Александр Покровский - Кубрик: фривольные рассказы Страница 18

Все. Цель достигнута! «Отчислен из училища».

Новый год Копытов встречал на борту десантного корабля Балтийского флота. Виктор Чичин.

В 1998 году к нам на Камчатку приехал в гости к одному моему знакомому бизнесмену (оказывающему постоянную продовольственную помощь одной из подводных лодок, кстати, одного типа с «Курском») американский партнер. Надо сразу сказать, что этот «америкос» отлично владел русским, так как у него бабушка была из белоэмигрантов. На Камчатке ему все понравилось: рыбалка, грибы-ягоды, медведи, вулканы, но мой приятель решил его сразить наповал – организовать экскурсию на подшефную лодку, благо она стояла у стенки. Приглашен был и я, а «америкос» был жесточайшим образом проинструктирован, то есть в целях избежания конфуза ему пришлось косить под «россиянина».

Приехав на лодку, мы попали в руки замкомандира дивизии атомных лодок, и тут началось шоу….

Зам оказался бывшим замполитом, красноречию его могли позавидовать римские патриции, но самое удивительное было то, что самым главным слушателем он выбрал «америкоса», прямодушно посчитав его своим по национальности. Слушая его комментарии и переползая из отсека в отсек, «америкос» просто потерял дар речи и только крякал вместо удивленных возгласов «вау» (помнил, гад, о светомаскировке). Но потом пришел в себя и стал осторожно задавать вопросы: «А сколько платят у вас офицерам?» и «Как вы тут питаетесь?»

Зам же, приобретя второе дыхание, начал откровенно «травить» при нашем молчаливом согласии. Но самый пик его экскурсии был в конце красочного описания боевых возможностей лодки.

Вот что он сказал:

– Короче, бля, когда мы выходим в море и американский спутник нас теряет, то Клинтон, бля, памперсы не успевает менять! Ты понял, мужик?! – и хлопает нашего «америкоса» по плечу, на что тот под наш гогот трясет головой, как конь гривой, и шепчет:

– Йес, бля!

Это Слава.

Расскажу историю.

Большой десантный корабль «Петр Ильичев», боевая служба, третья неделя.

Должны подойти к борту нашего тральщика рядом с Западной Сахарой, страной, где нет страны, а есть только племена.

Над территорией Западной Сахары шефствует ООН. А если нет государства – нет территориальных вод, нет рыболовной зоны, не надо никому платить, а значит, все кому не лень ловят там рыбу. Марокко, что рядом, с этим не согласно и периодически высылает свои боевые катера кого-нибудь арестовать. А так как наших там гораздо больше, чем других, они и попадаются. Чтобы вызволять и отпугивать, мы держали постоянно там тральщик, плюс все корабли, идущие мимо, должны были проходить через этот район и пугать марокканцев.

Мы подвернули к берегу и идем к тральщику, вот только есть проблема: мы уже неделю идем в зоне действия харматана – африканского ветра, каждый год дующего из Сахары в сторону океана, и не день-два, а больше месяца без перерыва.

Это ветер выносит в океан песок на расстояние до 1500 километров.

Видимости просто нет. Слегка различается гюйс-шток, солнце над головой – это всего лишь яркое пятно. У нас на борту в то время уже был прибор космической навигации. В северных широтах он давал место примерно каждые 20 минут, а у экватора всего лишь пару раз в сутки.

Так вот, перед подходом к тральщику оба сеанса со спутником сорвались, ни солнца, ни, тем более, звезд не видно, никакие радиосистемы там не работают – уже сутки иду по счислению. Думаю: подойду к берегу, тральщик стоит на якоре в 10 милях от него, по локатору измерю дистанции до суши, да и к тому же тральщик прекрасно виден при любой видимости в локатор.

Не тут-то было! Подходя к району якорной стоянки тральщика, я обнаружил на экране локатора десятки целей. Это рыбаки. Их была просто уйма. Берег, который появился на локаторе, через пару минут разорвался и расползся в разные стороны. Это была всего лишь волна песка, несущаяся из Сахары в моря-океаны. И осталось у меня место корабля по счислению в течение 24 часов, а это десятикилометровый круг с полусотней радиолокационных отметок на локаторе от кораблей, ночью, при почти нулевой видимости. Командир перешел в общении со мной с имени отчества на звание, а это значит, что следующим со мной будет беседовать прокурор. В официальном тоне он запросил, когда будем в точке. Что я мог сказать? Рассчитал, доложил. После чего по временному графику мы сбросили ход с «полного» до «среднего», затем до «малого», дали «стоп». Корабль прошел по инерции расстояние в несколько корпусов и остановился. Слева под скулой корабля, метрах в двадцати, светились чьи-то огни. Командир спросил:

– Это тральщик?

Мне оставалось ответить только одно:

– Да, тральщик!

– Ну пойдем посмотрим» – произнес командир. От его сарказма застыла не только кровь в моих жилах, но и, кажется, спирт в магнитном компасе.

Мы вышли на крыло мостика, посмотрели вниз – там был тральщик.

Я не верил своим глазам. Этого не могло быть, но случилось.

Я до сих пор не верю.

Знаю, как вы любите театр, поэтому о театре. Город заказал нашему театру к выборам детский спектакль дать (хотя какая связь между выборами и развлечением для малолетних – в упор не вижу).

Детские спектакли в нашем дивном коллективе спокон веков были предметом всеобщих издевательств и средством резкого повышения креативности актеров, которые в ходе репетиций умудряются создать альтернативное произведение.

