Игорь Чубаха - Злаки Зодиака, или Ижица-файлы Страница 42

– В тех самых очках, что я думаю?

– В тех самых.

– Ну, что ж, отец Толик, это может значить только одно. Богдуханов кандидат заглотил наживку. – Дина Матиевна довольно осклабилась. Сегодня ей перло по всем фарватерам, ведь по гороскопу она – скорпиошка. – А мы не будем торопиться принять верительные грамоты. Мы поедем к семерым полковникам, заждались, поди, нас. – С заднего сидения Дина Матиевна подхватила представительную кожаную папку и, отринув прочее, углубилась в чтение, вспоминая тезисы: «Избавиться от последствий обучения в центрах Хаббарда можно лишь за не менее чем полутора годовой срок... Депрограмирование заключается в содержании адептов в укромном месте в жестких условиях... Практической реализацией идей депрограммирования в России занимаются: Комитет по спасению молодежи от псевдорелигий (Москва), Комитет защиты семьи и личности (Санкт-Петербург), Центр апологетических исследований (Санкт-Петербург)... Глашатаем депрограмирования и борцом с нетрадиционными религиями в России выступает Александр Дворкин, родился в пятьдесят пятом, в семьдесят седьмом эмигрировал в США...»

Отец Толик знал дорогу, мотор «Волги» плавно завелся. Двадцативосьмилетняя секретарша, решив, что, как ни лезла на глаза, ее не заметили, запоздало выскочила из магазина и увидела только задний номер сворачивающей за угол служебной машины. Богдухан, понятно, это он распоряжался телом секретарши, только зло шлепнул кулаком в ладонь. Нет, его присутствие, конечно же, зафиксировали. Но решили вести переговоры не с ним, а персонально с кандидатом в губернаторы Костроминым. Ладно, Богдухан знает, что дальше делать, как подчинить норовистую ситуацию.

Гремя ведром и держа швабру наперевес, будто в штыковой атаке, в операционную вдвинулась тетя Маша. Открывшаяся глазам картина не могла прийтись по душе тете Маше в принципе. К занавескам, балахону над операционным столом и всюду, где только можно, иголками одноразовых шприцов были пришпилены полоски бумаги. Да ведь и не просто полоски, а настриженные из кардиограмм и историй болезней! Не просто настриженные, а испоганенные зеленкой и йодом!

У тети Маши в голове вспыхнуло одно единственное, но емкое слово «Бардак!», и ведро выпало из ослабевшей руки. Выпало и покатилось.

И, как волшебный клубок, ткнулось в босые пятки виновников содеянного. На расстеленной по полу простыни в гарнире куриных потрохов смирно, будто алики опосля крутого загула, возлежали два сизокожих жмурика.

– Ах, ты ж – гаденыш! – признала тетя Маша Чека. Подняла повыше свое оружие и, как Троцкого ледорубом, огрела Чека шваброй по черепу, – Вот тебе, ирод! Тебя, как человека, пустили в приличный морг, а тебе не нравится?! – снова швабра обрушилась на беззащитное чело, – Мало того, что сам повадился по ночам куролесить, так и товарища подбил! Смотри, еще раз сбежишь, главврачу доложу!

И тетя Маша отправилась искать каталку, чтобы свезти блудных мертвецов обратно. И еще она попросит Митрича, чтобы этих двоих привязал к полке. Ишь, моду взяли бродяжничать!

За окном проревел мотор, затем жалобно запищали тормоза.

– Бум! – в один голос сказали сестра Раиса и сестра Лариса, но «Бума» за окном не последовало.

Сестра Лариса листала забытую Эдиком записную книжку. Кроме телефонных номеров там присутствовала богатая коллекция цитат из мемуаров Казановы. Например: «Я всегда полагал, что без очарования слова любовные наслаждения даже не заслуживают сего именования, и невозможно себе представить ничего более нелепого, чем утехи с немой, даже если б она была прекрасна, как богиня амазонок». «Тра-ля-ля-ля-ля…», – подумала сестра Лариса.

Сестра Рая над раскрытым на двадцать шестой странице «Дракулой» мысленно беседовала со степлером. «Господин скрепкосшиватель, вы – такой важный, такой солидный. А что вы скажете на мое предложение взять вас на новое место работы? Вы опасаетесь, что учет материальных ценностей давно компьютеризирован, и вас ожидает заточение в ящике стола? Уверяю вас, господин скрепкосшиватель, вы заблуждаетесь, нас с вами там ожидает непочатый край работы, вы будете просто незаменимы. И я вас обязательно возьму с собой, если будете себя хорошо вести».

За окном зарычал следующий мотор, по гонору никак не слабей джипа. Опять раздался противный визг тормозов.

