Валерий Зеленогорский - В лесу было накурено... Эпизод IV Страница 26

Пока отряд строил с утра до ночи коровник, он с комфортом ездил по району и закупал продовольствие, параллельно он слегка расхищал деньги на личные нужды из денег общественных, он рано понял, что такое представительские расходы. Если он числился в агитбригаде, то роли играл маленькие и в основном сосредотачивался на оргработе, организовывая левые концерты за вознаграждение от администрации колхозов, эта роль всегда удавалась ему на бис, он не мог играть чужой текст, а свой шел как песня.

После вуза он работал на заводе в плановом отделе, где до обеда он боролся с голодом, а после обеда со сном, спал он сидя, подперев голову рукой в страшной задумчивости и с открытыми глазами, это было его ноу-хау, он научился этому по книге «Инструкция по выживанию морских котиков», которую он выменял на «Графиню де Монсоро» в пятом классе. Так он дотянул до начала перестройки, дорос до должности замначальника, получал в еженедельном заказе красную рыбу и индийский кофе, но до дубленки не дослужился и «Жигули» должен был получить к 2000 году.

Началось время кооперативов, он принял время перемен с воодушевлением и надеждой.

Его тетя съездила в поездку в Канаду, привезла факс на продажу и подарила Пророкову набор пластмассовых безделушек на магнитиках — огурчик, помидорчик и бананчик для украшения холодильника «Бирюса», обшарпанного за долгие годы эксплуатации.

Гениальная мысль пронзила голову предпринимателя в первом поколении, и он надумал организовать производство этого модного аксессуара. Рядом с домом находился завод пластмасс, где делали тазы и доильные аппараты. Он пришел на прием к главному инженеру, изложил задумку и предложил продать идею за 600 руб. — эта сумма ему нравилась своей некруглостью и реальностью. Начальник идею не отверг, но денег дать отказался и потребовал более детально проработать предложение.

Параллельно Пророков работал над проектом изготовления плитки для ванн с рисунками из сказок и изготовления босоножек из пластика по образцу тех, что его жене подарила тетка. Он верил, что какой-то проект выстрелит, работал впервые в жизни на себя.

По плитке он съездил в Дулево, нашел рецепт нанесения рисунка, красители и изобретателя в Бутове, который готов был изготовить печь для обжига. По безделушкам проект тоже шел неплохо, он проник на оборонное предприятие, которое бралось изготовить магниты, потом на базу, которая дала письмо, что готова купить безделушки по 3 рубля за штуку, не менее миллиона, когда Пророков умножил, он потерял сознание и стал присматривать дом на Малибу.

Хуже всего дела были с босоножками, он показал их в десятке контор, все цокали языками, но делать не брались, он предложил в конце концов купить у него образец за сорок рублей, тоже не вышло. Он вышел на улицу и швырнул их в Москву-реку, и они поплыли из порта пяти морей во Вьетнам на свою историческую родину, первый блин оказался минусовым проектом, он убил время, ноги и веру в быстрое обогащение, капитализм в первый раз показал свой звериный оскал.

С плиткой получилось лучше, он нашел контору, которая штамповала ее в подвале на «Семеновской», рассказал про свои наработки, они взяли все телефоны в Дулеве и в Бутове для проверки и обещали перезвонить на неделе. Если бы Пророков ждал ответа, то уже бы, наверное, умер, но он быстро понял, что его обокрали, и успокоился, так он не стал плиточным королем.

Остался самый крупный проект — бананчик, лимончик, помидорчик. Встреча на заводе состоялась в кабинете директора, он показал бумаги, они кивали, спросили, сколько он хочет за пакет. Пророков сказал, что две тысячи, понимая, что дом в Малибу должен подождать. Ему предложили пятьсот рублей, он с возмущением отказался, и директор выгнал его из кабинета, запретив навсегда входить в эти стены.

Так закончилась карьера предпринимателя, но подвернулась поездка в Краснодар на сеансы целителя в качестве подсадной утки.

Пророк вспомнил еще кое-какие методы учителя-целителя, выгреб из дырявой памяти свой опыт учебы в театральной студии, и план созрел. Он пришел домой, решительный и жесткий, нагло выпил на глазах изумленной жены еще и пошел в свою комнату составлять бизнес-план по школе-семинару взаимопомощи под условным названием «Найди свою Дорогу». Он так устал от посетивших мыслей и немного от водки, что прилег, надеясь, что план придет к нему сам собой.

