Петр Капица - Когда исчезает страх Страница 63

— За перо мы с тобой давно не брались, — вспомнил Кирилл. — Давай, Ян, усаживайся писать. Мне надоело перед Бетти Ояровной оправдывать твою лень.

— Есть, уговорил.

Они уселись друг против друга за столик дежурного, вытащили из планшетов бумагу, вечные перья и, сразу как-то посерьезнев, принялись писать — один жене, другой матери. Писали с остановками, стараясь вспомнить, что они пережили за эти трудные дни, но в голову лезли какие-то пустяки, забавные происшествия, а о действительных переживаниях неловко было писать. Да и к чему тревожить женщин?

Когда они закончили письма, раздался резкий телефонный звонок. Из штаба звонил капитан Лобысевич. Он передал дежурному, чтобы тот объявил готовность. Где-то над линией фронта небо прояснилось, и уже появился немецкий корректировщик «фокке-вульф-189».

— Поднять три «И-16», пусть погоняют его, — приказал дежурному комэск.

— В каком составе?

— Звеном. Шубник здесь?.. Передайте ему трубку.

Лейтенант Шубник, выслушивая приказание, стоял почти навытяжку и, выкрикнув «есть!», щелкнул каблуками, словно Лобысевич мог его увидеть.

— Лейтенант Ширвис! Лейтенант Кочеванов! — тут же громко окликнул Шубник. — По самолетам.

Подхватив планшет, он бегом кинулся из помещения. Кирилл и Ян, опустив в почтовый ящик письма, последовали за ним.

Небо прояснилось, но было еще каким-то беспокойным. Среди рваных, мчавшихся на восток облаков то появлялись синеватые просветы, то исчезали. С моря порывами налетал шквалистый ветер.

Самолеты были уже выведены на стартовую площадку. Механики, поджидая пилотов, держали наготове парашютные ранцы.

Шубник, показав по карте, в каком квадрате надо искать неприятельского корректировщика, коротко распорядился:

— Вы, лейтенант Ширвис, пойдете на перехват, а мы с Кочевановым на поиск. Вопросы будут?

Ширвис, не удостоив его ответом, пошел надевать парашютный ранец. Кириллу тоже не понравилось то, что командир посылает Яна одного, но возражать не полагалось. Да и к чему лишняя болтовня? Ян ловок, он справится с корректировщиком.

Они одновременно запустили моторы и почти крыло в крыло поднялись в воздух.

Некоторое время летели вместе, а когда показалась излучина реки, Ширвис качнул крыльями, круто набрал высоту и ушел за линию фронта. Там он должен был поджидать «раму», так называли «фокке-вульф-189» за его странный силуэт.

Местность за рекой была холмистой, изрытой окопами, поросшей мелколесьем. Временами внизу то тут, то там возникали рыжеватые дымки выстрелов и рябые вспышки разрывов. На фронте шла артиллерийская перестрелка. Корректировщик помогал гитлеровцам, но как его найти? Он, конечно, закамуфлирован под цвет местности.

Ведя поиск, Шубник старался не входить в облака, но почти прижимался к ним, чтобы в случае опасности иметь возможность скрыться. Кирилл следовал за ним на небольшом расстоянии и злился. Там, левей, за линией фронта на Яна могли напасть «мессершмитты» и растерзать, а тут ходи за этим примерно-показательным Шубником и прикрывай ему хвост.

Кирилл вглядывался в просветы меж облаков и через некоторое время заметил, как что-то сверкнуло за озерцом. Он всмотрелся внимательней и обрадовался: «рама»! Сомнений не могло быть: там, вдали, у края леса скользил корректировщик.

Шубник по-прежнему шел под вторым ярусом облаков, как бы вычерчивая полукруг.

Чтобы привлечь его внимание, Кочеванов вышел вперед, покачал крыльями и устремился вдогонку за «фокке-вульфом».

Шубник тоже приметил уходившую «раму», но одновременно его взгляд уловил и другое: правей и много выше по белому облаку скользнули четыре крестообразные тени. Самих истребителей ему не удалось разглядеть: их скрывало другое облако, вытянутое, как торпеда. Благоразумней было уйти в это облако и переждать, — пусть «мессершмитты» проскочат мимо. Потом будет ясней, что предпринять. А этот отпетый идиот Кочеванов ринулся в атаку. Сейчас они все набросятся на него.

Кирилл, мчавшийся за корректировщиком, был уверен, что Шубник идет вслед за ним. Ему и в голову не могло прийти, что тот скроется в облако, покинет в такой момент товарища.

Скорость у «фокке-вульфа» была небольшой. Настигая его, Кочеванов всё внимание сосредоточил на прицеле. Вот уже «рама» поймана в нити. Силуэт увеличивается.

Надо зайти чуть ниже, чтобы стрелок-радист не мог достать из пулемета. Легким нажимом на педаль и ручку управления Кирилл переместил «ишачка». Теперь пора ударить. Только бы немного точности и удачи.

