Александра Маринина - Дорога Страница 34

Камень понял, что Ворон дошел до кульминации повествования и умышленно сделал паузу, для пущего драматизма.

– Зашибись, – искренне похвалил его Камень. – Ты самый лучший рассказчик на свете. Будь добр, продолжай, пожалуйста.

– И тут открывается дверь машины, и выходит наш молодой кавказец. Выходит, значит, и прямиходом к этой троице. «Ребята, – говорит, – не поможете мне?» Ну, те двое притормозили, ножичек спрятали и сурово эдак спрашивают: «Тебе чего, мужик, надо? Иди своей дорогой». Но наш кавказец не таков, его с панталыку не собьешь. «Ребята, – говорит, – помогите. У меня день рождения, и так получилось, что я вынужден проводить его вдали от дома, в деловой поездке. Дела у меня в Москве серьезные, денежные, так что отложить поездку никак нельзя было, а день рождения – святой праздник, надо бы его как следует справить. А не с кем. Не составите компанию? Я за ценой, – говорит, – не постою, хороший ресторан, хорошая еда, дорогие напитки, а ежели кто захочет – то и девочек оплачу, для моих дорогих гостей на моем празднике все бесплатно будет». У Кольки нашего глаза загорелись, он все бесплатное очень уважает, но те двое мнутся, жмутся, и вроде хочется им на халяву попировать, и дело ж нужно до конца довести, нечестно выигранное себе вернуть. Тот, который с ножом был, говорит: «Ты, мужик, погоди малость, мы тут с пацаном разберемся, он нам денег должен. Сейчас мы ему рыло начистим, деньги наши отберем и поедем твой день рождения справлять». А второй стоит рядом и кивает: дескать, согласен. Кавказец ему в ответ: «Не могу, – говорит, – допустить, чтоб в святой праздник моего рождения такие замечательные джигиты промеж собой ссорились и дрались, сделайте мне подарок, помиритесь, пожмите друг другу руки, простите друг другу долги, и поедем уже скорее выпивать и закусывать. А если для вас деньги имеют принципиальное значение, то считайте, что я их возместил тем, что на вас сегодня потрачу». Одним словом, уговорил он их. Но тут парни, которые постарше, уперлись, Кольку с собой брать не захотели, дескать, ему только шестнадцать лет, мал еще по ресторанам со взрослыми дядями ходить. Кавказец руками развел: ничего, мол, поделать не могу, раз у вас тут такие законы, не мне их нарушать. Были бы вы у нас в Сухуми – и вопросов бы не было, меня там каждая собака знает, в любом ресторане примут и на возраст моих гостей не посмотрят. Парни ему в ответ: закон-то позволяет, ограничений нет, но есть ведь и другой закон, который промеж деловых принят, и негоже деловым людям с пацанами дело иметь и за одним столом водку пить. В общем, побазарили они еще минут пять, кавказец ни на чем не настаивал, как у вас принято, говорит, так и поступайте. Колька молчит, счастью своему не верит, что морду бить не будут, он уж и от халявы готов отказаться, только бы отпустили и деньги не отобрали. Но парни, как ни странно, под мягким нажимом кавказца все-таки Кольку с собой взяли. И поехали на машине кавказца в ресторан.

– В какой? – спросил Камень.

– А тебе не все равно? – удивился Ворон. – Ты ж в Москве не был, ничего там не знаешь, я тебе какой ни назову – тебе по барабану. С чего такой вопрос?

– Ты мне как-то объяснял, что в те годы вечером в ресторан попасть невозможно, нужно блат иметь или швейцару денежку сунуть. Вот я и интересуюсь, куда этот кавказец их повез, туда, где у него блат, или туда, где швейцар берет?

– Это я не очень понял, – признался Ворон. – Они к ресторану подъехали, кавказец ребят в машине оставил, сам к двери подошел, толпу ожидающих растолкал, что-то сказал швейцару, тот его внутрь пустил. А минут через десять кавказец вышел и тогда уже гостей своих провел. Я за ним внутрь не летал, я за ребятами смотрел, все-таки Колька-то нам с тобой важнее, чем какой-то гость столицы, верно?

– Верно, – согласился Камень. – И о чем же ребята разговаривали в машине?

– Ну, ясен пень, о кавказце, о том, что у него денег прорва и надо бы его раскрутить по полной, вычистить бумажник до конца. Даже подумывали, не втянуть ли его в игру и раздеть до нитки. Один из них, тот, у которого ножика не было, сказал, что если Колька-Валет своими хитрыми финтами поможет кавказца обыграть, они ему все простят.

– Да ну? А что Колька?

