Федор Московцев - Карибский кризис Страница 16

— В том-то и дело, что фирма моя, — оправдывался я, — я распоряжаюсь счетом, то есть всеми общественными деньгами. Они же не могут так рисковать своими средствами. Все договора, все бумаги будут за моей подписью. То есть не предполагается смертельный риск. Ладно я, чужой человек, но в компании со мной их родные братья — Алексей и Игорь — их же не могут подставить.

Реваз не сдавался:

— Думай о самом худшем. Братья выкрутятся, а тебя подставят — скажут, что ты их вынудил, тем более что подписи везде твои стоят.

— А деньги, расчетный счет в банке?!

— Что ты как маленький, — расплылся в улыбке Реваз, — сделают «Банк-клиент» и перегонят по компьютеру все бабки, или подпись подделают, дадут операционистке штукаря, она проведет любой платеж, чего, не знаешь, как это делается, предприниматель…

Да, он был 100 % прав, а если бы знал, что я рискую не своими деньгами, и к тому же на Совинкоме крайне запутанная финансовая ситуация, то разговаривал бы гораздо резче. Но интуиция подсказывала, что рискнуть стоит. К тому же, Реваз был как толкиеновский эльф, у которого нельзя спрашивать совета — скажет и да, и нет. Если бы речь шла не о родной дочери, которая остается с маленьким ребенком, пока муж будет обустраиваться в другом городе, то Реваз бы сам навязался в компаньоны — от меня не укрылось, с каким интересом он выспрашивает за аккумуляторный бизнес.

В конце концов Реваз предложил поступить таким образом — выждать и посмотреть, что получится у Ансимовых-Быстровых, и уже по обстановке принимать решение, ехать или не ехать. Ибо сказано: «Приглашают к свадьбе, а неторопливый приходит на крестины».

Это был мудрейший вердикт, для полноты счастья неплохо предложить компаньонам повременить с внесением уставных денег и сообщить им расчетный счет для пересылки дивидендов в Волгоград. Пусть там сами без меня работают, не забывая пересылать мне мою долю, а я тут посижу подожду. Но это, конечно, совсем не то, что нужно от меня компаньонам. А другого Реваз и не мог посоветовать — тот еще джигит, всегда предпочитающий жаркие слова опасным действиям.

И я, следуя правилу: «Успех дела — в тайне», сказав всем, что «ненадолго», отправился в Петербург. Остановился в гостинице «Карелия» на проспекте Тухачевского, в которой уже приходилось бывать. Первый деловой визит был нанесен Игорю. Он жил в новом доме, в просторной четырехкомнатной квартире (правда, на первом этаже) по улице Курчатова, ремонт был сделан заранее, зимой, когда еще никто в кардиоцентре не знал об уходе заведующего. Я осмотрел квартиру, потом мы устроились на кухне, и за чашкой кофе обсудили бытовые вопросы (Игорь не владел ситуацией по заводу, всем распоряжался его брат). Потом, когда позвонил Владимир, я вышел на улицу, а Игорь остался дома. Там, возле ансимовской БМВ, меня ждали Владимир с Артуром. Устроившись в БМВ, мы стали обсуждать план действий. Прежде всего нужно заключить от нашей фирмы с аккумуляторным заводом Балт-Электро два договора — купли-продажи аккумуляторов, и поставки свинца заводу. Это бартерная схема работы, время от времени стороны будут делать акты сверок и таким образом закрывать взаиморасчеты. Балт-Электро выпускает не всю продукцию, которая востребована клиентами, поэтому кое-что придется закупать у других поставщиков за деньги. Это, опять же, меня не касалось — так же, как и вопросы реализации. В мои задачи входило вести учет и делопроизводство.

Еще раз проговорили, что в проекте будет задействована принадлежащая мне фирма «Экссон» с московской регистрацией и расчетным счетом в московском банке «Австрия Кредитанштальт», а для обналичивания надо сделать тут, в Питере, местную подставную фирму с левым учредителем («поганку», или «помойку»).

— У Фарида бы тебе поучиться, — прибавил Владимир, — я принесу из офиса все бумажки для примера. Чтоб на твоем сраном ноутбуке было всё зафиксировано, каждая мелочь. За свою работу ты будешь получать столько же, сколько и все — одну пятую чистой прибыли.

Нужно было начинать всё с нуля — подыскать офис, купить мебель, оргтехнику, канцтовары, все мелочи. И сделать это предстояло самому (точнее — вместе с Алексеем и Игорем, никаких наёмных работников брать не планировалось).

Вспомнив легенду, придуманную на случай, если на заводе повстречается Фарид, я коснулся этой темы:

— Подозрительно выглядит — вы оба у него работаете, а ваши братья создают конкурирующую вам организацию, которая перебивает всю мазу…

— Он боится, — обратился Владимир к Артуру.