В прицеле уже хорошо были видны черные кресты на крыльях. Кочеванов слегка нажал на кнопку спуска… Огневые стежки устремились за корректировщиком, прошили кабину пилота… и в это мгновение Кирилл почувствовал, как содрогнулся его собственный самолет, словно по нему ударили тяжелым молотом. Оглядевшись, он заметил справа двухмоторный самолет. «Мессершмитт-110» стрелял по «ишачку».

Кирилл дал газ и вышел вперед так, чтобы «фокке-вульф» прикрыл его. Но тут Кочеванов увидел, что другой «стодесятый» настигает его слева и навстречу несется еще пара истребителей.

«Попался!» — мелькнуло в его мозгу. Куда же делся Шубник? Почему он не прикрывает? Стреляя, Кирилл устремился в лобовую атаку на «мессершмиттов». Те дали залп по нему. Но разве попадешь в маленького «ишачка», несущегося на предельной скорости?

«Стодесятые» развернулись и пошли на него с двух сторон, чтобы взять в «клещи».

«Главное — не дать зайти в хвост», — быстро осматриваясь, думал Кирилл. Он понял маневр «стодесятых» и резким переворотом, глубокой спиралью вышел из-под удара. Черные силуэты «мессершмиттов» пронеслись так близко от него, что показалось, будто его обдало волной горячего воздуха.

Секунда передышки — и снова «стодесятые», настигая его, открыли огонь. Кочеванов видел проносящиеся желтые и красные трассы и старался лавировать в этих потоках огня. Не давая в себя целиться, он действовал с такой быстротой, с какой мысль вспыхивала в его сознании.

«Ишачок» изматывал противников сериями непостижимых фигур. Кириллу некогда было задумываться, какие движения в данную секунду ему следует делать, руки и ноги действовали непроизвольно, повинуясь инстинкту самосохранения. Он только бормотал: «Не возьмете! Легко не дамся…»

Бой длился уже несколько минут. Юркий истребитель был неуязвим. Гитлеровцы, поняв, что разрозненными действиями они лишь мешают друг другу, изменили тактику: одна пара куда-то исчезла, а вторая преследовала Кирилла. Скорость у «стодесятых» была большей, чем у «ишачка».

«Сейчас они откроют огонь», — подумал Кирилл. Он круто взмыл вверх, бросил самолет в пике и снова стал набирать высоту.

Один из «стодесятых» по инерции проскочил вперед, но другой, более ловкий, неотвязчиво шел сзади.

«Вот прилип, — в отчаянии думал Кирилл. — А что, если я из преследуемого сам стану преследователем? Ничего такого они не ждут и, возможно, растеряются».

Молниеносным маневром он и этого «стодесятого» пропустил вперед, пристроился ему в хвост и дал короткую очередь. Патроны надо было беречь. Теперь уже не Кочеванов, а летчик «стодесятого» маневрировал, стараясь оторваться от «ишачка». Он то падал вниз, то круто лез вверх, то несся к своим машинам, чтобы подставить русского истребителя под огонь «мессершмиттов».

Кирилл повторял все движения противника. «Нет, теперь не уйдешь!» Его тупоносый истребитель неотступно следовал за «стодесятым» и короткими очередями бил из пулеметов по длинному бронированному телу.

«Мессершмитт-110» задымился, сделал отчаянный рывок в сторону, перевернулся, показав желтоватое брюхо, и заскользил к земле.

Кириллу не удалось проследить, упал ли подбитый самолет, важно было, что он уже не будет гоняться за ним. С обеих сторон появились два исчезнувших на время «мессершмитта», а третий настигал сзади.

Ян Ширвис, поджидавший в облаках корректировщика, неожиданно заметил трех «стодесятых» и мечущегося среди них «ишачка».

Не раздумывая, он бросился на выручку. Поймав в прицел «стодесятого», Ян ударил по нему из пулеметов и пушки. Он стрелял до тех пор, пока из кабины, помеченной крестом, не вырвались языки пламени…

Не глядя больше на загоревшегося «мессершмитта», Ян, прибавив газу, подтянулся к «ишачку» и стал прикрывать Кирилла.

Вскоре откуда-то слева вынырнул самолет Шубника и обстрелял издалека «стодесятого». «Мессершмитты», видя, что соотношение сил изменилось не в их пользу, поспешили выйти из боя и скрыться в облаках.

Преследовать их не было смысла. Кирилл зажмурил утомленные глаза, затем открыл их и засмеялся. Небо, которое еще недавно было таким тесным, вмиг стало бескрайне огромным. Оно как бы посветлело.

Подождав, когда товарищи пристроятся, Кирилл повернул к аэродрому. Только в пути он разглядел рваную дыру над мотором. «Еще бы немного, и…» Ему не хотелось думать, что было бы потом. Он все-таки не поддался малодушию и один дрался против четырех! Но где же был эта скотина Шубник?