Вирджиния Эндрюс - Сад теней Страница 3

— Зрелище действительно прекрасное, — сказал он.

—Да.

— Как могло так случиться, что ваш отец до сих пор не выдал вас замуж? Я ни в коем случае не хотел бы оскорбить ваш ум и утверждать, что вы прекрасны; но вы необычайно привлекательны и, очевидно, у вас незаурядный ум. Неужели ни один мужчина не завоевал вас до сих пор?

— Как же случилось, что и вы не женились? — ответила я. Он засмеялся.

— Отвечаете вопросом на вопрос — неплохо, мисс Уинфильд. Если вам угодно знать, то большинство современных женщин слишком скучны в своих усилиях обмануть мужчин. Серьезный мужчина, имеющий намерения создать крепкую семью и остаться верным своим принципам, должен избегать подобных женщин.

— Неужели иных женщин вы не встречали? — спросила я.

Мне показалось, что он покраснел.

— Неужели вы не искали других?

— Нет, я был слишком занят делами.

Мы помолчали, и он снова взглянул на речные суда.

— Может быть, я слишком тороплю события, — продолжал Малькольм, — но, вполне очевидно, что у вас и у меня много общего. Из рассказов вашего отца и моих собственных наблюдений я могу судить, что вы — серьезная девушка, прагматичная и трудолюбивая. Вы уже серьезно занимаетесь бизнесом, а поэтому вы на голову выше всех прочих женщин в этой стране сегодня.

— Это результат отношения к ним мужчин, — в ответ выпалила я и тут же прикусила губу.

Я вовсе не хотела высказывать свои мысли по этому поводу, но слова, казалось, сами слетали с моих губ.

— Не знаю, может быть, вы и правы. А знаете, — сказал он, взяв меня под руку, когда мы продолжали нашу прогулку, — у нас и в остальном много общего. Мы оба рано потеряли наших матерей. Ваш отец, — добавил он поспешно, — сказал мне об этом, я надеюсь, вы не сочтете меня бестактным.

— Нет. Вы ведь рано потеряли мать?

— В пятилетнем возрасте, — ответил он тише и печальнее.

— О, как вы, должно быть, страдали.

— Иногда, — ответил он, — случается так, что чем тяжелее жизнь, тем лучше мы становимся. Или тверже.

Эти его слова прозвучали резко, и я побоялась задавать ему другие вопросы на эту тему.

Мы долго гуляли в этот вечер. Я слушала его рассказ об успешных попытках создания собственного дела. Мы побеседовали о предстоящих президентских выборах, и он был доволен тем, насколько хорошо я осведомлена о кандидатах, борющихся за выдвижение в Конгресс от республиканцев и демократов.

Мне было жаль, что мы так скоро вернулись к моему дому, но утешением стала прогулка с обаятельным молодым человеком. Я считала, что дело этим и закончится.

Когда мы прощались, он спросил, сможет ли навестить меня еще раз.

— Боюсь, что я утомил вас своими разговорами за этот вечер. В следующий раз я постараюсь быть слушателем.

Я не ослышалась — этот человек хотел услышать мой рассказ, разгадать мои мысли.

— Вы можете позвонить завтра, — сказала я страстно, как школьник.

Он не улыбнулся, не засмеялся.

— Отлично, — сказал он. — Неподалеку отсюда есть небольшой ресторанчик морской кулинарии, куда я часто наведываюсь. Может быть, мы поужинаем.

Неужели мне назначают свидание? Разумеется, я согласилась. Я хотела понаблюдать за тем, как он садится в машину и отъезжает, но не могла вести себя откровенно. Когда я вернулась в дом, отец встретил меня в дверях кабинета.

— Интересный молодой человек. Обладает гениальными способностями к бизнесу. И неплох собой?

— Да, папа, — сказала я. Он захихикал.

— Завтра он зайдет к нам, и мы отправимся обедать. Его улыбка угасла, а во взгляде появилась серьезная надежда.

— Правда? Расскажи все подробно.

— Я не знаю, папа, что тебе сказать.

Я больше не могла сдерживаться. Я извинилась и поднялась к себе. Некоторое время я неподвижно сидела и разглядывала себя в зеркале. Неужели я изменилась? Волосы оставались прежними. Я оттянула плечи назад. У меня была привычка втягивать плечи, которые были слишком широкими, хотя и чувствовала, что осанка от этого портится. У Малькольма была отличная выправка уверенного в себе человека. Казалось, он не замечал моих недостатков и изъянов, не стремился смотреть на меня свысока.

Он даже сказал, что я привлекательна, и дал понять, что я ему желанна. Возможно, я недооценивала себя все эти годы и напрасно уготовила себе безрадостную судьбу?

