Иржи Грошек - Реставрация обеда Страница 15

Со стороны могло показаться, что две симпатичные девушки просто без ума от странного парня в женском берете. Парень же, несмотря на все наши ухищрения, оставался безучастным. И слава богу, что консьержка не выглянула из своей конуры, когда мы волокли Густава Шкрету по лестнице. Он так стучал своими лакированными туфлями!..

– Вот повезло парню! – позавидовал Густаву Шкрете таксист, когда мы втроем разместились на заднем сиденье его машины.

А то! Даже в мертвом виде Густав Шкрета все время распускал руки… Как опытные шпионки, мы высадились из такси, не доезжая до места встречи, и вынуждены были тащить Густава Шкрету по улице – два квартала. Странно, что никто не обратил на нас особого внимания.

– А вот и мы! – объявила Ирэна, когда Йиржи Геллер открыл дверь.

Предательский берет съехал со лба на макушку, и Йиржи Геллер смог без труда ознакомиться с надписью на голове Густава Шкреты.

– Гай Петроний Арбитр, – машинально продекламировал Йиржи Геллер, а Густав Шкрета, как мне показалось, улыбнулся.

Я же предупреждала Ирэну, что надо справиться о здоровье писателя… Как только Йиржи Геллер дочитал эту надпись до конца, он побледнел от испуга и – потерял образ. Очень уж впечатлительные эти писатели…

кампания

При тех же консулах сгорел от удара молнии гимнасий, а находившаяся в нем статуя Нерона расплавилась и превратилась в бесформенный медный слиток. Был также сильно разрушен землетрясением многолюдный кампанский город Помпеи…

На первый взгляд, Кумский залив – небольшая морщина на «голенище» Италии, неподалеку от места, где у римского «сапога» начинается подъем. При ближайшем рассмотрении залив напоминает подкову, прибитую к берегу между Мисенским мысом и полуостровом Соррент. Эта «подкова» еще сыграет свою роль в истории, когда взорвется на ее берегу Везувий, зальет лавой и засыплет пеплом римские города – Помпеи, Геркуланум, Стабии. А пока здесь лучшее место для отдыха, облюбованное императорами и «меценатами». Побережье Кумского залива было буквально усеяно поселениями. Многочисленные постройки вдоль пыльной дороги создавали обманчивое впечатление, что это один приморский город. Чуть поодаль, в самых живописных местах, располагались виллы римской знати, виноградные плантации и усадьбы. Здесь разливали по бочкам наилучшие итальянские вина – фалернское, статанское, каленское; плодородная земля давала до четырех урожаев в год. Сюда приезжали на отдых из душного Рима. Вольный образ жизни, свободные нравы, курортное изобилие. Актеры, музыканты, живописцы – поддерживали греческую атмосферу беспрерывного праздника. Кампания! Идиллическая страна, римская провинция.

Античный путешественник Страбон писал, что многие римляне находили удовольствие в подобном образе жизни и с радостью выбирали Кампанию для своего постоянного пристанища. Манерный Сенека жаловался на пьяных, которые вечно устраивали пирушки на побережье, сетовал и на Кумский залив, оглашаемый музыкой и пением. Однако сам никуда уезжать не спешил. Отворачивался в сторону гор и посылал из Кампании нравственные письма к Луцилию.

Беззаботную публику нисколько не тревожили моралии Сенеки. Римляне не бежали прочь от соблазнов и удовольствий. Наоборот – обустраивались с удобствами и фантазией. Возводили дамбы, сооружали искусственные гавани, так что самые большие корабли могли причаливать к берегу без опасения. В окружающих горах кампанцы прокладывали туннели, где на протяжении многих километров дорога была удобна для проезда. Дневной свет проникал в эти туннели с поверхности через люки, вырубленные во многих местах.

Благодаря плодородию этой местности кампанцы жили богато. В действительности, ехидничает Страбон, они дошли до такого сумасбродства от роскоши, что на ланч заказывали битву гладиаторов, а на ужин – выступление актеров. Когда кампанцы без утомительного боя сдались Ганнибалу и приняли его войско на зимние квартиры, то настолько изнежили неприятельских солдат разными удовольствиями, что обалдевший Ганнибал получил обратно, по его же словам, не воинов, не мужчин, а капризных и избалованных женщин. Римляне, утвердив господство в Кампании, научили, как им показалось, местных жителей уму-разуму, но под конец разделили «нелегкую» участь воинов Ганнибала.

Случались в жизни кампанцев и неурядицы, как-то: землетрясения и наводнения. Но все забывалось, и во времена Нерона грозный Везувий представлялся как «живописная гора, покрытая цветущими садами». Только плоская вершина его была совершенно бесплодна и пепельного цвета.

