Дуглас Коупленд - Рабы «Microsoft» Страница 33

Шокирующий факт: я купил в магазине «Странности» (напротив Fry’s в Саннивейле), где продаются всякие компьютерные штуки, несколько красных «кнопок паники». Такие бутафорские кнопки, которые надо приклеить к клавиатуре и нажимать каждый раз, когда сходишь с ума.

Мне очень жалко эти никому не нужные кнопки. Паника кажется слишком устаревшей, тривиальной реакцией на жизненные перемены. В смысле, выразить негатив можно целым меню опций: уход из ситуации — распыление противника на атомы — апатия… Но паника? Тривиально.

Я написал Эйбу про уроки шиацу и странные взаимоотношения компьютерщиков с телом. Эйб ответил:

>Я знаю, что ты имеешь ввиду когда пишешь про тело. В Майкрософте все делают вид что тела не существует, главное — мозги. Ты прав, здесь тела делают невидимыми с помощью непривликательной нердовской одежды томми хилфигер или обобщают до предела шмотками из гэпа. Все сотрудники похожи на значки «мужчина» и «женщина» в аэропортах.

Сьюзен пригласили на работу в General Magic. Ее порекомендовал парень, с которым она болтала на хэллоуиновской вечеринке. Тодда позвали в Spectrum Holobyte. Сначала я не мог понять, почему, но потом Тодд объяснил, что его нашли в качалке.

В Долине часто встречается профессиональный каннибализм.

Оба предложения заманчивы, но Сьюзен вложила в «Ооп!» слишком много денег, а Тодд чересчур увлекся. С другой стороны, приятно знать, что, если «Ооп!» смоют в унитаз, у нас есть план Б. В «Ооп!» главное — не работа, а то, что мы все остались вместе.

ВТОРНИК

Сегодня мы обедали в Чайнатауне. На потолке в ресторанчике висели бумажные птицы, и один маленький мальчик захотел их потрогать. Отец поднял его повыше. Я сам не заметил, что все время смотрел на них и отключился от разговора, и только потом увидел, что Карла за мной наблюдает.

Время, время, ВРЕМЯ… Очень животрепещущий вопрос. Как деньги: если их нет, о них слишком много думаешь.

В последние дни Карла тоже много размышляет о времени. Сегодня во время шиацу, когда я распластался на животе, а Карла колотила меня по спине и бокам, ее бестелесный голос произнес:

— Восприятие временного потока находится в прямой зависимости от числа соединений человека с внешним миром. Технология увеличивает число соединений, тем самым изменяя восприятие «пережитого» времени. Зависимость здесь немонотонная. Есть точка экстремума, где количество технологии, которым владеет человек, увеличивает время, отведенное человеку на восприятие или переживание. Как будто в мозгу находится такой крошечный таламус в форме орешка кешью, который — тик-так! — дозирует время. После этой точки все хуже.

Эйб ответил на мои рассуждения о времени так:

>Если ты хоть раз использовал свой мозг на предельной скорости то уже не сможешь вернутся к МЕДЛЕННОМУ режиму. Нельзя сесть за руль Инфинити J-30 а потом даунгрейдиться до какой-нибудь дэушки. Мозг не так устроен.

СРЕДА

Сегодня утром отец пел «Дорогу в никуда». Майкл перепрошил ему мозг! Надо что-то делать.

Каждый раз, когда Анатоль становится слишком «европейским» и несносным — то есть слишком много жалуется — мы ему говорим:

— Эй, Анатоль! Спрячь водолазку!

Он не понимает.

— Я же в рубашке…

А еще Анатоль рассказал нам классную фишку. Оказывается, у них в Apple была программка под названием «Сплетник», в которую сотрудники могли впечатать до ста знаков сплетен в ASCII. Тодд быстренько сваял версию для нашей локалки и назвал ее «Слухмейстер». Ситуация мгновенно вышла из-под контроля.

1) СЬЮЗЕН ЗАКУПАЕТСЯ В ТАРГЕТЕ, НО КЛАДЕТ ПОКУПКИ В МЕШКИ ИЗ НОРДСТРОМА.

2) ДЭНИЕЛ ПРОДАЕТ СВОИ СТАРЫЕ ШОРТЫ ПО ПЯТЬ БАКСОВ ЗА ДЕНЬ НОСКИ!

3) БАГ ДЕЛАЕТ ЗАРЯДКУ ПОД ХИТЫ СЕМИДЕСЯТЫХ.

4) ДЭН… ДОКЕРСЫ… КЛАСС!

5) У ТОДДА ОТ БОДИБИЛДИНГА ОБВИСЛА ГРУДЬ. ТЕПЕРЬ У НЕГО СИСЬКИ.

6) ПЕРЕД ЖИМОМ ШТАНГИ ТОДД НАДЕВАЕТ ПАМПЕРСЫ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ, ЧТОБЫ НЕ ОБКАКАТЬСЯ НА ТРЕНАЖЕРЕ.

7) КАРЛА ХОДИЛА НА «ТЕЛОХРАНИТЕЛЯ». ЗА ДЕНЬГИ.

8) БАГ СМЕЕТСЯ, КОГДА ЧИТАЕТ «ГАРФИЛДА».

9) КАРЛА НЕ УМЕЕТ ПОДБИРАТЬ АКСЕССУАРЫ.

10) У СЬЮЗЕН КОМБИНИРОВАННАЯ КОЖА.

11) ТОДД КУРИТ MORE.

12) Я СЛЫШУ, КАК БУЛЬКАЕТ КЛИЗМА КАРЛЫ.

