Юрий Колесников - Тьма сгущается перед рассветом Страница 78

Морару схватил руку профессора и крепко ее сжал.

— Спасибо вам, господин… нет, разрешите… товарищ профессор!..

— Пустяки, пустяки, тайкэ Аурелиу, как видите, я не бессеребренник.

IX

В последние дни положение Лулу Митреску неожиданно изменилось: ему удалось в каком-то кабаке обыграть в «чет-нечет» приезжего приказчика да еще «отхватить», как он выражался, целый комплект нестандартной экипировки. Это уже германское посольство позаботилось, чтобы его «доверенные» люди были снабжены вплоть до самых мелочей, начиная с костюма, пальто и шляпы и кончая дорожным несессером и бритвой. Однако это произошло после того, как Лулу пришлось преодолеть трудности, о которых он сам говорил: «Еле-еле выскочил, слово чести легионера, не вру!..»

И теперь, когда все это осталось позади, Лулу держался гордо: разговаривал лениво и небрежно, а садиться в трамвай или автобус уже брезговал — нанимал такси. Вообще он считал себя персоной, о которой известно не только советнику германского посольства и будущим руководителям страны, и уже помышлял о месте в истории легионерского движения… Плоховато, однако, все еще было с финансами: всегда не хватало. То, что иногда удавалось подцепить в карты или в «чет-нечет», он тут же, на второй или третий день, уступал с процентами новому партнеру. Это обстоятельство и вынуждало Лулу постоянно выискивать лазейки для получения ссуд. Его успокаивало сейчас лишь то, что в ближайшие дни намечалась длительная поездка по периферии, где он надеялся поживиться за счет провинциальных деятелей легионерского движения. Лулу не забывал, что этим он обязан шефу. Но мог ли он, облеченный таким доверием, подозревать, что участь его одно время была предрешена и что кое-кто из легионеров уже получил от Думитреску приказ, в какой именно части Дымбовицы надлежит выбросить его труп.

И вдруг шеф рассказал ему эти подробности!..

В душе Лулу зашевелилось что-то, похожее на угрызение совести. Нет… Шеф действительно спаситель!..

— Вас можно сравнить только с Христом! Честь легионера, не вру!.. — вскинув руку вверх, торжественно произнес Лулу.

Заримба растянул рот в улыбке. Сравнение групповода польстило ему, однако Гицэ умолчал о том, как еще несколько дней назад на заседании «Тайного совета» он сам, ни с того ни с сего, высказал беспокойство, что отдельным легионерам, и в частности его групповоду по связи, оказывают чересчур большое доверие.

— Не слишком ли много он знает! — и Заримба многозначительно посмотрел на Думитреску.

Думитреску удивился. Он, возможно, и не вспомнил бы о проверке, которую собирался устроить Митреску, однако сейчас, после напоминания самого Гицэ, он решил, что, вероятно, горбун надумал избавиться от своего красавчика. Что ж, он не прочь. Красавчик действительно много знает, особенно о деле Гылэ. И Думитреску предложил убрать групповода без всякой проверки…

Заримба, однако, возразил:

— Нет, надо все-таки сначала проверить. Выдержит — значит, будем и дальше доверять. Герр Доеринг против того, чтобы всякий раз вводить в курс наших дел новых людей. Что касается групповода Митреску — он нам еще нужен, а убрать его всегда успеем…

Думитреску не мог понять, что за игру ведет горбун — сам предлагает и сам же возражает.

И вот Гицэ все рассказывает Лулу… Не все, конечно. Зачем? Просто ему нужно убедить Лулу, что Думитреску его смертельный враг.

Лулу ходил сам не свой — нелегко быть готовым каждую минуту принять смерть и делать вид, что ничего не знаешь о затеянной проверке. Ведь Заримба предупредил: если он выдаст себя чем-либо, смерти не миновать…

Как-то днем Лулу зашел домой. Хозяйка, у которой он снимал угол, указала на лежавшее на подушке письмо. У кровати стоял чемоданчик. Лулу сразу насторожился. Он распечатал письмо, извлек из конверта ключик, при помощи которого, как говорилось в письме, ему следует открыть чемоданчик. «А вдруг там что-нибудь взорвется?», — подумал на миг Лулу. Но, преодолев страх, он все же решился. Приподняв крышку, Лулу остолбенел: чемоданчик был набит денежными купюрами. Сверху лежала записка, напечатанная на машинке, в ней сообщалось, что взамен этих, денег ему предлагается немедленно сообщить по указанному адресу, каким путем должны выехать за границу Сима и Думитреску…

Лулу прекрасно понимал, что это и есть та самая ловушка, о которой его предупреждал шеф. Тем не менее, с невероятной тоской глядя на новенькие купюры, он думал: «А что, если схватить этот чемоданчик и удрать куда-нибудь за границу? А Думитреску написать, что Заримба ему рассказал о предстоящей проверке!…»

