Марта Кетро - Книга обманов Страница 15

В белой-белой комнате на белом-белом диване в белом-белом платье сидела Мардж — мрачнее тучи. Гостиничный номер нельзя было назвать роскошным — его создавали где-то за пределами денег и далеко за пределами здравого смысла. Невозможно понять природу окружающих шелковистости и мягкости, блеска и света — то ли кожа, то ли бархат; то ли мех, то ли пух; то ли тончайшая паутинка, то ли вовсе световая проекция. И всё белое. Проведя почти четыре месяца на свежем воздухе, вдали от косметолога и парикмахера, Мардж чувствовала себя заскорузлой крестьянкой — даже сейчас, после того, как её отдали во власть блондинистых ангелов, которые захлопотали над её лицом, волосами и руками.

— Аах, — кружились и пели создания причудливого пола, — как же можно так себя запускааать. Ах, какая у нас появилась процедурка для вашего типа кожи, секретная разработка, невиданное сияние эпидермиса. Ах, новая коллекция маникюрных покрытий вас поразит — стразики в этом сезоне совершенно революционного оттенка. Ах, какие тенденции сейчас в мире причёсок, вижу вас в креативной стрижке с прядями шести цветов. Ах…

— Брысь, — сказала Мардж часа через три, — то есть спасибо, конечно, но брысь. Ничего выстригать, красить и татуировать мы не будем. Может быть, в другой раз.

Разочарованно шелестя, ангелы отлетели, им на смену пришёл стилист, который, слава богу, болтал заметно меньше, просто показал эскизы платьев, и они выбрали девять на три дня, что с учётом двух мероприятий, видеосъёмки и фотосессии — сущие пустяки.

К Мардж приставили пресс-секретаря, корректного сорокалетнего мужчину без чувства юмора. Когда он вошёл, Мардж забеспокоилась и тихонько дернула за рукав Карен — вездесущую, но незаметную: «А точно голубой?» «Как небо», — одними губами ответила та.

Серджио в самом деле излучал безразличную вежливость и безупречное стремление выполнить работу наилучшим образом.

— Марджори, на ваше имя поступило несколько тысяч писем, не только электронных, но и бумажных. С ними сейчас работает специальный отдел. Послания от частных лиц мы отсеиваем, но вы, разумеется, можете их прочитать, если захотите.

— Боюсь, что не захочу.

— Я так и подумал. Почту от бизнесменов, политиков, общественных организаций и медийных персон мы также сортируем. На данный момент набралось около сотни писем, которые вам стоило бы посмотреть.

— Пожалуйста, отберите половину и доставьте мне сегодня вечером.

— Хорошо. На завтра у вас назначен приём, в три часа дня. Здесь, в отеле, соберутся девять самых влиятельных лиц государства.

— Что ж, я это выдержу. Лишь бы мне не пришлось для них готовить.

— Не беспокойтесь, на нас работают лучшие в стране повара. — Серджио не улыбнулся, и Мардж устыдилась своей неуклюжей шутки. — Послезавтра, в шесть часов пополудни, состоится ваше выступление перед публикой. Служба безопасности пришла к выводу, что самым надежным будет произнести речь с балкона.

— Чтооо? Мне придётся орать лозунги с двенадцатого этажа?!

— Нет, всего лишь с шестого. К тому же вам дадут микрофон. Я написал текст. — Он протянул несколько листков.

— Спасибо, Серджио, я с ним обязательно ознакомлюсь, но должна отметить, что моя профессия подразумевает умение обращаться со словами не хуже вашего.

— Не сомневаюсь, но вас услышат миллиарды.

— Прямо тут и соберутся?

— Нет, будет организована трансляция и…

— Извините, я пошутила.

— А сегодня у нас по графику видео- и фотосъёмка.

Без скандала, разумеется, не обошлось. Мардж думала, что ей придётся всего лишь стоять в романтических позах, смотреть вдаль и всё такое, но фотограф требовал эротических ракурсов, пытался засунуть объектив то в лиф, то под подол, приговаривая, что народ жаждет видеть подробности. Он невозмутимо вертел Мардж, перекладывал её руки, передвигал ноги, как куски мороженого мяса, добиваясь самых неестественных положений. И Мардж, обычно довольно раскованная перед камерой, в конце концов одеревенела, отказалась шевелиться и потребовала, чтобы её оставили в покое.

С видеооператорами проблем не было, они лишь просили смотреть, улыбаться, сидеть на подоконнике, задумчиво глядя на закат, ну и произнести пару фраз: «Здравствуйте, меня зовут Марджори Касас, я писатель. Люблю цветы, прогулки и покой», — что-то вроде этого.

Кажется, ничего особенного, но к вечеру Мардж вымоталась, как лошадь, рухнула в постель около десяти и немедленно заснула, так и не посмотрев письма.