Сон пришел тяжелой поступью Командора из «Маленьких трагедий» А.С. Пушкина, с лицом Пророка. Пророк увидел себя в маленьком зале соседнего ДК — он арендовал зал на двести мест у завхоза, который сдавал его разным проходимцам для непонятных нужд. Объявление в бесплатной газете следующего содержания: «Школа-семинар „Найди свою Дорогу“. Первое занятие бесплатно» — собрало всего пятьдесят человек, но Пророк не расстроился: он помнил, что у Учителя было всего двенадцать, а как потом обернулось! В зале сидели десять девушек непонятного возраста, некрасивых, без работы и с прыщами от недостатка гормонов, двадцать старух из соседних домов, предполагавших получить гуманитарную помощь, ненормальная старуха на коляске, которую привезла племянница из города Павлыш Вологодской области, знающая, что дорога бабушке в крематорий дело времени и скоро ее друг из ларька напротив закроет бабушке глаза, обеспечив алиби при помощи племянницы. Группа молодых бандитов пришла за новым Пророком на предмет крыши, свою дорогу они уже нашли, и она была большая и ровная. Три человека, сидевших тихо, привлекли внимание Пророка. Один точно был из органов, второй — явно опытный мракобес из лишенных сана за грех, и молодой человек, старательно подражавший Безрукову из фильма «Мастер и Маргарита», то есть Пророку из Назарета (это не английская рок-группа, а святой город).

Пророк, одетый в черное — а хотелось белых одежд, — молчал и слегка нервничал, в зале царило напряжение, и тогда не знающая своей судьбы старуха на коляске спросила Пророка: «Куда мы идем?» Ответ был точен, как удар кинжала: «Наш Путь — это Дорога, движение — все. Конечная цель — ничто». Он вычитал это когда-то в книжке без обложки в коммунальной квартире на Сретенке, где жила его бабушка. В зале раздались вздох облегчения и стук ног бандитов, которые поняли, что с клуба пеших прогулок денег нажить не удастся, и удалились.

Пророк объявил, что на сегодня все, завтра всем принести по двести рублей на сандалии для Дороги и привести по два человека, готовых в Путь. После собрания подошел Псевдобезруков (далее ПБ) и сказал, что он готов в Путь, и поцеловал руку Пророку, что того явно взволновало и даже напугало: он был воинствующим гомофобом. Но потом он понял, что тут другое извращение. Позже подошли две подружки, не пропускающие ни одних курсов, и тоже сказали, что они хотят в Путь и готовы отдать сегодня деньги, но у них только триста — купили чипсов, — а завтра принесут остальное.

Лжепророк и мракобес (далее ЛМ) числился в старое время дворником, он писал стихи и обивал пороги творческих союзов, хотел славы и денег, одно время служил литсекретарем у поэта Маршака, ходил в аптеку и на рынок для мэтра, славы не поимел, но связи приобрел.

На какое-то время увлекся пламенным проповедником христианства отцом Александром Менем, ходил за ним в толпе горячих поклонников, принял крещение, родители его были против, благопристойные люди еврейского воспитания не одобряли сына, они желали, чтобы он выучился, а не бегал в поисках ложных идей.

Сын, как пламенный христианин, совсем отбился от рук, ездил по монастырям, но отшельником не стал, очень любил жизнь и ресторан Дома кино.

Там был его алтарь и амвон, он любил заглянуть в гудящий рой, где народный говорил заслуженному: «Ты гений, старик, ты Феллини».

ЛМ когда-то снял сюжет для киножурнала об инфузории-туфельке в манере Бертолуччи, ярко и образно, мощно и с подтекстом, но сюжет не прошел из зависти коллег и подозрений надзирающих органов, потом он написал пьесу, подражая Чехову, под названием «Птица», но она не пошла, ЛМ не расстроился, чеховская «Чайка» тоже провалилась.

Разочаровавшись в христианстве, он метнулся в мечеть, но молиться пять раз в день, начиная с пяти утра, не получилось: очень любил спать до обеда, да пить он любил, и свининку тоже. После мечети были поездки на Алтай к шаманам, стремительный роман с кришнаиткой, свидетели Иеговы выгнали прямо с порога, он дрался с представителями Белого Братства и после травмы головы с религией покончил.

Потом ЛМ решил эмигрировать в Америку, но не получилось, в Израиль он не желал из-за жары и перенасыщенности евреев в одном месте, так он появился у Пророка, надеясь стать правой рукой и руководить сбором средств.

Пророк взял деньги со смущением и пошел домой с новым Учеником. Они зашли в бар, взяли водки, «Балтику» седьмой номер и колу Ученику, который стал говорить Пророку, что он понял, что надо идти, и понес пургу из разных книг, прочитанных в колонии для малолеток, где сидел за убийство одноклассника, который был нерусским. ПБ считал, что Россия для него, потом он раскаялся, даже пожалел того мальчика, но все-таки в глубине души своей убеждения не поменял.