Олег Рой - В сетях интриг Страница 33

После разговора с нотариусом Лера рвала и метала. Спасибо Жужжику, рядом был, поддержал в трудную минуту и, похоже, переживал не меньше ее. Но потом снова пропал, как у него это было принято. А когда Лера позвонила ему сама, сказал:

– Знаешь, малыш, лучше нам с тобой пока не видеться. Хотя бы до сорока дней. Начнутся сплетни, разговоры – а это сейчас нам совершенно не нужно. И так смерть твоего благоверного людям подозрительна. И угораздило же всю их семейку склеить ласты один за другим…

– Жужжик, я тебя что-то не пойму… – надула губки Лера. – Нам-то какое дело до покойников? Мы-то с тобой живые!

– Детка, да ты, похоже, фишку не рехаешь, – в его голосе послышались нотки раздражения. – Ну вот сама прикинь. Жила-была богатенькая семейка. Вдруг жена с детками возьми да помри – а муж, не будь дураком, тут же женился на молоденькой красотке с такими сиськами, что от одного взгляда на нее мужики кончают.

Лера захихикала было, довольная комплиментом, но Женя продолжал:

– А не проходит и года, как сам богатенький буратино коньки отбрасывает…

– И чего? – спросила она, хотя уже начала понимать, куда он клонит.

– А то, что все вокруг тут же начали говорить, что в этом деле не все чисто. Уж очень странное совпадение, очень подозрительное… Кстати, Лер, давно хотел тебя спросить: а это не ты, случаем, муженька своего отравила?

– Женя! – ахнула Лера.

– Да ладно, шучу я, шучу. Ты что, коза, юмор перестала понимать? Но согласись – многие могут так подумать, правда?

– Правда… – вынуждена была признать она.

– Вот то-то и оно. А если кто узнает, что мы с тобой любовники, – представляешь, как это усилит подозрения? Так что давай с месяцок посидим тише воды ниже травы, чтобы ни у кого не было возможности увидеть нас вместе.

– Что, и звонить мне не будешь? – Лера чуть не плакала с досады. Для нее расставание с Жужжей на целый месяц было настоящей трагедией, катастрофой.

– Буду, но редко, – безжалостно отвечал Женя.

И потянулись у Леры скучные серые дни. Под стать погоде – ноябрь на дворе, дождливо, хмуро, пасмурно, темнеет рано. И все не так – обновки не радуют, тусовки не веселят, идти никуда не хочется. Раньше так никогда не бывало, чтобы Лерка столько времени дома проводила, – а теперь чуть не целыми днями валяется на кровати и только о Жужже одном и думает, вспоминает, как у них все было. Оно, конечно, и правильно, пусть все вокруг считают, что она по покойному мужу убивается. Светка это назвала «безутешную вдову из себя изображать». После смерти Андрея Светлана опять как-то изменилась. Вроде и повеселела, настроение хорошее – но какая-то вся напряженная. И занята стала все время, вечно ей некогда с Лерой встретиться, если только днем в будни, а по вечерам в выходные – ни-ни!

– Любовника ты завела, что ли? – поинтересовалась как-то Лера.

– А ты догадливая, – рассмеялась та. – Да, есть немного.

– Ну и как он? – расспрашивала больше от скуки, надо ж себя чем-то занять. – В постели-то ничего?

– Да уж не хуже твоего Жужжика будет, – отвечала Светлана.

Впрочем, может, и хорошо, что они со Светкой стали реже видеться. Лерка в эти дни нервная, раздражительная стала, на прислугу то и дело срывалась, Таньку и вовсе послала куда подальше. Не хватало ей еще и со Светой под горячую руку рассориться.

Странно, но впервые в жизни Лере не хотелось ни с кем знакомиться, флиртовать, кокетничать. Никакие другие мужчины, кроме Жени, ее не интересовали – как отшибло. А эти кобели, наоборот, зашевелились, ну ясное дело, прослышали, что она осталась богатой молодой вдовой. И когда один из бывших хахалей начал подбивать к ней клинья, звонить и предлагать встретиться, мол, поговорить надо, Лерка отшила его с величайшим наслаждением. Сам виноват. Где он раньше был, когда ей это было надо? А теперь обломайся. Она, Лера, и знать его не хочет, хотя когда-то ей этот кекс понравился. Но против Жужжика он вообще никто.

Как-то раз выползла Лера из своей комнаты и наткнулась на Ольгу. А та вся зареванная, идет и носом шмыгает.

