Леонид Рудницкий - Бомж городской обыкновенный Страница 40

И Профессор стал что-то очень быстро и мелодично говорить, глядя Витьку в глаза.

Витек стал засыпать, глаза его закрылись, но сквозь дрему он еще долго слышал, как из головы кто-то негромко отвечал Профессору на таком же птичьем языке. Слов было не разобрать, да ему и не особо хотелось в них вникать. Он только отметил, что это похоже на воспроизведение магнитофонной записи на большой скорости, когда слышно лишь повизгивание и попискивание. «Сон полевых мышей», – подумал он и уснул окончательно.

44

Начался полуденный зной. Желающих кататься поубавилось. Иван нашел место в тени и присел на край скамейки. Ишак стоя рядом.

– Здравия желаю, товарищ майор! – раздался вдруг женский голос прямо над ухом.

Иван вздрогнул и поднял глаза. Перед ним стояла молодая женщина и радостно улыбалась.

– Я лейтенант, – машинально поправил ее Иван и стал вспоминать, где он мог ее видеть.

Она пропустила его слова мимо ушей.

– Кого на этот раз ловите? – спросила она, понизив голос. – Какого-нибудь преступного дехканина, да?

Иван вспомнил – продавщица из колбасного отдела! Это она предложила ему булку и яблоко, когда он хотел есть. Спасибо ей, конечно, но он просил колбасы.

Сейчас она была без халата и Иван смог рассмотреть ее получше. Ничего тетка, фигуристая. Да и лицом недурна. Волосы длинные, рассыпанные по плечам.

Он встал.

– Какие люди! – сказал он. – Рад встрече.

– Я тоже рада вас видеть в добром здравии, – она слегка покраснела. – Помощь не нужна?

– Опять сухую булку предложите? – не смог удержаться, чтобы не съязвить, Иван.

– Ну почему же булку? – смутилась она. – Есть продукты и более калорийные. Кстати, мне потом неудобно было за эту булку. Хочу загладить провинность. Искупить, так сказать, по всей строгости закона. Иван смягчился:

– Ладно. Могли совсем ничего не дать, а вы вон еще и целое яблоко отвалили. Спасибо вам.

Она обиделась:

– Вы все насмехаетесь, да? Я же сказала, что сожалею. Иван смягчился:

– Ничего, все нормально. А помощь мне не нужна – я теперь с деньгами, детей катаю, – он кивнул на ишака.

– Рада за вас, – сказала она. Иван посмотрел на часы:

– Кстати, время обедать. Я вас приглашаю. Она смутилась:

– Неудобно как-то принимать приглашение незнакомого мужчины.

– А мы знакомы, – возразил Иван, – только имен не знаем. Меня зовут Иван.

– Маша, – сказала продавщица.

– Ну вот, все формальности улажены, – улыбнулся Иван и протянул ей руку: – Пойдемте?

Она положила свою узкую ладонь на его лопатообразную:

– Только если ненадолго.

– Конечно.

Иван повел ее в летнее кафе у входа в парк.

– Вы гуляете без мужа? – спросил он.

– Я не замужем, – призналась она.

– А тогда в магазине сказали, что замужем.

– Это я так, для острастки.

– Хорошо, – простодушно сказал Иван.

– Что?

– Что не замужем.

– Почему? – зарделась она.

– Замужние женщины вечно торопятся. С ними и поговорить толком нельзя.

– Я тоже тороплюсь.

– Но не так же? – с надеждой спросил Иван.

– Не так, – согласилась она.

Кафе держали хачики, и блюда в меню были смешные, типа «тыр-пыры с дыр-дырами». Иван наугад заказал несколько.

Ожидая заказ, Маша спросила.

– Так вы теперь кто? Иван вздохнул:

– Погонщик ишака.

– Нет, я серьезно, – не поверила она.

– И я тоже.

Она состроила разочарованную гримасу:

– Вам запретили говорить? Вы работаете под прикрытием?

– А что это?

– Когда все думают, что это не вы, а на самом деле – это вы.

– Ага, – согласился Иван, – тогда да, под прикрытием. Можно сказать и так. Только я не очень понимаю, кого прикрываю. Или кто прикрывает меня. Может, этот халат? – он показал на свое национальное одеяние.

– Загадками говорите, – надулась Маша.

– Нет, – возразил Иван, – никаких загадок. Просто вы не понимаете всей ситуации.

– Не понимаю, – заинтригованно согласилась она, – но хочу понять.

– Действительно хотите?

– Очень.

– Ну, – решился Иван, – тогда я расскажу вам печальную историю моей жизни за последние четыре месяца.

– Ой, расскажите! Обожаю истории. Я даже журнал «Караван историй» читаю.

– Ну, моя история не такая, – охладил ее пыл Иван, – поскромнее будет. Но тоже поучительная. Хотя и непонятно, кого и чему она учит.