Казалось бы, и хрен с ними, но только вот эти альтернативы частенько в ходе самого спектакля вылазят (ясен перец, расслабляется народ. Детки-то все равно ничего не поймут, да вот жаль только – режиссер-то все у нас понимает). На этот раз в качестве жертвы был выбран «Аленький цветочек», и помимо уже традиционного: «Поверни кольцо на пальце и вмиг ОЧУДИШЬСЯ!» – и фирменного жеста Чудища (у него на руках многострадальных мохнатые перчатки с почти негнущимися пальцами, и, когда он протягивает Аленушке свои руки, такое впечатление, будто он ей средний палец демонстрирует) добавилось еще кое-что.

Например, купец по репетиционной привычке сказал: «Антон! Антон! Убежал парень с водкой!» (имелась в виду, конечно же, лодка). Кикимора вошла в историю фразой: «Зову, зову Бабу-ебу!» – а Баба-яга, однако, доплюнула (точнее, доплюнул – у нас это мужик) и переплюнула Кикимору, произнеся заклинание: «На доске – доска, под доской тоска, высь под высь! – с эффектным завершением: – Заебись!» Сказал он это, Аллах Акбар, тихо, но за кулисами было слышно, так что все закулисье медленно вымерло.

Аленушка была осмотрительней. На репетиции неизменно звучало: «Если не вернусь ровно к двенадцати с пивом, помрет мой хозяин неведомый!» – а на спектакле получилось: «Если не вернусь ровно к двенадцати с пивом, то с последними петухами помрет мой хозяин неведомый!»

В целом, было очень похоже на сказки Шуры Каретного: «Да не «Я – дрочистый изумруд!», а «ядра – чистый изумруд!».

Но детям все равно понравилось, с радостными такими мордахами сидели.

Примерно с такой же мордахой главный режиссер потом насиловал всю труппу паяльником.

Эта история произошла на борту тяжелого атомного ракетного крейсера «Адмирал Нахимов», у стенки 8 причала, главной базы Северного флота в г. Североморске. Бывает так, что иногда не все идет по намеченному плану, но бывалые люди привыкли, а для «чужака» это в диковинку. Ну, подумаешь, перебой с питанием с берега, ну «вырубилось» освещение отсеков, ну сработало включение аварийного освещения, ну по одной тусклой лампочке в отсеке – но все ж видно. Опытный моряк уже на ощупь по родному кораблю бегом из носа в корму попадет. Так надо ж такому случиться, что в этот самый момент проверяющий из ГЛАВПУРа в красивой зеленой форме, с погонами генерал-майора, с папкой (!), обходя кубрики личного состава на предмет житья-бытья, погрузился «во мрак», аккурат находясь рядом с рубкой дежурного, и в недоумении застыл, явно оценивая обстановку. Далее привожу практически дословный диалог «военно-политического» генерала и дежурного по кораблю в звании капитан-лейтенанта…

– Товарищ капитан-лейтенант, пожалуйста, проводите меня ко мне во флагманскую каюту.

– Товарищ генерал-майор, да все же хорошо видно. Проходите по правому борту сорок первый коридор, дальше несколько отеков, поворачиваете налево в коридор двадцать два, дальше два трапа вверх, еще налево… Все же хорошо видно…

Дежурный не договорил, так как выражение лица генерала менялось с каждым загадочным для его слуха словом – отсек, трап. Но больше всего его слух резала невозмутимая фраза «Да здесь все видно…».

И генерал изрек классическую фразу:

– Это вам (!), ебаны в рот, все видно! А я всю жизнь на танке ездил!

Александр.

Это опять Александр. Тут еще у меня один случай. Начало девяностых, март, боевая служба, Средиземное море, борт тяжелого атомного ракетного крейсера Северного флота.

Старший матрос А. службу проходил в дивизионе самообороны БЧ-2, но в силу того что был родом из Москвы, больше тяготел не к постоянным смазываниям маслом и протиркам «шилом» вверенного Родиной и командованием ракетной установки, а к интеллектуально-творческой работе по написанию нетленных статей в «Боевой листок» и получению почты, приходящей на дивизион. Поэтому подаренная экипажу корабля комсомольскими шефами видеокамера открывала всеобъемлющие просторы для дальнейшей реализации творческих планов, которые, в свою очередь, при грамотно выбранной стратегии смогли если не исключить, то резко сократить количество личного участия в приборках, проворачиваниях, ухаживаниях за ракетной установкой и прочее и прочее. Поэтому доложенная «большому заму» (заместителю командира корабля), идея срочно организовать (при непосредственном участии самого автора идеи) выпуск корабельной телепередачи, которая будет «способствовать укреплению боевого духа личного состава», нашла в его душе («большого зама») самую искреннюю поддержку. Да и зам сможет включить в отчет вышестоящему политическому начальству информацию об интереснейшей инициативе – о выпуске своими силами корабельной телепередачи, «прожектора перестройки и демократии», «светоча», я бы сказал, «рупора корабельной жизни» (очень кстати, что начпо эскадры является старшим политработником похода и тоже будет безумно рад подобной инициативе, что, в свою очередь, ляжет в виде отчета замкомфлоту по политчасти, который однозначно будет рад подобной инициативе и отметит сей факт в своем отчете в политуправление ВМФ. И так далее и тому подобное, как говорится, вверх по трапу).