– Ты чего тут сырость разводишь? – поинтересовалась хозяйка и услышала в ответ:

– Боречка «папа» сказал…

Лера фыркнула, развернулась, чтобы дальше идти, но тут Оля добавила:

– И так странно сказал… Сидит, играет, а потом посмотрел куда-то в угол и вдруг как улыбнется. А сам пальчиком показывает и лепечет: «Папа…» Как будто прямо увидел его…

Ольга снова всхлипнула, а у Леры по спине пробежал озноб. А что, если и впрямь душа Андрей бродит по дому? В своей жизни она слыхала немало подобных историй…

С тех пор Лере каждый раз становилось не по себе, когда она случайно оказывалась в темноте или слышала в доме непонятные шорохи. Она вздрагивала и тут же принималась кричать, звать прислугу, требовать немедленно зажечь свет. И сны стали сниться страшные, от которых она просыпалась с криком. Не Вдовин являлся ей ночами, а мертвый Андрей, его Людмила и дети… И все жутко так, как в ужастике, – то они из могил встают, то ночью к ней в спальню приходят… Хоть совсем спать не ложись. Уж скорей бы прошли эти проклятые сорок дней!

В тот день, когда писатель вновь приехал к Королевым, выпал первый снег. Метель за окном отлично сочеталась с горящим камином, в гостиной казалось особенно уютно. Это ощущение еще усиливала Эля, которая вязала что-то цветастое, коричневое с желтым и розовым вкраплением. Надо же! Павел никогда бы не подумал, что она умеет своими располневшими руками так ловко управляться со спицами. Да и зачем ей это? Димка что, шарф ей не купит, или что она там вяжет? Богатых не понять…

– Ну что, Пашка, как твой Голливуд поживает? – балагурил Димка, разливая глинтвейн. – Тебе там в массовке люди не нужны? А то я всей душой! Хотя бы на пару минуток засветиться.

– Сиди уже, – махнула на него вязаньем Эльвира. – С твоим пузом только в Голливуд. Вон, засветился уже, с девицами своими, хватит!

Павел покосился на тотчас сконфузившегося Дмитрия – да уж, жизнь у них тут бурлит…

– Димон, ну как, удалось тебе узнать что-то об Астахове? – быстро перевел он разговор на другую тему.

– Ну как… – замялся тот. – Принципиально ничего нового. Криминала действительно никакого, даже дела не заводили. Несчастный случай. Глотанул таблеток, коньячком запил – а этот коктейльчик по сердцу как даст! И готово дело – вокруг уже ангелы поют.

Дмитрий говорил подчеркнуто равнодушно, но по выражению лица, по его бегающим глазам писатель понял – друг что-то недоговаривает. Видно, припрятал некий козырь в рукаве и выложит его только под конец, вдоволь наигравшись с ним, с Павлом. Ладно, доставим ему такое удовольствие. Как говорится, нам это ничего не стоит, а им приятно.

– Угу… – кивнул Павел. – Стало быть, убийство полностью исключено?

Димка пожал плечами:

– Ну, менты дела заводить не стали. Заяву-то, ясен пень, никто не накатал. А кому заявлять-то? Если только вдовушке? Но та хоть и дура дурой, а даже ее ума хватило на то, чтобы понять – она-то первая подозреваемая. Да, похоже, и единственная.

Осторожно, чтобы не обжечься, писатель отхлебнул из кружки горячего ароматного напитка и чуть поморщился – с сахаром Димка явно перестарался, а сладкого Павел не любил.

– Ты не ответил на мой вопрос, Дим. Убийство полностью исключено?

– Да хрен его знает… Силой-то его принимать эти таблетки никто не заставлял.

– Может, в коньяк лекарство подмешали?

– Детективами увлекаешься, да? – хихикнул Димка. – Проверяли, не было там ничего, ни в бокале, ни в бутылке. Один коньяк чистейшей воды.

– То есть, – уточнил Павел, – прошлый раз, когда умерла Людмила, ты считал, что это не естественная смерть, а в этот раз думаешь наоборот, так?

– Да ничего подобного мы не думаем! – подала голос Эля, оторвавшись от своего вязания. – Конечно, его убрали, тут двух мнений быть не может. И совершенно ясно кто.

– Да ну? – Павел обернулся к ней. – И кто же?

– Да женушка с любовником, кто же еще! Мы были на похоронах, видели ее – разоделась, как кукла, размалевалась, будто на танцульки пришла, а не родного мужа в землю закапывать…

– А кто ее любовник? – как можно более небрежно спросил Павел.

– Некто Евгений Вдовин, первый помощник покойного Андрея в «Глобал Трейн». Этакий мачо, знаешь, про которых говорят «уродливый красавец», – Эля скривила свое и без того непривлекательное лицо. – Тебе это имя должно быть знакомо, ты ж Людины письма читал, а она с этим Вдовиным много общалась. Видно, обхаживал он ее, да только зубы пообломал.

– Ничего, зато на Лере отыгрался, – хихикнул Дима. – Наверное, у парня хобби такое – жену босса трахать.

– И ни стыда ведь и ни совести! – пылко воскликнула Эля, кинув взгляд на мужа. Видно, тема супружеских измен была и ей очень близка. – Знаешь, что я в ресторане видела?

– Понятия не имею. Что ж ты такое видела? – за шутливо-ироничным тоном Павел пытался скрыть, насколько интересует его этот разговор, аж внутри все сжимается.