– Да уж чему-нибудь научит, – заверила Маша, глядя на него широко открытыми глазами. – Начинайте!

И Иван рассказал ей обо всем. Когда он закончил, она спросила:

– Так вы так и не вспомнили свой родной город?

– Нет.

– А может, вам и не надо его вспоминать? – предположила она.

– Как не надо? Должно же у меня хоть что-нибудь быть, хоть свой город.

– Возьмите этот, – предложила Маша, – он ничем не хуже вашего.

Эта мысль раньше не приходила Ивану в голову. Он с удивлением огляделся и убедился, что она права, – Москва была не хуже его задрипанного тауна.

– Ладно, – согласился он, – это можно. Но у меня там служба.

– Зачем вам служба, где можно влипнуть в такую историю?

– Я об этом как-то и не подумал, – признался Иван.

– А вы подумайте, – посоветовала она. – Ваши мозги выдержат еще один такой удар?

– Не уверен.

– Взгляните на это как на шанс круто изменить свою жизнь. Не помните город – и не надо. Живите здесь.

– А работа?

– Другую найдете.

– А документы?

– После восстановите.

– Но я здесь живу на улице!

– Это совсем необязательно, – игриво заметила Маша. У Ивана голова пошла кругом:

– Мне надо все обдумать.

– Конечно, обдумайте, – согласилась она. – А через недельку встретимся и вы мне скажете, что решили. Фер-штейн?

– Натюрлих.

Они рассмеялись. Ивану вдруг показалось, что в жизни все легко и просто. Он проводил Машу до выхода из парка и записал ее телефон.

45

Жак и Купим Волосы осваивали управление какой-то сложной техникой. Витек слышал их разговор, засыпая после очередного обхода, но у него не было желания вмешиваться. Пускай себе! Лишь бы не ходили срать в мелкие извилины. Они хоть и второстепенные, а все равно жалко – могут еще пригодиться при обдумывании какой-нибудь неожиданной мысли. Витек любил порядок и поддерживал его там, где мог, и голова была одним из таких мест.

В детстве он всегда с удовольствием убирал свою комнату в родительской квартире. Учебники у него были обернуты и аккуратно стояли на этажерке. Даже и сейчас он старался протирать ботинки тряпочкой, намочив ее в луже, а одежду осматривал каждое утро и вытряхивал пыль. Он носил с собой складной ножик с ножницами и подстригал ногти, не позволяя им отрастать до неприличной длины. Он делал это не для показухи, как некоторые бомжи, изображавшие выпавших из кареты принцев, за которыми вот-вот вернутся и заберут обратно в высшее общество. Он делал это для себя, чтобы чувствовать, что хоть в чем-то у него порядок.

Как понял Витек, Жак обучал Купим Волосы и попутно учился сам. Приятель откровенно тормозил, и Жак нервничал:

– Смотри сюда! – раздраженно говорил он. – Надо нажать здесь один раз, передвинуть дальше и нажать два раза. Понял?

– Понял.

– Повтори!

– Нажать, передвинуть и нажать.

– Сколько раз?

– Один, – неуверенно ответил Купим Волосы.

– Ни хрена ты не понял! – заорал шепотом Жак. – Записывай, на хрен, если запомнить не можешь!

– Я запомню.

– Ты все время так говоришь! И не запоминаешь! Повторяю последний раз: нажать, передвинуть, нажать два раза. Понял?

– Да.

– Теперь переходим к практике. Следи за моими движениями.

Жак что-то сделал, и у Витька вдруг помимо его воли правая рука согнулась в локте и поднялась вверх.

– Получилось! – восхищенно сказал Купим Волосы.

– Это еще что! – самодовольно заявил Жак. – Смотри дальше!

Пальцы на правой руке бомжа сами собой согнулись в кулак, остался только указательный и он без спроса стал ковырять у Витька в носу, хотя там не было ни засохших, ни свежих соплей.

– Высший класс! – только и смог произнести Купим Волосы.

– Теперь твоя очередь.

Рука Витька вернулась в исходное положение. За дело взялся Купим Волосы и рука Витька опять поднялась.

«Так это они мной управляют! – понял Витек. – Блядь! Уроды! Что за дела?»

– Вы что там, пидоры, делаете? – заорал он мысленно.

– Спокойно, хозяин, – ответил Жак. – Мы учимся. Ты поспи пока, не отвлекай нас.

– Как я могу спать, если вы дергаете моими руками?

– Обыкновенно, – нагло сказал Жак. – Это не требует твоего участия. Расслабься.

И он согнул в колене ногу Витька. Потом согнул другую. Витек потерял дар речи. Жак тем временем ухватился Витьковой рукой за трубу, встал на ноги и прошелся Витьковым телом туда-сюда по подвалу.

«Этак они мной и трахнут кого-нибудь, – подумал Витек. – А потом лечись, если чего-нибудь моим хреном подхватят».