Виктор Ерофеев - Время рожать. Россия, начало XXI века. Лучшие молодые писатели Страница 45

Не успел он это подумать, как мимо пролетела муха, сделала круг и нацелилась приземлиться Лаврентию на лоб. Лаврентий вспугнул муху энергичным движением бровей и уха. Муха передумала садиться на лоб и, отлетев подальше, села на лампочку.

Лаврентий перестал чистить зубы, поднял голову и уставился на муху. Изо рта у Зайцева появилась белая пена.

«Я был не прав… — он тыльной стороной ладони утер рот. — Я ошибался. Если мухи летают, значит, вагон не так уж и чист. Тем более зима, в которой мухам места нет. Зимой мухи где-нибудь спят… Мухи спят между стеклами… Наверное, эта муха спала между стеклами теплого вагона, а теперь, когда мы едем по Дальнему Востоку, она проснулась от холода… Вот оно как интересно стало жить… Муха залетает в вагон в теплых краях и засыпает, ни о чем не думая. Тем временем, поезд везет ее хрен знает куда через всю страну! Она просыпается от холода… просыпается и дрожит!.. Ничего не понимает… Хватит ли у нее ума не вылетать из поезда на улицу? Или она вылетит и погибнет…»

Кто-то снаружи нетерпеливо подергал ручку…

«Скоро моя остановка», — Лаврентий Зайцев взял мыльницу, вытряхнул мыло в дырку на шпалы, согнал муху с лампочки на окошко и накрыл сверху мыльницей. Осторожно, чтобы муха не вылетела, надел крышечку и сунул мыльницу в карман.

Из-за двери закричали:

— Заснул, что ли?!

— А что, нельзя?

Зайцев открыл дверь. За дверью стояло три человека. Бабушка в тапочках, пузатый мужчина в спортивном костюме и молодая светловолосая девушка в лосинах.

Лаврентий Зайцев хотел сказать что-то грубое, но, заметив девушку, позабыл, что. Ему показалось, что он влюбился в незнакомку с первого взгляда.

«Как я ее раньше не заметил, — подумал он с грустью. — Четвертые сутки еду… Эх… Выходить скоро… Я не успею с ней объясниться… И никогда… никогда в жизни ее больше не увижу… А ведь именно ее образ преследовал меня с юности… Она как две капли воды похожа на девушку-наклейку из ГДР на моей первой гитаре… Некоторые ребята обклеивали немецкими бабами всю деку, но я — нет. Мне всегда нравилась только одна… Я и женился на похожей, думая, что она такая же прекрасная, как девушка с моей гитары… А она оказалась заурядная стерва с чулочной фабрики… Сидит теперь дома и ждет, когда я вернусь из командировки и привезу ей заработанных диким трудом в Сибири денег на тряпки…»

Девушка с любопытством осмотрела Лаврентия с ног до головы и поправила на плече полотенце.

«Судьба послала мне шанс, посадив эту девушку в один со мной вагон. А я, как кретин, ловлю в туалете мух… Я упустил свой шанс…» Лаврентий прошел в купе и сел, продолжая думать.

— Что-то случилось? — спросила соседка по купе, глядя на него.

С верхней полки свесилась голова ее двенадцатилетнего сына.

— У вас все лицо в зубном порошке, — сказал он и засмеялся.

— Вода кончилась, — пробормотал Лаврентий, покраснел и стал вытирать лицо полотенцем. — Надо сдавать белье. Через пять минут Уссурийск…

— Ну, всего вам хорошего, — соседка привстала и задвинула голову сына подальше к стенке. — Свалишься, обормот, и ударишься виском об стол! Кто тебя хоронить будет?!

— А я друзей попрошу, — ответил тот. — Скажу им — похороните меня на огороде!

— Типун тебе под язык, — соседка перекрестилась. — Так говорить нельзя! А то накличешь на свою голову… чертей…

— Чертей никаких нет. Это всё враки. Есть низкая энергия и четыре тела дхармы! А действует она не на голову, а на нижние чакры копчика.

— Заткнись, гаденыш!.. Нахватался дряни из газет, — последние слова она произнесла для Лаврентия.

Лаврентий промолчал, потому что был сосредоточен на другом. Вернее, на другой. Он думал о той незнакомке из тамбура, с которой не успел познакомиться, и его шансы с каждой минутой становились всё меньше и меньше.

— Раньше такой дряни в газетах не писали и был порядок! — продолжала соседка, не дожидаясь ответа. — А теперь напишут, кто как хочет, а дети читают! Вот вам и преступность детская! Забивают детям головы, вместо того, чтобы сводить их в… цирк или зоопарк!..

Поезд заскрежетал тормозами.

Проводница пронеслась по вагону, крича:

— Уссурийск! Уссурийск! Кому выходить — выходите, а то уедете!

Лаврентий вздохнул, взял чемодан и пошел к выходу.