13) ФЕРРАРИ ИТАНА СОБРАН ИЗ ЗАПЧАСТЕЙ.

14) ИТАН ПОКУПАЕТ ШИНЫ В SEARS.

15) БАГ ЛЮБИТ ДИНОЗАВРИКА БАРНИ.

16) КАРЛА ДУМАЕТ, ЧТО ОНА «ЛЕТО», НО НА САМОМ ДЕЛЕ ОНА «ОСЕНЬ».

17) У БАГА ДВЕ КАССЕТЫ РАФФИ.[74]

18) У ДЭНА В МАШИНЕ ДИСК ЯННИ.[75]

19) У ИТАНА ЛИМИТ КРЕДИТА ТРИ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ.

20) СЬЮЗЕН ОЗАБОЧЕННАЯ. СЬЮЗЕН ОЗАБОЧЕННАЯ. СЬЮЗЕН ОЗАБОЧЕННАЯ. СЬЮЗЕН ОЗАБОЧЕННАЯ.

21) ДЭН: ЛИСТЕРИН УБИВАЕТ МИКРОБОВ, ОТ КОТОРЫХ ПАХНЕТ ИЗО РТА.

22) ДЭН ДО СИХ ПОР ЖИВЕТ У МАМЫ ПОД ЮБКОЙ.

23) БАГ ОДЕВАЕТСЯ В CHESS KING.

24) ФУТБОЛКИ МАЙКЛА ПАХНУТ МОЧОЙ ПЕСЧАНОК.

Тодд быстро деинсталлировал программу.

У Итана тоже «временной» кризис.

— Смотрю в ежедневник и вижу: в январе — CES, в мае — COMDEX, в июле — свадьба Тима, и так далее. Год кончился, не успев начаться. Где же смысл? Все ужасно предсказуемо.

Сегодня мама победила в соревновании по плаванию. Мы выкопали мелочь из-под диванных подушек и отпраздновали победу низкокалорийным ужином. Мама стала такая спортивная!

Я съехал с двухсотвосьмидесятой трассы на Питер-Куттс-роуд: Systemix, Wall Data, IBM, Hewlett Packard, типография Wall Street Journal… На этой улице папа работал, пока его не объявили устаревшим. И кто, как вы думаете, там прогуливался? Папа и Майкл! Они шли и оживленно о чем-то беседовали, сцепив руки за спинами, как оксфордские профессора.

Я поставил машину в переулке и побежал к ним. Услышав, как я их окликаю, они рассеянно обернулись и нисколько не смутились. Я спросил, что они тут делают. Отец ответил:

— Как что? Гуляем по старым охотничьим угодьям… (Это он про IBM.)

Мимо с гуденьем проносились автомобили. Скворчал газонополиватель какой-то компьютерной фирмы.

Я стоял среди невыразительных сооружений с зеркальными окнами, где делают машины, которые делают машины, которые делают машины — и не знал, что сказать.

Майкл с отцом пошли в гору, я — за ними. Вскоре мы оказались перед зданием IBM. Мне было стыдно за отца. За зеркальными окнами наверняка сидят сотрудники и говорят: «О, смотрите, мистер… как его, Андерхилл, пришел на нас посмотреть! Бедняга, никак не смирится!»

Отца это не смущало.

— Папа, как ты вообще сюда ходишь?

— Знаешь, Дэниел, я заметил, что люди все-таки склонны радоваться переменам. А несчастья переносят со стойкостью, совсем не характерной для них в обычной жизни.

Майкл подхватил:

— Вспомни разливы Миссисипи! Толпы людей жарят на крышах барбекю, машут вертолетам CNN… Короче, прекрасно проводят время.

— Совершенно верно, — согласился отец. — Я понял, что людям страшно думать, что они могут сами изменить свою жизнь. Нам, старикам, конечно, страшнее всех. Нас пугает хаос, пугает разнообразие. Мы ошибочно воспринимаем сегодняшний наплыв информации как «конец истории». А может, это начало.

Прозвучало совсем как «майклизм». Отцу точно промыли мозги!

Папа продолжал:

— Старики фактически выпали из исторического процесса, как его понимали раньше. Нас оттеснили в сторону, и никто не объяснил, чем мы, устаревшие образцы, должны заняться.

— Неизменно лишь одно, — добавил Майкл. — Наше желание найти во всем смысл.

Майкл меня дико раздражает.

Мы дождались, пока в потоке лексусов образуется дыра, и перебежали через дорогу.

— Даже если попросишь, я не смогу объяснить тебе суть мира, где восемь раз менять работу — это нормально, — сказал отец. — Я еле справлялся с реальностью, где работа всего одна.

Солнце золотилось, в небе парили птицы. На светофоре мурлыкали машины. Папа казался расслабленным и счастливым.

— Я всегда считал, что историю пишут всякие «мозговые центры», Министерство энергетики и корпорация РЭНД. Я думал, история — то, что происходит с другими. Где-то там. Я не догадывался, что история — то, что собрал мой сын в подвале. Невероятно!

Я рассказал отцу про новое слово «deletia», и он рассмеялся:

— Совсем про меня!

Вскоре мы дошли до Камино-Реал. Мне пора было возвращаться. Я спросил:

— Вы на машине? Вас подбросить?

— Мы пройдемся пешком, спасибо, — ответил отец.

— Увидимся в «Лабиринте»! — сказал Майкл.

Ну да. Конечно.

Я подъехал к дому. Карла поливала из консервной банки грядку с травами. Я признался, что, хоть это совсем не в духе Рождества, мне очень хочется убить Майкла.

— Майкла?! За что?

— Он…

— Ну?