Александр Проханов - Губернатор Страница 13

В гараже, напоминающем каретный флигель, у него хранилось несколько раритетных автомобилей, и среди них «хорьх» и «мерседес», на которых разъезжал Гитлер. Говорили, что Головинский однажды сел в заповедный «мерседес», нарядившись в форму нациста, и совершил поездку по губернии, останавливаясь у памятников погибшим воинам. Из автомобиля будто бы раздавались звуки нацистских маршей, а из бетонных памятников слышались рыдания.

Еще одну необычайную выходку, смутившую горожан, приписывали Головинскому. Осенью, в День национального примирения и единства, когда город был разукрашен флагами, а по центру двигалось патриотическое шествие, возглавляемое губернатором Плотниковым, сотня молодых людей размалевала лица, обрядилась в рубища, отправилась на городское кладбище и там отметила «Праздник Смерти». Молодые люди напяливали на могильные кресты рваные рубахи и куртки, нахлобучивали на них старые шляпы и шапки, так что казалось, из могил поднялись мертвецы. Молодежь танцевала на могилах, занималась любовью и завершила праздник, избрав Мисс Смерть. Красивую молодую женщину, обнаженную, окруженную свечами и фонариками, водили среди могил и обсыпали землей. Скандал был ужасный, Голованского вызывали на допрос, но его причастность к кощунственному действу осталась недоказанной.

Еще одно удивительное начинание закрепило за миллиардером репутацию опасного выдумщика, возмутителя городского спокойствия. Он задумал провести в губернской столице всемирный съезд колдунов и ведьм. Со всего мира стали съезжаться маги, волшебники, шаманы и чародеи. Африканские колдуны, украшенные амулетами из львиных клыков, воскрешали покойников. Мексиканские ведуньи, вращая огненными глазами, наводили и снимали порчу. Якутские шаманы, грохоча бубнами, вызывали дождь. Маги из Калифорнии, респектабельные господа в цилиндрах и галстуках-бабочках, останавливали вращение Земли. Врачеватели с Борнео, без скальпеля и пинцета, вынимали у пациента слепнущий глаз, промывали его в травяном настое и возвращали в глазницу, после чего слепец прозревал.

Головинский выкупил часть рыночных рядов, отдал прилавки волшебникам, и те торговали магическими пирамидками, обезьяньими лапками, сморщенными, лишенными костей, человечьими головками, баночками с целебными мазями и эликсирами. Полгорода перебывало на рынке, после чего врачи зафиксировали множественные случаи сумасшествия и участившиеся самоубийства. А когда колдуны разъехались по своим континентам, в городе объявились их последователи из местных экстрасенсов и гадалок, продолжая торговать амулетами, совиными лапками и книжицами о переселении душ. Храмы почти опустели, и местный владыка Серафим подал на Головинского жалобу в правоохранительные органы. Но делу не дали ход, ограничившись запретом на торговлю кошачьей мочой и трупиками мышей.

Головинский между тем показывался на публике, доброжелательный, веселый, гораздый на шалости и театральные выходки. Ему было под пятьдесят. У него было продолговатое, с заостренным подбородком лицо, жесткие кудрявые волосы с металлической сединой. Нос имел странную волнообразную форму, словно от переносицы двигалась волна пытливой энергии, скапливаясь на кончике носа жалящим пузырьком. Глаза большие, влажные, то задумчивые, то ироничные, вдруг покрывались млечной поволокой. Словно на них наплывали бельма. И тогда Головинский беспомощно, вяло качал головой, как слепая лошадь. И вдруг сквозь эту лунную муть сверкала черно-золотая молния, и глаза распахивались, озарялись темным наслаждением и восторгом.

К числу его причуд можно было отнести строительство фантастического комплекса, который возник на въезде в город, на месте гнилого болота. Болото осушили, навезли грунт, вбили сваи, и возникли экзотические сооружения, поражавшие воображение горожан.

Здесь была Спасская башня из кирпича, с золотыми курантами и красной звездой. Уменьшенная копия московской, повторяющая всю белокаменную вязь, все стрельчатое стремление ввысь. С ней соперничала Эйфелева башня, стройная, кружевная, из сияющей нержавеющей стали. Рядом с обеими башнями находился фрагмент Великой китайской стены и пагода с черепичной кровлей, драконами, беломраморными львами у входа. Тут же, ажурное, с витражами и готическими арками, разместилось Вестминстерское аббатство, знаменитая башня с часами Биг-Бен и миниатюрные статуи Кромвеля и короля Ричарда Львиное Сердце. Американская статуя Свободы, казалось, была перенесена прямо с Гудзона, лишь уменьшенная, но с тем же факелом и лучистым венцом. И, наконец, великолепная зеркальная мечеть из иранского город Кум высила свои минареты, круглила бирюзовые купола.