На перроне проводница плевала семечки в щель между вагоном и перроном. У нее изо рта шел пар.

Лаврентий хотел уже сказать проводнице до свидания, как вдруг услышал за спиной:

— Помогите, пожалуйста, чемодан вынести.

Лаврентий оглянулся. На ступеньках стояла девушка мечты в короткой шубке из норковых хвостов с большим кожаным чемоданом.

Зайцев не поверил своим глазам. То, что, как он думал, навеки потерял, само шло к нему в руки.

Лаврентий бросился к девушке и выхватил у нее чемодан.

— Разрешите вам помочь!

— Извините, что я вас попросила, — девушка вытащила из сумочки пачку дамских сигарет, закурила. — Меня должны были встретить, но я тут никого не вижу… Не могли бы вы, — она ошеломляюще улыбнулась, — посадить меня в такси.

— С удовольствием, — Зайцев тряхнул чужим чемоданом. — Я вас не только посажу на такси, но и провожу до дома, чтобы вам не пришлось нести чемодан от машины до квартиры. (— Не слишком ли я смело начал? — усомнился Лаврентий.)

— Да?.. А вам это удобно?..

— Мне это очень удобно!

— Ну… я не знаю… Хорошо бы, конечно… Чемодан очень тяжелый, — девушка сморщила маленький носик-пуговку.

— А, — махнул Лаврентий. — Ерунда! — и тряхнул еще раз чемоданом.

— Вы так добры…

Они вышли на привокзальную площадь. Площадь украшал огромный плакат с изображением уссурийского тигра. Сверху было написано: «Добро пожаловать в Уссурийск, жемчужину Дальнего востока!» А внизу курсивом: «Пейте уссурийский бальзам — чудо природы!».

Лаврентий Зайцев впервые приехал в Уссурийск и ничего здесь не знал. Он огляделся по сторонам. Справа в сером пятиэтажном доме он увидел магазин «Продукты». Слева на автобусной остановке толпились люди.

— Вам куда ехать? — к Лаврентию подошел человек с ключами на пальце.

Девушка из-за плеча назвала адрес.

— Полтинник, — сказал водитель.

— Поехали, — сказал Зайцев и зашагал за водителем, стуча чемоданом по ноге.

Лаврентий положил чемодан в багажник и уселся с девушкой на заднее сидение.

— По коням! — водитель воткнул ключ.

За окнами автомобиля замелькали невысокие дома и тепло одетые люди, у которых изо ртов шел пар.

— Холодно у вас, — сказал Зайцев, чтобы завязать разговор.

— Это разве холодно! — сказал, не оборачиваясь, водитель и хлопнул ладонями по баранке. — Вот на прошлой неделе было холодно! Вороны на лету замерзали! Сам видел! Летит ворона — р-р-раз! — вниз упала — готова!.. А вы не из Москвы случайно?

— Из Москвы.

— Сразу видно.

— Ага, — сказала девушка. — Я тоже еще в поезде вас заметила и поняла, что вы из Москвы.

Зайцеву стало приятно, что его заметили в поезде и он улыбнулся, думая про свои возрастающие шансы.

Водитель засвистел популярную мелодию из кинофильма.

— Мы, кстати, не познакомились, — сказала девушка Лаврентию. — Света, — она взмахнула ресницами.

— Лаврентий, — Лаврентий неожиданно для себя протянул девушке руку, но тут же спохватился и убрал ее в карман. — Я почему-то так и знал, что вас зовут Светлана. — Он сказал это просто так. На самом деле Лаврентий думал, что ее зовут по-другому, типа Гретхен.

— Небось вас в честь Лаврентия Палыча так назвали? — поинтересовался шофер. — Цветок душистый прерии Лаврентий Палыч Берия! Ха-ха!

Зайцев обиделся. Его всю жизнь спрашивали про одно и то же.

— В честь святого Лаврентия.

— А что он за святой?

— У него кожу содрали и уши отрезали.

— Ого! У нас тут в прошлом году тоже одному уши отрезали, за то, что он денег не заплатил.

— Мужчины! — Светлана поморщилась. — Перестаньте! Противно слушать!

Некоторое время все молчали.

— А вот я видел на станции рекламу Уссурийского бальзама, — сказал Лаврентий. — Хороший?

— Вещь! — водитель показал большой палец. — Настоен на рогах. Сейчас будем проезжать мимо фирменного магазина — рекомендую взять пару бутылок, чтобы украсить вечер.

— Прекрасная мысль, — Лаврентий бодро потер руки и посмотрел на Светлану.

Света загадочно улыбнулась.

— Приехали, — машина затормозила у дверей магазина.

— Я сейчас, — Лаврентий выскочил из машины.

За прилавком стояла полная женщина в фирменном зеленом фартуке с тигром на груди. Лаврентий нашел глазами нужную бутылку с ценником, умножил цену бальзама на два, прибавил полтинник за такси и вычел сумму из командировочных. Ничего страшного.