Дуглас Коупленд - Рабы «Microsoft» Страница 35

После ужина мы силком усадили Эйба в микроавтобус и поехали в круглосуточный за подарками. Мы накупили ему журналов, чизбургеров для микроволновки, арахисового драже и бечевки. Я наконец понял, как Эйб мне симпатичен. Интересно, повлиял ли на это мой отъезд из группового дома? Мне кажется, электронная переписка сблизила нас больше, чем любой личный контакт. Ирония судьбы!

Я чуть было не смастерил для отца картонную табличку с надписью «готов работать менеджером за еду», но потом подумал, что я очень, очень плохой сын. А потом огорчился за всех, кому больше пятидесяти. Я представил, как они стоят на углу Камино-Реал и Ренгсторф-авеню с такими же табличками. А Майкл подарил моему папе классный набор инструментов. Заботливый, блин.

ВОСКРЕСЕНЬЕ

26 декабря 1993 г

Все разъехались по родным.

Мы с Карлой решили посетить Syntex, место рождения противозачаточной таблетки. Если спуститься до Хиллвью-авеню, виден пустой технологический комплекс, напоминающий фантастику семидесятых, вроде «Штамма „Андромеда“».[87]

Мы посидели в заросшем травой амфитеатре под голыми березами, полюбовались садом скульптур и сделали вид, что мы Сьюзен Дей и Бобби Шерман[88] на свидании. Мы словно провалились в искривленное культурное пространство, в беззаботную телевизионную жизнь другой эпохи.

Между прочим, именно в лабораториях Syntex место работы стало «кампусом». До появления калифорнийских «научных парков» максимум, что корпорация давала сотрудникам, так это жилье, машину, возможно, медицинское обслуживание и скидки на бакалею. В семидесятых годах корпорации открыли душевые для любителей бегать трусцой в обеденный перерыв и расставили скульптуры для успокоения трудящейся души. Активный гуманизм — или первая полномасштабная интеграция корпоративного мира с частной жизнью. В восьмидесятых эта интеграция вылилась в кампусы невиданных масштабов, как в Microsoft и Apple, где грань между работой и жизнью практически стерлась. Отдай нам свою жизнь, а то не пустим работать над классными проектами! В девяностых корпорации перестали нанимать людей. Люди превратились в корпорации. Такой финал был неизбежен.

Мы с Карлой гуляли по пустырю и чувствовали себя последней парой на Земле. Или Адамом и Евой.

Я рассказал Карле, что Итан не считает биотехнологию таким уж классным капиталовложением. Там все слишком ориентировано на рабочий день с девяти до пяти, сотрудники работают меньше, чем программисты, и по воскресеньям у них на стоянках никогда нет машин. Кстати, Итан так и не нашел ни одной биотехнологической фирмы, где работали бы в воскресенье. Говорит, как только найдет, вложит туда все деньги, расслабится и уйдет на покой. Правда, ему нечего вкладывать.

Карла сорвала несколько цветов мезембриантемума, или хрустальной травки — любимого растения в мире высоких технологий (оно очень быстро укрепляет склоны). Сказала, что благодаря своей неколючести этот цветок может считаться пластилиновой версией кактуса.

Мы решили делать все, что в голову взбредет. Например, взять и заглянуть в институт у двести восьмидесятой трассы, где живет горилла Коко с котенком.[89] Карла рассказала, что за следующим холмом, на Пейдж-Милл-роуд, рядом с головным офисом корпорации Interval Research,[90] был изобретен никотиновый пластырь. Живая история!..

Карла предложила заглянуть к ним на кампус.

— Если Syntex — семидесятые годы, Apple — восьмидесятые, то Interval — девяностые.

Головной офис Interval Research оказался похож на номер для молодоженов в гостинице среднего класса на Мауи в семьдесят шестом году. Правда, немного запущенный. Между корпусами поблескивали крошечные лагуны, как в сериале «Остров Гиллигана»,[91] в вестибюле пахло чем-то стоматологическим или медицинским («Это здесь сдают мочу на анализ?»).

На стоянке были МАШИНЫ (что очень важно). Даже в воскресенье после Рождества.

Карла сказала, что здесь работает Лора, ее знакомая. Оказалось, что Лора на месте. Мы постучали к ней в окно с видом на лагуну в центральном дворе. Лора вышла и провела нас в здание. У нее IQ все восемьсот, как у Карлы. Лора пригласила нас поиграть в пул. (Стол для пула в девяностые — то же самое, что придуманные в Xerox PARC кресла с пенопластовой крошкой — в семидесятые).

Interval Research — странное место. Никто толком не знает, чем здесь занимаются. Все очень секретно и как-то связано с нейросетями.