В душе я пыталась убедить себя, что приглашение на обед вовсе не объяснение в любви. Возможно, этот мужчина вовсе не имел любовных намерений и просто чувствовал себя одиноким. Нет, подумала я, мы пообедаем, побеседуем и расстанемся. Возможно, когда-нибудь, на Рождество, я получу от него поздравительную открытку со словами: «Позвольте с некоторым опозданием поблагодарить Вас за приятную беседу. Желаю Вам счастливых праздников. Малькольм.»

Мое сердце затрепетало. Я подошла к стеклянному кукольному домику, словно стремилась обрести надежду, которая была спрятана в нем. Затем я отправилась спать, мечтая о фарфоровых фигурках: я была одной из них — счастливой женой, а Малькольм — прекрасным мужем.

Наше свидание за обедом было изысканным. Я хотела выглядеть скромно, но все, что бы я ни выбирала, было безвкусным. Я сама была виновата в том, что не уделяла должного внимания своему гардеробу. Наконец, я выбрала платье, которое надевала на одном из свадебных торжеств в прошлом году.

Возможно, оно принесет мне удачу, подумала я.

Малькольм сказал, что я неотразима, но разговор за столом быстро свелся к более земным делам. Он хотел знать все о работе, которую я выполняла для отца и расспрашивал меня о мельчайших подробностях. Я боялась, что разговор окажется скучным, но он проявил такой интерес, что я не могла остановиться. Очевидно, на него произвело глубокое впечатление мое понимание сути дела.

— Скажите мне, — спросил он меня, когда мы вернулись домой, — чем вы занимаетесь в свободное время?

Наконец-то разговор принял личный характер, и он проявил интерес ко мне.

— Я много читаю. Слушаю музыку. Гуляю. Единственный вид спорта, которым я увлекаюсь, это верховая езда.

— Неужели? У меня много лошадей, мое имение Фоксворт Холл раскинулось в чудесной местности, которая понравится любому натуралисту.

— Это чудесно.

Он проводил меня до двери, и вновь я подумала, что все закончилось. Он, однако, удивил меня.

— Вы, надеюсь, знаете о том, что я присоединюсь к вам и вашему отцу на завтрашней службе в церкви.

— Нет, — ответила я, — я ничего не знала об этом.

— Я с нетерпением буду этого ждать, — добавил он. — Благодарю вас за чудесный вечер.

— Мне он тоже понравился, — сказала я, словно ожидая того, чтобы он поцеловал меня.

Как мне не хватало подруги детства, кому я могла бы довериться, обсудить отношения между мужчинами и женщинами, но все школьные подруги, которых я знала, были замужем и разъехались.

Может быть, мне следовало поощрить его? Наклониться к нему, сделать паузу, улыбнуться. Я растерялась, стоя у дверей в ожидании.

— Ну что ж, до завтра, — сказал он, приподняв шляпу, и спустился по ступенькам крыльца к стоявшему рядом автомобилю.

Я распахнула дверь и ворвалась в дом, чувствуя и волнение, и разочарование. Мой отец был в гостиной, читал газету и, казалось, был занят другими делами. Но я знала, что он ждет моего рассказа о том, как прошло свидание. Я решила не отчитываться перед ним. Это создавало у меня настроение экзаменационного испытания, а я не любила подобных ситуаций.

Что я могла ему сказать? Малькольм пригласил меня на обед. Мы много беседовали. Я, по большей части, говорила, а он слушал. Может быть, он решил, что я — болтушка, даже тогда, когда разговор касался тех вопросов, к которым он проявлял интерес. Конечно, я говорила так много, потому что ужасно волновалась. Как бы то ни было, я была признательна ему за вопросы о бизнесе. В этой области я могла распространяться.

Я могла бы беседовать, разумеется, и о книгах, и о лошадях, но прежде я и не знала, что он интересуется чем-либо, помимо увеличения капитала.

Что же сказать отцу? Обед прошел чудесно. Я старалась поменьше есть, хотя я могла бы есть и побольше. Я старалась казаться утонченной, женственной и даже отказалась от сладкого. Но он настоял.

— Хорошо провела время? — быстро спросил отец. Он увидел, что я сразу направилась в свою комнату.

— Да, но почему ты не сказал мне, что пригласил Малькольма присоединиться к нам на утренней службе?

— О, неужели?

— Папа, несмотря на твой опыт в бизнесе, ты плохой лжец.

Он громко захохотал. Даже я слегка улыбнулась.

Почему я схожу с ума? Я знала, что он собирается сделать, и хотела, чтобы он сделал это.

— Я ложусь спать, — сказала я, раздумывая над тем, как придется помучиться над нарядом для церковной службы.

Прежде чем удалось заснуть, я вспоминала мельчайшие подробности нашего свидания с Малькольмом, осуждая и поздравляя себя. И когда я припоминала наше прощание возле двери, мне показалось, что он меня поцеловал.