Преувеличение? Высоко забрался? Может. Но иначе нельзя. Я почувствовал этот «взлет» Санкина после короткого разговора с ним. Санкин не сказал, но дал понять, что ему некогда отвечать на вопросы. Дал понять вежливо, с извиняющейся улыбкой. И отправился на объект. Но чтобы все-таки не обидеть «прессу», на ходу сказал мне: «Запишите три момента, чтобы я не забыл, потом вечером подробно расшифрую». Я на ходу записал. Каждому из этих «моментов» соответствовало всего лишь одно слово. Я записал, ничего, конечно, не поняв. Понял только, что Санкин снизвел меня до роли его личного референта или секретаря.

Я не пошел с ним на самый дальний и самый важный объект, как хотел вначале. А направился в бригаду Фарита Нуриева, что работала рядом с речкой Айгир.

Объект бригады — огромный котлован, напоминающий плавательный бассейн. Он и на самом деле был «плавательным»: движок не успевал откачивать желтые грунтовые воды. Бригадир рассказал мне, что приходилось иногда работать по пояс в жиже: сооружать опалубки. За это бригаду и назвали «Наф-Наф и К0». Не зря же отрядный врач Ляля Хаирова беспокоилась, а вдруг простудятся? Часто приходила на объект. Беседы профилактические проводила. А что толку. Ребята со всем соглашались и лезли в воду. Хотела, наконец, запретить, да не имела, сказали ей, права. Работа! Да ведь и «Клятва студента УАИ» не на ее, Лялиной, стороне: «…работать под дождем и в грязи, не терять уверенности в том, что жизнь прекрасна и удивительна…»

Первое время Ляля удивлялась. Жалела ребят. Потом перестала удивляться. Но все равно жалела.

Движок работал, дрожа всеми своими частями. Казалось, вот-вот развалится. И в чем только душа его держится. Насос откачивал воду беспрерывно. Уровень постепенно падал. Дно котлована плавно шло по плоскости вверх. Под движком в котловане вода. А дальше грязь. Потом, выше, глина. Там надо еще рыть до нужной отметки. Но рытье приостановилось.

Посредине котлована ходил с прибором на треноге, теодолитом, бригадир Фарит Нуриев. Высокие резиновые сапоги тонули. Он вытаскивал их с трудом. Переходил на другое место, как клоун по канату. Забавно было смотреть на него.

Потом Фарит залез внутрь коробки-опалубки, сколоченной из досок, и стал совковой лопатой выкидывать со дна «грязевую корку». Бетон должен лечь туда, в «колодец», на твердый грунт, такова технология. Два фундамента уже готовы, и с них сняли опалубку. Бетонные «кубышки» выше человеческого роста, а в диаметре пятеро не обхватят. Широкие в основании, зауженные на верхней площадке. Все равно что постамент для памятника или скульптуры. Сейчас студенты готовят бетон для третьего. А всего двадцать один фундамент.

На противоположном краю котлована экскаватор стоит с опущенным на землю ковшом. Рядом два бульдозера. Один из них вышел из строя. Второму нет фронта работ, потому что экскаватор опять «обеззубел». Техника стоит. Машинисты и водители сидят на бугорке, смотрят, как работают студенты. Перекур устроили.

С движком вначале были одни неприятности. Часто выходил из строя. Да и не приспособлен он для такой, «воды». Мансур Багаутдинов, хозяин движка, отладил его, вывел на стойкий режим, и сейчас работает что надо. Мощная струя вырывается из трубы и ручьем стекает в русло Айгира. Если движок заглохнет, то котлован снова «поплывет», задохнувшись грунтовыми водами. Все тогда начинай сначала. Значит, все зависит от Мансура.

Мансур среднего роста парень. Собранный, крепкий. Кажется чересчур серьезным. По всему видно, трудовая кость. До института служил в армии. Был механиком-водителем танка. Понятно, откуда привязанность к технике. Но этот допотопный движок капризный. Танк по сравнению с ним куда послушнее. Мансур поправил опущенный в котлован отсасывающий «хобот», послушал, как работают цилиндры в двигателе и решил помочь ребятам. Такому здоровяку стоять без дела? Он взял лопату и спустился в котлован. Движок работал безукоризненно. Тарахтел на все Айгирское ущелье, заглушая шум Айгира. Мансур был уверен в своей «технике». И сам себя перевел на другой участок работы без приказа или распоряжения. К его поступку ребята отнеслись как к должному. У Мансура много профессий. Почему бы и не помочь? Каждый из них так поступил бы. Хотя, конечно, случись что с движком, ему же первому попадет от бригадира. Но Фарит Нуриев ничего не сказал: ладно, мол, рискнем, пусть поработает лопатой «по совместительству».

«Поработать лопатой» можно, было и на поверхности. Например, загружать балластом бетономешалку. Но там были ребята. В котловане же нужно готовить место для сооружения опалубки под четвертый фундамент. И там — никого. Не хватало людей. Все это Мансур оценил и взвесил, когда стоял «без дела» у своего движка. И душа не вытерпела.

Фундамент будет комбинированным. Его еще нет и в помине, а уже с историей. Чтобы сделать опалубку для него, нужно было убрать камень-валун, который выступил из глиняной стенки котлована одним боком. Легко сказать «убрать». Где его основная часть и какая она, поди узнай! Может, это глыба в десятки или сотни тонн? В проекте такие «мелочи», разумеется, не указаны. А раз нет в проекте, нет в смете. Нет в смете, нет и наряда. Нет наряда, работа по выкорчевке валуна бесплатная, то есть на общественных началах. Ладно, студентам не привыкать. Но рабочие согласятся ли? Уговорили бульдозеристов. Надели на «шею» валуна петлю троса и дернули. Трос лопнул. Тогда приладили два троса и дернули двумя бульдозерами. Тросы дрожат, натянутые до предела. Бульдозеры дрожат, рвут моторы на полную мощь. Гусеницы вращаются на месте, вырывая под собой «корыта» и уходя в них… Камень даже не шелохнулся. Санкин посмотрел на эту самодеятельность, сказал — прекратить.

— А что делать? Опять простой?

— Думать. Время на это — пять минут.

Взорвать? Опять-таки канительно. Надо специалистов вызывать. Те изыскателей затребуют. Ведь не известно, сколько взрывчатки закладывать? Да и весь котлован можно завалить, готовые фундаменты потревожить. Подземным родникам ход дать. Нет, это отпадает.

Все «думали», хотя догадывались, что Санкин уже все взвесил и нашел единственно правильный выход. Ждал только коллективного «прозрения» и инициативы «снизу». В отряде любая хорошая инициатива не наказуема, нет, напротив, поддерживается и поощряется. Сила двух бульдозеров — это и был для Санкина вполне достаточный лабораторный анализ.

Пришел Бядов. Изыскатели и проектировщики далеко отсюда, в Москве. Прибудут, в лучшем случае, дня через три-четыре. А ребятам надо работать. Их план — это часть плана СМП. А план СМП тоже горит.

— Выход один: использовать валун как часть фундамента! — предложили бойцы. Санкин кивнул:

— Недурно!

— Как это «недурно»!? — возмутился Бядов. — А анализ?

— Мы приступаем к работе, а вы пригласите изыскателей..

— Если анализы будут не в вашу пользу — сами, руками, выкопаете этот… камень! — сказал Бядов.

— Договорились, Владимир Иосифович, все сами сделаем, сами! — Но все же Санкин достал блокнот, ручку.

— Минутку… А как же ось фундамента? Измените проект? — спросил Бядов.