– Ну, этот-то приучен с самого детства врать и не сознаваться. Он глазки кругленькие сделал и от всего отпирается: дескать, о чем вы, ребята, не понимаю я вас, какие такие финты, да я сроду ничего такого не умел. Но против того, чтобы засадить гостя столицы за карты, в принципе не возражал. Ни до чего определенного они договориться не успели, кавказец вернулся и повел их в ресторан. А там про карты как-то быстро забыли, он щедро кормил, поил, но почему-то Коле почти не наливал. Так, знаешь, бутылку только над его рюмкой занесет, наклонит, две капли капнет, а ребятам от души наливает. В общем, такое впечатление, что он Кольку-то нашего пожалел в силу малолетства и решил не спаивать. Повеселились славно. Потом парней постарше на девочек потянуло, так кавказец официанту что-то сказал, тот кивнул и ушел, а когда вернулся, то такой хитрый знак кавказцу сделал, и он Колю за столом оставил, а ребят повел в вестибюль, там уже две красотульки дожидались. Одним словом, спровадил он их. Они с Колей еще немного посидели, побеседовали о том о сем, и кавказец его домой отвез.

– На чем? На такси?

– Зачем на такси? – удивился Ворон. – У него же машина своя.

– Так он выпивши! Он что, пьяный за руль сел?

– И не пьяный он вовсе! Так, чуть-чуть взямши. Он ребят-то поил, а сам себя соблюдал. И себя, и Колю. И вообще, у них там, на Кавказе, вино даже дети пьют, там все привычные машину водить подшофе.

– О чем же они разговаривали? – поинтересовался Камень. – Что у них может быть общего?

– Вот тут ты в точку попал! – обрадовался Ворон. – Мне тоже это в голову пришло, поэтому я к их беседе внимательно прислушивался. Мы с тобой сериалов столько посмотрели, что нас голыми руками не возьмешь! Ежу понятно, что кавказец этот специально историю с рестораном затеял, чтобы парни Кольке нашему рыло не начистили, сидел у подъезда и караулил. Правда, я не очень понял, чего он там караулил, но, как только Колька появился, он сразу стойку сделал, как охотничья собака. И в ресторан их пригласил, чтобы конфликт урегулировать и всех помирить. Вон денег сколько на ветер выбросил! Даже девиц оплатил. Вопрос: зачем ему это нужно?

– И зачем же?

– Вот я и прислушивался к их разговору, думал, что кавказец этот Кольку вербовать начнет.

– Куда вербовать? В шпионы?

– Ну ты дурень! – расхохотался Ворон. – Ну дурень и есть! Какие шпионы? Кому он нужен, этот шестнадцатилетний оболтус? А вот в криминальном мире такие, как он, ценятся высоко. Папа в милиции, дедушка тоже, так что в случае чего отмажут. Малолетка, то есть по большинству статей привлекаться пока не может, руки развязаны. В карты играет, да так ловко, что много выигрывает. И рожа ангельская. Да такого пацана если правильно к делу приставить, можно знаешь какие бабки огромные заколачивать? Вот я и подумал, что кавказец этот будет нашего Николашу блатовать в какую-нибудь аферу.

– А на самом деле что оказалось?

– А ничего не оказалось. Он все больше семьей интересовался, про родителей спрашивал, про сестру, про домашние дела. Знаешь, вроде как старший наставник нового подопечного изучает. Чуешь, чем дело пахнет?

– Фигово пахнет, – вздохнул Камень. – Кто-то очень интересуется семьей Романовых. Только кто?

– Вот то-то и оно, – глубокомысленно заключил Ворон. – Ну что, интересную историю я тебе поведал?

– Интересную, – согласился Камень. – Слушай, а помнишь, когда был суд над Геннадием Ревенко, какой-то мужчина за Романовыми наблюдал?

– Помню.

– Это не мог быть давешний кавказец, как ты думаешь?

– Да ты что! – замахал крыльями Ворон. – Они и близко друг к другу не лежат. Тот мужик был вокруг сорока, виски седые, волосы такие средне-русые, лицо среднеславянское, и одет совсем просто и недорого. А этот молодой, жгучий, нос горбатый, одет как картинка из модного журнала и говорит с акцентом. И машины у них разные, у того, с седыми висками, «Запорожец» был, а у кавказца «Москвич».

– Это что же получается, за Романовыми целая бригада следит?

– Получается, – поддакнул Ворон.

– А чего ж ты не полетел за этим кавказцем после того, как он Колю домой отвез? Узнал бы, куда он поехал, к кому, что говорил. Мы бы сразу все и выяснили.

– Ты мне обещал! Ты слово давал, что не будешь делать мне замечаний! – заверещал Ворон.

– Да господь с тобой, какие замечания? Я просто интересуюсь, почему ты не полетел за ним.

– А мне что, разорваться, что ли? Мы про кого сериал смотрим, про Романовых или про кавказцев всяких? Мне нужно было посмотреть, как Колю дома встретят, все-таки он поздно пришел, да и нетрезвый, как там Люба, как Родислав. Нужно было?

– Нужно, нужно, – успокоил его Камень. – Ну и как они там отреагировали?