Люди проецируют на отсутствие информации про Interval свои страхи — или надежду. Как только скажешь Interval, жди взрыва эмоций. Interval — это «мозговой трест», основанный Полом Алленом из Microsoft, когда ему поставили смертельный диагноз. Вскоре Пол выздоровел.

Миссия Interval в том, чтобы создавать интеллектуальную собственность, а не разрабатывать продукты. (В Кремниевой долине это кощунство.) Если идея достаточно хороша, то, по слухам, их собственный рисковый инвестор в лице Пола Аллена платит по счетам. Неудивительно, что все им завидуют: представьте, что не надо ни из кого выбивать деньги на стартап! Интеллектуальная свобода!

Эйб за то, чтобы чистая наука не была коммерческой. Он говорит, что Interval — такие же непрактичные, как кролики в «Обитателях холмов».[92] Периодически мы вынуждены ему напоминать, что правительство ушло из Большой Науки и что кому-то надо вести теоретические исследования. Эйб неохотно соглашается.

Раньше Лора работала в Apple, в группе продвинутых технологий, но год назад уволилась.

— Сначала на теоретические исследования был срок окупаемости от трех до семи лет. То есть за это время после запуска проект должен был окупить затраченные на него средства. В начале девяностых срок окупаемости снизили до года. Какие тут «версии один-ноль»! А здесь дают от пяти до десяти лет, и это здорово.

Мы спросили, какая разница между Apple и Interval. Она ответила, что в Apple пытались изменить мир, а в Interval хотят повлиять на мир.

— У нас более тонкий подход, все это знают. Возьмите те же работы Бренды Лорел в области гендера и интеллекта. Честное слово, это рай — можно заниматься чистой математикой, теоретическими программами. Или, если надо, смотреть «Шоу Рики Лейк».[93]

(Кстати, Лора классно играет в пул. Я сразу это понял, когда она сказала: «Да это обычная математика!»)

Бренда Лорел — исследователь взаимодействия женщин с математикой. Главная анти-Барби в мире.

— К тому же здесь сотрудники немного старше, — добавила Лора, — и приходят только по рекомендации. На собеседованиях нет никаких коанов в стиле «схвати камешек у меня с ладони». Нет строгой иерархии. Больше похоже на аспирантуру. Все считаются равными, но, конечно, есть «субравные» и «супер-равные». Они довольно быстро образуют отношения по принципу «планета и спутники». Хотя мы все по духу стартаперы и ушли из университетов или корпораций, чтобы не угасло пламя новаторства.

Лора забила все шары. Я, как проигравший, почувствовал себя дико неловко. Пул похож на роликовые коньки. Надо притворяться, что ты весь из себя крутой, когда внутри сплошной комок нервов.

В дверь заглянули какие-то ребята; приятно, почти как нормальный рабочий день. Карла пообещала свести Лору с Анатолем. (Когда-то в Apple Анатоль ей нравился. Лямур, тужур.) Надо сказать, я ожидал от похода в Interval большего: что они ставят опыты с катушками Теслы или строят реактивные самолеты из майлара. Или со стоянки на грузовиках с пулеметчиками повезут луковицы весом три тысячи фунтов.

Я сказал, раз приятели Анатоля будут помогать нам альфа-тестировать «Ооп!», Лора может к нам подключиться. Она сразу согласилась. Чем я не Том Сойер?

Когда мы вернулись домой, родители только приехали из велосипедной прогулки по трассе Футхиллс. Мисти кинулась слизывать с них пот, восполняя недостаток соли. Потом они сели смотреть шоу Марты Стюарт в записи и вздыхать, что их жизнь не такая гламурная.

Заглянул Баг. Он собирался на вечеринку в Сан-Хосе. Мы рассказали ему про Interval, и Баг заявил, что именно там возникнет новая парадигма пользовательского интерфейса. Технологии Xerox PARC семидесятых, мол, стали «компьютерным аналогом кухонной техники цвета авокадо».

— Как недолговечны наши пристрастия! — протянула Карла.

— Баг, ты что! — подхватил я. — Ну хоть немного посокрушайся о былой славе!

— Я могу вечно плакать о «Парке», — заявил Баг, — или радоваться, что ему пришли на смену новые команды. Предпочитаю второе. А где твоя мама, Дэн? Я принес камень, может, ей понравится.

В свободное время Баг разрабатывает систему слежения за передвижением людей по офису, чтобы минимизировать количество столкновений с коллегами в коридоре. Эту идею подсказал ему Дилберт из комикса, который каждый раз напрягается, если надо пройти с кем-то по коридору.