Лулу вздрогнул, когда неожиданно в комнату вошла хозяйка, и захлопнул чемоданчик. Потом снова прочел письмо и остановился на слове «немедленно»… Спустя полтора часа он поднимался по ступеням дачи Маниу и вскоре предстал перед Думитреску. Передавая чемоданчик и анонимное письмо, он рассказал об обстоятельствах, при которых получил их, и не преминул с пафосом заявить, что «заветы великого «капитана» для него дороже денег!» Думитреску был удивлен. Такая сумма… Он бы за себя не поручился… Однако, ничего не сказав, достал из бумажника листок бумаги, велел групповоду вынуть из чемоданчика пачки с деньгами и стал проверять номера купюр…

Лулу мастерски изобразил удивление. Но Думитреску, не выразив восхищения честностью групповода, дал понять, что и в дальнейшем ему будет известно все, что бы Лулу ни делал…

— Абсолютно каждый шаг! — рявкнул он.

Лулу вскинул руку и начал что-то бормотать, но Думитреску оборвал его:

— Заткнись, чесоточный! Горбуну это болтай, а не мне!… Кругом, марш!

Лулу, не успев еще раз взглянуть на чемоданчик, пулей вылетел за дверь. Долго после этого он нервничал: закончилась ли проверка или последует еще какая-нибудь новая.

Теперь, когда он и шеф сидели в доме авиационного механика Рабчу, с нетерпением ожидая его прихода, Лулу ликовал. Его главный враг Думитреску улетел еще утром, а он, Лулу Митреску, остался жив! Правда, этим он обязан шефу. Но зато и шеф может положиться на него… Заримбе же только это и нужно было. Ведь рано или поздно ему придется столкнуться с Думитреску. Тогда он уберет его при помощи Лулу. И Сима тоже… Они теперь задерут носы, когда приедут от фюрера. Но ничего!

Тем временем он говорил с Лулу о предстоящей поездке на периферию страны, в Буковину и Бессарабию, инструктировал, как надо наладить там легионерское движение.

Наконец пришел Рабчу. Потирая руки от удовольствия, он сообщил, что самолет вернулся, и что оба господина благополучно доставлены на территорию Чехословакии…

— Все в лучшей форме! — прошепелявил Рабчу.

Заримба тоже казался довольным:

— С вами, я вижу, можно работать. Вы человек дела!.. — говорил он, горячо сожалея, что не догадался с помощью этого шепелявого подстроить аварию самолета где-нибудь над Карпатами… Гицэ досадовал, что эта мысль осенила его только сейчас… Вскоре он отправил групповода вперед, сказав, что вместе ехать им не следует.

Лулу с удовольствием покинул дом Рабчу. Когда такси, увозившее его, пересекало площадь Виктории, было уже совсем темно. Несясь по темным улицам города, Лулу размышлял, куда же направиться? В тот кабак, где в прошлый раз основательно пощупал приезжего приказчика, или в «Колорадо»? Нет, сюда без денег не сунешься. Когда проезжали мимо отеля «Атене Палас», Лулу вдруг приказал шоферу остановиться. Нет ли у Мими ее провинциала?.. — мелькнула мысль. Расплатившись с шофером, он бросился в кафетерий, купил жетон и, опустив его в автомат, стал набирать номер. В трубке раздался голос Мими. Лулу не ответил. Он понимал, что если Мими не разрешит ему придти, ее потом не уговорить. А теперь он пойдет прямо в номер… У дверей Лулу прислушался: в комнате было тихо. Он вздохнул, оглянулся по сторонам и постучал. За дверью послышался голос Мими:

— Кто?

Лулу невнятно ответил:

— М-м-м…

Мими приоткрыла дверь.

— Ты, киса! — воскликнула она, увидев Лулу. — Что ж это ты не звонил?

Лулу притворился, будто не слышал и, заглянув через плечо Мими, вошел. В глубине комнаты на кровати сидел толстый лысый человек в жилете. Лулу галантно снял шляпу и поклонился. Несмотря на страстное желание схватить нахала за хлястик пальто и вышвырнуть вон, Мими ничего не могла сделать. Лулу тем временем снял перчатку и, подавая руку человеку с широкой золотой цепочкой поперек жилета, извинился за беспокойство и в то же время рассыпался в уверениях, что чрезвычайно счастлив новым знакомством.

Человек в жилете встал. Лицо его и даже лысина покраснели. Он улыбнулся и застенчиво проговорил:

— Ну, да… И мне тоже приятно познакомиться.

Мими представила Лулу как своего брата, служащего одной заграничной фирмы. Но Лулу, давно сообразив, что это и есть тот самый провинциал, с которым Мими не хотела его знакомить, решил взять быка за рога.