Все эти сооружения были соединены стеклянными галереями. Во всех сооружениях, включая статую Свободы, располагались рестораны, гостиницы, конференц-залы, выставочные помещения, боулинги и гольф-клубы. И весь этот фантастический ансамбль назывался Глобал-Сити, ночами озарялся неугасающей иллюминацией, напоминавшей пылающий бриллиант.

Именно здесь, в Глобал-Сити, после его открытия, Головинский созвал пресс-конференцию журналистов, телеведущих, блогеров и держателей сайтов.

Мерцали телекамеры, тянулись к подиуму микрофоны, кресла были заняты пишущей публикой. На подиуме появился пресс-секретарь Головинского Петр Васильевич Луньков, слывший плейбоем. Слегка развязный, в великолепном костюме, с часами «Ролекс», с хохочущими голубыми глазами, он произнес:

– Благодарим, господа, за то, что вы откликнулись на наше приглашение. Лев Яковлевич Головинский, открывая Глобал-Сити, хотел бы объясниться с журналистами и ответить на все, даже самые интимные вопросы. Открытость – вот черта Головинского. Уважение или, более того, великое почтение к профессии журналиста побуждает Головинского способствовать свободе слова, развивать открытое общество. Вы можете рассчитывать на его помощь, на щедрые пожертвования, на открытие новых печатных и электронных изданий. Не хочу отнимать у вас время, господа. Общайтесь с героем нашей пресс-конференции, и вы получите наслаждение! – Луньков, блеснув золотом часов, повернулся на каблуках, приглашая на подиум Льва Яковлевича Головинского.

Головинский вышел широким шагом, улыбаясь, как выходят к публике любимые актеры. От него исходило здоровье, бодрость, радушие. Он был в белоснежном костюме, в черной косоворотке, на стоячем воротнике которой струился тонкий алый орнамент. На шее висела серебряная цепочка с круглым амулетом, на котором изображалось два дерущихся зверя – медведь и лев.

– Прекрасно выглядите, господа! Глобал-Сити приветствует вас! Мы находимся в недрах Великой китайской стены, и после пресс-конференции вы сможете отведать деликатесы китайской кухни. За счет компании Глобал-Сити! – Головинский сделал жест, каким фокусник сбрасывает с таинственной вазы платок, и оттуда вылетают голуби.

Представители прессы захлопали и заулыбались.

– Я живу в этом замечательном городе почти два года. Читаю газеты, смотрю телевидение, восхищаюсь остротой и едкостью блогов. Но только теперь решился предстать перед истинной элитой губернии, к которой я отношу журналистов.

Эта лесть понравилась журналистам, они вольнее расположились в креслах, кто-то писал, кто-то протягивал микрофон.

– За время моего жительства, я знаю, вокруг меня создано немало мифов, распространяются слухи и домыслы. И я решил развеять таинственность вокруг моей персоны и ответить на все ваши вопросы, даже на самые нежданные. Я член сообщества, дорожу этим членством и хочу, чтобы сообщество приняло меня. Ваши вопросы, господа!

Он слегка развел руки, открывая грудь, приглашая вонзить в нее стрелы самых острых и беспощадных суждений.

– Господин Головинский, я представляю независимую губернскую газету «Обозреватель». Моя фамилия Ручейков. Позвольте задать вопрос. – Вопрошавший журналист хотел казаться вольным, вальяжным, ровней миллиардеру. Он был слегка горбат. Горб холмиком возвышался за плечами, словно там были сложены недоразвитые крылья. Его лицо было иссушено недугами, едкой иронией и слегка подергивалось, словно он своим нервным тиком хотел согнать невидимую муху. – Что значат все эти архитектурные подделки, которые вы собрали в свой Глобал-Сити? Это напоминает Диснейленд и граничит с безвкусием.

– Благодарю за интересный вопрос. – Головинский ослепительно улыбнулся, направляя на едкого горбуна лучи обаяния и симпатии. – Глобал-Сити – не парк развлечений и аттракционов, не Диснейленд. Это центр управления миром, средоточие магических энергий, способных воздействовать на мировую историю. Звезда Спасской башни – это магический кристалл, выпрямляющий изгибы и выверты русской истории, направляющий ее в русло общечеловеческих ценностей. Китайская стена останавливает распространение Китайской мечты, которая грозит китаизацией всего человечества. Эйфелева башня – антенна, рассеивающая по миру идеалы Великой французской революции с ее принципами «Свобода. Равенство. Братство». Зеркальная мечеть из иранского города Кум укрощает неистовых «стражей исламской революции», препятствует распространению халифата. Вестминстерское аббатство устанавливает связь с тайными англосаксонскими обществами и древней европейской аристократией. А статуя Свободы сочетает нас с мессианской идеей Америки, с «Градом на холме», который и есть, в своей сущности, Глобал-Сити.