Тот начал терпеливо объяснять:

— АндрейСаныч, я тебя очень понимаю, ты уезжашь в другой город, и должен просчитать все варианты. Но я тебе уже говорил в Волгограде, кто такой татарин, и повторю еще — он ссыкун. У него договор с официальным охранным агентством. Они, конечно, парни серьезные и могут тебя отметелить, если ты спиздишь у Фарида мастерок, но вопросы конкуренции — не их компетенция. С «офисом» Фарид не работает, он не станет тебя заказывать, ты уж мне поверь. Так что, мужайся, это тебе, конечно, не кардиоцентр, где вы с Игорем Викторовичем медсестер петрушили, но тут свои прелести.

— Так что давай начинай пиздячить, прямо сейчас, — подытожил Владимир, — и лучше бы ты свою волгоградскую контору прикрыл, чтобы она тебе не мешала. Возьми себе местный номер, за каким хером переплачивать в роуминге, волгоградский телефон тебе уже не нужен.

На заводе, куда поехали знакомиться с основными действующими лицами, мне понравилось. Более менее благоустроенная территория (в отличие от промышленных предприятий, на которых до этого приходилось бывать), чистые асфальтированные дороги, клумбы, зеленые насаждения. Никогда не подумаешь, что здесь находится вредное производство.

Артур представил меня генеральному директору, и двум его заместителям (официально они значились как коммерческие директора). С первым лицом встреча состоялась чисто формальная — тому было важно убедиться, что новый контрагент — не фиктивная прокладка, учредитель которой бомж или труп, а работающая фирма с живым адекватным учредителем. О делах не говорили, генеральный заострил особое внимание на том, чтобы сотрудники ООО «Экссон» не заезжали на территорию завода на дорогих иномарках. Позже я узнал, в чем дело. Гендиректор предприятия узурпировал исключительное право пользоваться благами жизни, одна только коробка его коттеджа (строительные работы вела фирма Фарида «Базис-Степ») обошлась в $700,000, плюс еще столько же на отделку, обстановка — еще два раза по столько; насчет автомобилей он тоже не стеснялся; в то время как рабочие жили в условиях коммунистического рая — без денег, находя удовольствия в работе. Из динамиков, установленных повсюду — на улице, в цехах, в кабинетах, в столовой — доносилась музыка советских времен, и кое-что из современных авторов (бодрые социальные агитки с текстами о том, что неплохо бы взяться за руки, друзья, если нам не наплевать, куда катится мир, — мысль не ахти какая свежая, но воплощение что надо), периодически прерываемая пролетарскими речами гендиректора; присутствовали доски почета с изображениями передовиков производства, был красный уголок. Сам гендиректор внешне и всеми своими манерами напоминал пролетарского вождя — гибрид Ленина, Дзержинского и Троцкого, только борода у аккумуляторного вождя была не черная заостренная, а в виде округлой коричневой какашечки.

Мотивация рабочих, да и остальных работников завода, представлялась загадкой. Крепкие физически, деятельные и трудолюбивые люди, былинные герои а-ля лубок-style, объединялись общим порывом выполнить и перевыполнить план, а за свой тяжелый труд получали в год столько, сколько сотрудники Совинкома получали за месяц. Причем последние далеко не все отрабатывали свою щедрую совинкомовскую зарплату, за что собственно, и приходилось время от времени проводить зачистки и увольнять таких зажравшихся скотов.

А гендиректор Балт-Электро (мы в шутку называли «Болт-Электро») воплотил в жизнь великую предпринимательскую мечту — внушил своим работникам, что счастье не зависит от предметного мира.

С коммерческими директорами обсудили конкретные вопросы. Со дня на день с Рязцветмета должны прибыть оплаченные Артуром вагоны со свинцом (свинец С-1 и свинцово-содержащий сплав ССУА), который нужно оприходовать на Экссон и отписать заводу. Артур сообщил заводчанам все номера вагонов (позвонив на ж-д, можно узнать, на каком участке пути они находятся), и указал, какие из них завод получит от Базис-Стэп, а какие — от Экссона. Проговорили механизм взаимодействия с заводчанами — к кому обращаться, чтобы выбирать продукцию, у кого оформлять накладные, акты сверок, и прочие документы. Насчет приема свинца трудностей никаких, так как вагоны приходят на станцию Новый Порт, это недалеко от Балт-Электро, и от станции тянется ветка прямо на завод. Маневровый тепловоз подгоняет вагоны непосредственно к нужным цехам. А выбрать продукцию с завода оказалось делом сложным. Утром гендиректор подписывал расходные документы на вчерашнюю сборку. На заводе, помимо Базис-Стэп, паслись еще несколько фирм, заводивших сырье и работавших точно так же по бартеру, и все они стремились поскорее забрать своё. Завод был хронически должен своим поставщикам, время от времени гендиректор Балт-Электро (мы прозвали его «аккумуляторный вождь») кого-нибудь кидал. Находясь под крышей Минобороны (предприятие выполняло военную программу и выпускало аккумуляторы для танков, военных судов и подводных лодок), финансовую дисциплину соблюдал он плохо и жил по принципу «платят только трусы».