Максим Балаба - Повесть про крепость Страница 26

Нападавшие откатились к своим машинам. Толстый майор куда-то делся. Буквально через пять минут на площадку перед воротами выкатили два Икаруса — из них как горох посыпались похожие друг на друга близнецы в такой же бурой форме, как нападавшие. Ещё один автобус подъехал со стороны пожарных ворот и, остановившись метрах в ста от них, там где дорога была заболочена, тоже начал выплевывать из себя пятнистые фигурки. «Все ко мне» — кричал старший смены: «Всем зайти в здание конторы. Задраить двери. Будем обороняться здесь» Еще через несколько мгновений из посадки показался «Беларус» и на полном своём тракторном ходу влепился в ворота. Металл поддался, и петли с правой стороны не выдержали. В пролом вслед за трактором повалили бритые гоблины.

В здании конторы на первом этаже находилась мастерская и гараж — окна из стеклоблока на высоте четырех метров, окна офисов — шесть метров от земли. Ворота в гараже стальные раздвижные. Взять штурмом ох как непросто. А здание — важное, стратегическая ценность его — в подстанции, расположенной в одной из комнат первого этажа.

Богдан смотрел потом несколько раз видеозапись этих ночных событий и думал: «Молодец все таки этот Сидорчук — рисково сыграл, а ведь не знал он тогда, что менты не настоящие, а вдруг бы и вправду «лесники» за бабки с ордером порешали и с операми спецназ приехал, и пулять из табельного начали? Ох, беды б наделали!».

Когда приехал ликвидатор Кайло, диспозиция выглядела следующим образом: бойцы из «Редута», наглухо закрывшись, сидели в здании конторы. Цех и склады, оба въезда на территорию были оцеплены неизвестными в камуфляже. Милицейская машина куда-то испарилась. Вместо поддельного майора руководство операцией по-видимому перешло к узнанному Богданом на видеозаписи белобрысому «леснику» Тихоновичу. Он и вышел встречать Кайло и Дмитрия.

«Кто вы такие? Немедленно покиньте территорию. Я — руководитель этого предприятия», — Кайло на ходу показал удостоверение арбитражного управляющего.

— Игорь Михайлович, вы что меня не узнали? Мы же с Вами вчера подписали протокол аукциона. Это всё теперь опять наше. А что драку устроили — это их вина, — Тихонович кивнул в сторону административного здания, из окон второго этажа которого выглядывали редутовцы. — Мы приехали, показали протокол, хотели зайти в нашу собственность, а они с дубинками. Зачем только таких отморозков, в охрану нанимать? Одному нашему вон обе руки сломали, в четырех местах, садисты».

«Это ему ещё мало. Он нашему Виктору глаз выбил, стрелок хренов» — крикнул кто-то со второго этажа.

— Так, подождите, как Вас? — Хайло был подчёркнуто официален, хотя было видно, что все эти ужимки даются ему туго.

— Аркадий Аркадьевич, я — ухмыльнулся белобрысый.

— Да, Аркадий Аркадьевич, Вы прекрасно знаете, что право собственности на этот завод Вы получите только после уплаты десяти миллионов., А за этот разбой, я уверяю Вас, Вы ответите по полной программе.

— Расслабся, Игорь. Всё согласованно с мэром и вашим губернатором. Милиции дана команда в наш спор хозяйствующих субъектов не вмешиваться, — Тихонович ещё больше заулыбался.

Помошник губернатора действительно минут десять назад звонил на мобильный Дмитрию. Сказал, что Кацап велел передать, что он дал добро на то, чтобы «Стройблок» начинал работу — уж больно, мол, мэр просил — валяться планы строительства нового микрорайона. После, когда стало известно о штурме Бастиона, Дмитрий трижды пытался созвониться с губернатором, но тщетно. Молчаливое одобрение губернатора объясняло исчезновение с утра поста государственной службы охраны — от греха подальше!

— Давай, заканчивать споры, скажи своим, чтоб выходили — повоевали и хватит — работать надо — примирительно назидательным тоном сказал белобрысый и попытался похлопать Кайло по плечу. Тот дернулся в сторону — было видно, что начинает закипать:

— Так, даю Вам полчаса и чтоб здесь никого не было. А после оплаты всей суммы — пожалуйста, приходите и владейте.

— А если нет, то что?

Кайло смерил Тихоновича презрительным взглядом, сочно плюнул, развернулся и пошагал к дверям в контору. В окне показался капитан Сидорчук:

— Мы будем увозить раненного. Если хоть одна тварь сунется к дверям — пристрелим, у нас есть карабины. — Он нагнулся и поднял в каждой руке по ружью.