Мнение местных жителей – горючий материал у Везувия истощился и огня больше не будет…

Грандиозное представление устроил в Кумском заливе император Гай Калигула. По словам Светония, это было зрелище – «новое и неслыханное дотоле». Ибо Калигула перекинул через залив мост длиною в три с половиной километра. Для этого мероприятия собрал он отовсюду грузовые суда, выстроил двумя шеренгами и засыпал землей. А затем два дня подряд скакал по этому чудотворному мосту – взад и вперед. В один день – с маленьким щитом и мечом, в другой день – с дубовым венком на голове. Правда, в Риме из-за нехватки судов для подвоза хлеба начался голод, но зато местные жители от души повеселились, глядя, как Калигула разъезжает по мостику, да на лошадке…

Вообще-то, сдерживать всеобщее веселье приходилось при помощи гвардии. Эксперимент Нерона, который однажды удалил караул, чтобы «оградить воинов от театральной распущенности», вызывает умиление. Что же творилось на представлении аттической комедии, если «антихрист» сомневался – можно ли его преторианской гвардии посещать театр? Вопрос риторический. Дети кричали, женщины верещали, а иной раз какая-нибудь проститутка пыталась выбраться на сцену, нагло заявляя, что она ничуть не хуже любой «актрисы». А в ответ римские танцовщицы, дабы подтвердить свой высокий профессионализм, скидывали одежды и отплясывали дальше в обнаженном виде. Необузданные выходки зрителей и споры между поклонниками того или иного актера, как свидетельствует Тацит, превращались в настоящие битвы. Он же пишет, что Нерон хотел проверить на практике, сможет ли народ соблюдать благопристойность после удаления стражи. Проверил. И от страха пред настоящими беспорядками вернул в театр воинские караулы… Именно здесь, в римской Кампании, происходят события, описанные в романе Петрония Арбитра. И, по мнению некоторых исследователей, «Обед Тримальхиона» мог бы вполне состояться в Помпеях…

подделка

«В 1692 году французский лейтенант по фамилии Нодо дополнил латинский текст „Сатирикона“ собственными вставками и опубликовал якобы полный текст романа, сославшись на рукопись, найденную им в Праге…»

Пани Вендулку дважды выбрасывали из окна как ведьму. В 1482 году и в 1998 году. О чем имелись официальные свидетельства…

В лето… от Рождества, на пражском рынке у городской Ратуши была замечена женщина, которая разжигала смуту с полного Божьего попущения… Она выбирала кочан капусты, осматривала его со всех сторон, прикидывала, сколько тот весит, и перекладывала на соседнее торговое место. Чтобы оттуда, в свою очередь, взять кочан такого же веса и переложить далее. Отчего меж крестьянами на рынке происходила смута, поскольку каждый считал, что его кочан лучше. На вопрос – зачем она это делает, женщина отвечала – что перед Богом все равны, и кочаны, и «кочерыжки». На вопрос – кто ей дал право судить людей, словно капусту, – женщина отвечала презрительным смехом, в связи с чем и была заподозрена как ведьма. Схвачена и предъявлена инквизиции для подтверждения…

Ей припомнили, что год назад произошло страшное градобитие – на двадцать восемь немецких миль в какую сторону ни пойди от Праги. Она отвечала угрозами, что зовут ее Вендулкой, что град – это застывшие капли тумана, что если не свершится чуда и не рассеется туман, то в голове у каждого члена трибунала произойдет градобитие и уважаемые члены – будут и чувствовать себя, и выглядеть идиотами. Вследствие чего было установлено, что вышеперечисленная Вендулка – признала себя виновной в наведении порчи на поля и огороды в радиусе восемнадцать немецких миль в какую сторону ни пойди от Праги. Праведный и компетентный суд под председательством Исидора Каморника, посовещавшись, решил возложить ответственность за оставшиеся десять немецких миль, подвергшихся градобитию, на кого-нибудь другого, дабы подчеркнуть свою объективность в данном процессе…

Далее подсудимой было предложено выбрать способ установления истины. Вендулка ответила, что дыба лучше всего влияет на воображение, и если уважаемому трибуналу хочется выслушать исповедь ведьмы, то надо ее вздернуть. А если просто поболтать с ней о прегрешениях – то достаточно намотать косу на руку и оттаскать. Суд счел возможным прислушаться к словам Вендулки, и для начала благочестивый Исидор Каморник, перекрестившись, самолично оттаскал подозреваемую за косу, после чего пришел в ясное расположение духа и видел свечение в дальнем конце зала, где проходило заседание трибунала. Страдающий близорукостью Исидор Каморник обратил внимание на это слишком поздно – свечение исчезло без должного объяснения, что было расценено как сокрытие важных улик при помощи бесовской силы, а оная Вендулка оттаскана за косу еще раз для общей пользы. После чего Исидор Каморник всецело положился на «Этимолог» и стал расследовать дело Вендулки, опираясь локтями на эту книгу…