После завтрака на неё опять обрушилась армия косметических маньяков. Мардж, наученная опытом, велела им ничего не стричь и не красить, а потом расслабилась и задремала. В зал приёмов она спустилась отдохнувшей и очаровательной. Обед прошел мирно, не считая того, что один официантик, подлив воды в её бокал и отойдя негнущимися ногами на пристойное расстояние, лишился чувств. Но все предпочли сделать вид, что ничего не заметили, а тело унесли быстро и беззвучно, как упавшую салфетку. Мардж рассматривала сотрапезников, но большая часть лиц оказалась незнакомой. Ну да, Серджио же сказал «влиятельные», а это отнюдь не то же, что и «знаменитые». Впрочем, президентше Оливии Мардж обрадовалась как родной. Чувствовала себя немного скованно, но втайне гордилась, что ни разу не запуталась в приборах, — правда, на всякий случай отказалась от рыбы, потому что выбрать правильную вилку было выше её сил.

После десерта все перешли в уютную гостиную с диванами и камином — невероятно, что в этом лощёном месте могут обнаружиться такие милые комнаты. Гости непринужденно беседовали, но Мардж поняла, что главное испытание сегодняшнего дня не в экзамене на правила хорошего тона, оно начиналось сейчас. Она теперь не просто писательница, толстуха под сорок, она — Фактор, влияющий на политику, состояние умов, экономику, на всё на свете, и эти люди, сосредоточившие власть в своих руках, вынуждены её учитывать. И они намерены хорошенько изучить новую переменную в сложных уравнениях. Мардж не стала делать вид, что ничего особенного не замечает, наоборот, уселась в кресло возле низкого столика и стала ждать, кто первым займёт соседнее.

Её маневр не укрылся от взгляда высокого хладнокровного блондина, который одобрительно кивнул и расположился в отдалении — наблюдать.

Первой приблизилась дама, в чьих костлявых ручках находилась фармацевтическая промышленность и, как она осторожно намекнула, ещё кое-какие вещества. Она горестно пожаловалась, что рынок рушится, всякого рода похудательные добавки сняты с производства, да и народ недопустимо поздоровел, хороший обмен веществ пошёл им на пользу, а ей во вред.

— Но я вижу новую золотую жилу — сексуальные стимуляторы. Мужчинам нужны силы, чтобы ублажать своих отощавших жёнушек. И в этой связи я хотела бы обратиться к вам, прекрасная Марджори: с вашим лицом и… ммм… телом на упаковках продажи лекарств взлетели бы до небес.

Мардж скрипнула зубами, но улыбнулась и пообещала подумать.

«Медичка» ушла, окрылённая, а её место занял хитроватый лысеющий господин и с ходу похвастался, что контролирует печать.

— Всю? — с иронией спросила Мардж.

Он серьёзно ответил:

— Семьдесят процентов книг, выходящих в Североамериканском Союзе, так или иначе приносят мне доход.

— Вынуждена вас огорчить, но я работаю с…

— Знаю, и меня это не огорчает, а несказанно радует, ибо я не чужд…

Далее он рассыпался в похвалах её творчеству, сообщил, что читал некоторые произведения, и даже вспомнил несколько названий, но переврал их так безбожно, что Мардж поняла — пресс-секретарь только сегодня подсунул ему список. Он посулил миллионные тиражи и грандиозные доходы. Иллюстрированная биография, вот чего жаждет мир, тайная жизнь и много-много фотографий! Эта книга будет в каждом доме!

Мардж кивала, попыталась вставить несколько слов о своей новой работе, и печатник возликовал:

— Да, да, новый роман! И много, много фотографий!!!

Он удалился, и в нагретое кресло плюхнулся рыжий человечек с обаятельным подвижным лицом. Мардж он показался самым живым и симпатичным из всех присутствующих.

«Любопытно, чем он занимается?»

— Я порнограф, детка. Величайший порнограф этой долбаной страны.

«Тьфу ты, господи, жалость какая», — мысленно огорчилась Мардж, а вслух сказала:

— Очень жаль, но ваш бизнес лежит вне сферы моих интересов.

— Само собой, детка, ты честная женщина и всё такое. Но ты не представляешь сумм…

Как ни странно, Мардж не разъярилась, хотя в последнее время зверела от любых непристойностей, связанных с её именем. Она с неподдельным интересом спросила:

— Слушайте, а вам что, мало видео с толстухами, которого в интернете — тетрабайты?

— Видишь ли, это несуществующие толстухи. Нет, худо-бедно ролики работают, но мужикам мешает сознание, что это всего лишь цифровые картинки, за ними нет живых женщин. В то время как вид настоящей Марджори Касас даст умопомрачительной эффект! Ладно, можешь начать с откровенных фоток, я и не думал делать из тебя порнозвезду так сразу.