– Бум! – машинально в один голос сказали сестры, но «Бума!» опять не произошло.

«А может быть, для возбуждения чувств нам необходимо не более, чем угадывать все прелести под покровом притворного стыда?», – прочитала Лариса и откомментировала: «Футы-нуты».

«А вы, мои верные дырокол и линейка, что сделали вы, дабы меня повысили в должности? – продолжала беседу по душам с канцелярщиной Рая. – Так-таки и ничего? Прощаю за откровенность. Но впредь вы клянетесь служить верой и правдой?»

Оконное стекло привычно задребезжало. На этот раз визг тормозов напоминал крик раненой чайки.

– Бум! – единогласно предположили сестры.

«Бум!», – оправдала реальность их надежды. Окна Адмиралтейского отдела ИСАЯ выходили на перекресток, с гордостью держащий первое место в Питере по дорожно-транспортным происшествиям. Сестер, словно осенним ветром опавшие листья, смело с рабочих мест, они прижались плечами друг к дружке у окна, чуть не плюща носы о стекло.

– Всего-то, – разочарованно прошипела кровожадная Лариса.

– Бедненький, надеюсь, машина застрахована, – посочувствовала Рая и сдала назад.

– Что, истые угодницы, – с порога затараторила сестра Алина, – ничего интересного? Всего делов, помято правое переднее крыло?

– Интересно будет здесь, когда ты объяснишь, где пропадала вчерашний рабочий день, – вернулась к записной книжке Лара.

– Только между нами, девочками, – не стала упираться и отнекиваться Алина. – Завелся на моем участке тип, является во сне и насильно воплощает самые гнусные эротические фантазии со всеми проживающими в радиусе трех домов. Возраст потерпевших спящих красавиц – от сорока и до помнящих Русско-Японскую войну. Пока собирала факты и жалобы под видом работника райсобеса, пока замеряла напряженность психокинетического поля, пока проводила с этим придурком профилактическую работу…

«Женщины приходят в наибольшее расстройство чувств, когда сами рассказывают о своих несчастиях»! – огласила Лариса цитату из чужого блокнота.

– Какую это работу? – настолько заинтересовалась сестра Рая, что перестала мысленно разговаривать с венчающим процессор кактусом.

– Я навела пару мороков, чтоб являлись сластолюбцу во сне. Ничего эротического, теперь он будет от одеяла шарахаться. Теперь он будет видеть только два сна. В первом за ним будет гоняться черный человек, загонять на крышу и сталкивать. А во втором все его личные вещи будут грызть мышиные орды, и он будет метаться по квартире, пытаясь спасти то книжный шкаф, то последние ботинки. Так что шастать по снам пенсионерок у него времени не останется.

– Это жестоко, – вздохнула Рая и погладила степлер, будто сочувственно протянутую руку верного друга.

– Почему-то мне эта история уже знакома. Это кошмарно напоминает третью серию «Моя славная мумия», – подначила Лариса.

– Разве ты смотришь сериалы? – невинно хлопнула ресницами Алина.

– Вот она где! – шагнувший в офис Эдуард Перов был гладко выбрит и даже пах не очень дорогим одеколоном. В три шага оказавшись у стола Ларисы, он выхватил записную книжку и заколебался, не поцеловать ли сестре в благодарность за находку руку. Но при других сестрах не решился.

– Я вижу, сестра Алина сегодня с нами, – пряча находку во внутренний карман пиджака, фальшиво обрадовался он. – Хотелось бы знать, уважаемая Алина, по какой причине вы вчера отсутствовали на посту, пардон, на рабочем месте?

– А кому какое дело? – в предвкушении сеанса трудотерапии выкладывая помаду, тушь и зеркальце из сумки на собственный стол, вскользь бросила Алина. Эдика она не удосужила и взглядом.

– Я интересуюсь на правах временно исполняющего обязанности руководителя отдела, – без паузы нервно заскреб щеку авгур.

– А я вчера исполняла конфиденциальное поручение реального начальника отдела. – Алина продолжала ковыряться в сумочке вместо того, чтобы одарить Эдуарда почтительным поеданием глазами.

– Вы с ним виделись? – пропустил сарказм мимо ушей Перов и хлопнул себя ладошкой по бедру, будто в поисках штатного оружия.

– Я выполняла задание по утвержденному в августе месячному графику местных профилактических работ, – невинно улыбнулась рассыпанной по столу косметике блудная сестра.

– Так вы не виделись с Храпуновым? – Эдик стал нервно застегивать пиджак на все пуговицы.

– С начальником Адмиралтейского райотдела ИСАЯ Максимом Максимовичем Храпуновым? Нет, не виделась.

Когда Эдик застегнулся наглухо, он принялся поправлять узел галстука.