Переговоры в течении дня несколько раз начинались и сходили на нет. Дмитрию удалось наконец удалось дозвониться до губернатора. Тот не выслушав, зарядил монолог: «Пусть работают, раз выиграли аукцион. Люди и так столько без работы просидели. Городская стройка не должна простаивать. А не заплатят через месяц — тогда и будем разбираться. Нардеп Волжанский лично у меня был и ручался, что они рассчитаются вовремя».

К вечеру ворота заварили и поставили на место. Редутовцы в здании оказались заблокированными. «Лесники» числом около ста рассредоточились по территории. Завтра «Стройблок» объявил рабочий день. Богдану позвонили несколько человек из старых работников и сообщили, что их назавтра на 8-00 вызвали на работу. Что они будут делать без электричества — не понятно. Максимум — наймут телевизионщиков и сделают сюжет о том, как плохие дяди не дают хорошим работать, а от этого страдают всякие там многодетные семьи, которые не получат вовремя свои квартиры.

То, что произошло на заводе следующей ночью в милицейских сводках значилось как массовые беспорядки. Хотя порядок и слаженность в действиях, во всяком случае со стороны крепаков, были идеальные. В планировании операции принимал участие прилетевший из Киева спец по подобным массовкам, куратор Дмитрий, два руководителя подразделений из Запорожского филиала «Редута» и Батула.

К часу ночи посадка, разделяющяя дорогу от завода к трассе была наполнена сотнями мужиков. Богдан приехал, когда уже вновь прибываюшим раздавали каски и ярко кумачовые повязки с фосфорицирующим покрытием, отдельно получали штыковые лопаты и арматурные пруты. Балка наполнялась людьми как река в половодье. Люди строились, получали необходимые инструкции и ведомые своими начальниками выходили к заводу, образовывая сплошное кольцо метрах в тридцати от забора. Там царило полное молчание. Только приглушенные крики доносились из-за ограждения — там, видать, начинали беспокоиться.

Наконец к воротам подошел кряжестый бригадирского вида дядька поднес к губам рупор:

— Внимание. Мы рабочие этого предприятия. Нас больше тысячи человек и будет ещё больше. Мы будем биться насмерть. Мы хотим работать. Нам нечем кормить семьи! Нам нечего жрать! Уважаемые господа охранники, против вас лично мы ничего не имеем. Вряд ли в Вашем контракте есть пункт про бой с озверевшими голодными работягами. Открывайте ворота и выходите по одному. Мы даем вам десять минут. (Когда планировалась операция, было принято решение выступить под флагом местных рабочих, гоблины не отличат этих ребят из Запорожья и Кривого рога от работавших на «Бастионе». И чтобы там не говорили командиры этим бритоголовым, намного страшнее столкнуться с отчаявшимися пролетариями, чем с такими же как они, сытыми наёмниками).

Толпа, окружавшая завод, расступилась, и ровно вдоль дороги, ведущей на трассу, образовался живой коридор. Так, в ожидании и напряжении медленно текли минуты. Потом рык двигателя, скрип, крики и страшной силы удар по воротам. Богдан знал, что там, внутри административного корпуса редутовцы заблаговременно открыли смазанные засовы гаража, выставили вперед как таран стрелу манипулятора на Камазе и ровно в 2-15 огромная машина, как раненый дикий кабан, вырвалась из гаража, за мгновение преодолела отделявшие от въезда пятнадцать метров, с ужасным скрежетом вынесла вместе с фрамугой и опорами въездные ворота и так же на полном ходу миновала расступившийся строй. Не помешкав и минуты, строй сомкнулся снова и попер в образовавшийся пролом. Передние ряды держали в руках детали опалубки, закрываясь ими как щитами.

«Бригадир» в каске крикчал в мегафон: «Кто поднимет вверх руки, того не тронем».

С той стороны истерично, наверно, нервы всё же сдавали:

— Стоять, быдло. Всех перестреляем.

Резиновые пули зашлепали по дереву и металлу опалубки. Дерущиеся сомкнулись. Мат, крики, удары. На крыше здания конторы появилось два редутовца с прожекторами, которые светили в самую гущу схватки. Видно было, что лесниковские боевики деморализованы. Кроме того, Богдан знал, из-за мощной глушилки у них не работала радиосвязь и мобильные телефоны… Комок людской массы откатывался вглубь территории, но видно было здесь и там: люди в камуфляже поднимали руки и сразу к ним подбегали двое в касках, пеленали за спиной руки, выводили из боя и ставили вдоль здания конторы на хорошо освещённое место. По плану, первыми якобы сдавшимися были переодетые в такой же как у врагов камуфляж крепаки — почему то всегда стесняются и жеманничают, ждут, чтоб кто-то сдался первым. Бой продолжался минут пятнадцать. Потом еще с час вылавливали запрятавшихся по разным углам боевиков. Связанных вывозили группами в разные места. Убошлось без трупов, хотя с десяток лесниковцев пришлось подкинуть к больнице. Своим помощь оказали на месте — дежурило две бригады врачей-травматологов.