Екатерина Минорская - Женского рода Страница 50

— Нет, спасибо… — Кирш вздохнула и рывком попра­вила бейсболку.

Она смотрела поверх подъезжающих машин на раска­чивающийся на ветру фонарь. Ау, девушка!

Остановив машину перед Кирш и открывая ей дверь, Ли Лит зашипела:

— Сумасшедшая! Я думала, ты уже сто раз вернулась! Голодная, холодная, и, не дай бог, могли менты увидеть!

— Харэ причитать, Ли, поехали к Галине: она тоже не отвечает.

— Ну уж нет! — взмолилась Ли Лит. — Едем ко мне и звоним Денису.

Кирш собиралась возразить, но осеклась, заметив, что у Ли был заговорщический вид и она явно что-то недого­варивала. Как все стервы, обычно так она подготавлива­лась к не самому приятному для собеседника сообщению.

— Ну?! Не томи! — то ли с нетерпением, то ли с угро­зой прорычала Кирш.

— Заезжала в «Перчатку». — Ли умолкла, желая по­смаковать свою новость.

— И? Не тяни!

— Ты в курсе, что там сегодня была твоя расчудесная Алиса?

— Вранье! — Кирш выплюнула жвачку в открытое окно и, поймав недовольный взгляд проезжающей в со­седней машине дамы, показала ей средний палец правой руки.

Ли Лит не без удовольствия заметила обескураженный оскал Кирш и, незаметно улыбнувшись, продолжила:

— А на вокзал ее ходила провожать наша милая душ­ка Рэй. — Ли Лит с упоением всматривалась, как начина­ли подрагивать мышцы на лице Кирш. — И Рэй, похоже, влюбилась в эту петербурженку не меньше твоего!

Ли Лит терпеливо ждала реакции своей спутницы.

— Чему быть — того не миновать! — сказала наконец Кирш ледяным голосом и всю дальнейшую дорогу ехала молча.

На последнем перекрестке дорогу им подрезал черный «жук».

— Недоумок! — возмутилась Ли Лит. — Куда встал? Теперь придется ждать, пока повернет. И ведь задел, ты смотри!

Кирш резко повернулась к Ли Лит, потом бросила та­кой же невидящий взгляд куда-то через стекло и вышла из машины, хлопнув дверью.

— Ты куда посреди дороги?! Сейчас же зеленый будет…

Ли Лит включила «дворники» и прильнула к лобово­му стеклу; кажется, Кирш просила водителя «жука» вый­ти, тот, судя по ее прищуру, отказался. Тогда Кирш сдела­ла шаг назад и с размаха ударила ногой по бамперу чер­ной машины. Ли Лит отпрянула от стекла. Кирш била машину исступленно, не обращая внимания на выскочив­шего из нее водителя, на возмущенные оклики из других автомобилей и мигающий светофор.

Алиса то и дело извинялась перед присутствующими, доставала из сумки телефон и высматривала на нем хоть какие-нибудь знаки, говорящие о пропущенном или при­ближающемся звонке — почти нереальном, но ожидаемом. К тому же со вчерашнего дня тоненькая, но все-таки тяну­лась ниточка из Москвы: Рэй прислала две эсэмэски: «Privet, как doehala?» м «Bez tebya v Moskve poholodalo!»

Они снова сидели в японском ресторанчике: Алиса, Ан­дрей и Капралов с английской женой. Иногда голоса с не­значительным повышением и понижением интонации сли­вались для Алисы в убаюкивающий гул, так что в обсуж­дении далекого от нее джаза, прошедшей выставки и гря­дущих перспектив Калиной деятельности она то и дело пропускала реплики, адресованные ей.

— Это эйфория после увольнения с работы, — конста­тировал Капралов и засмеялся. — Попятное дело, переходный период! К тому же Алиса рассеянна, как все неве­сты! Смотри, после свадьбы начинаем работать — вступаешь в ответственную должность!

Алиса поежилась, ощутив неприятную волну, вскипа­ющую внутри; Андрей поспешил оправдать ее отсутству­ющий взгляд:

— Две подряд поездки в Москву, слишком много впе­чатлений — сразу не отойти!

Алиса расправила плечи, отчего вязаный ворот, до того открывавший яремную выемку и ускользающую куда-то ниже цепочку, врезался ей в горло. Она решительно одер­нула его, и в голове молниеносно возникла конструкция того рассказа, в котором Алиса сможет хотя бы в общих чертах, завуалированно преподнести компании то, что сей­час ее на самом деле волнует. Когда хочется говорить о чем-то, можно говорить об этом в любой компании, глав­ное — выбрать верный угол. В ее сегодняшней компании «верный угол» предполагал мировоззренческий диспут.

Алисе хотелось говорить о новом мире, в котором жили интересующие ее теперь женщины, вернее, одна женщина. Она сказала, что неожиданно для себя преодолела барь­ер восприятия, мешавший ей доселе поверить, что если не всее люди, то по крайней мере женщины по природе бисек­суальны…

Андрей вздохнул, Капа приподнял брови, и только Мэри пропустила Алисину фразу мимо ушей, сосредото­чившись на неожиданном телефонном разговоре с Босто­ном.

— Алиса посетила лесбийский клуб… — обреченно кон­статировал Андрей.

Мэри, уже закончившая телефонный разговор, всплес­нула руками и брезгливо поморщилась.

— Крайне неприятные люди! Озлобленные, закомплек­сованные, вряд ли здоровые! — произнесла она, чеканя слова чужого ей языка.

Капа рассмеялся, покосился на Андрея и переглянулся сАлисой.

— Не утрируй, Марусь, ну что ты! Главное — не отно­ситься к этому слишком серьезно.

— Как это?— В голосе Алисы прозвучала обида.

Она вспомнила случившуюся накануне беседу с сосед­кой Любой. Та зашла поинтересоваться о поездке на мни­мую свадьбу, и Алиса не удержалась от восторженного рассказа про новых знакомых… Люба, конечно, проявила любопытство, но именно того рода, какое проявляют, слу­шая рассказ путешественника о тарантулах: «а чем они опасны?», «а как они размножаются?» и т, д. Но Капа, как казалось Алисе, не имел права на такую обывательскую близорукость.

Устами Капралова лесбиянки были нарисованы осо­бами сердитыми, но безобидными, не представляющими опасности ни для общества в целом, ни для отдельно взятых­мужчин.

—Это эксперименты, чистой воды эксперименты… — Говоря это, Капа заметил, что Андрей рассеянно крутит свой бокал, а Мэри, часто моргая, недоуменно смотрит на Алису, яростно мотающую головой.

— Не думаю; для многих это жизнь, весь ее смысл, все­рьез.

Алиса задумалась, стоит ли рассказать историю Мар­го и Зои, а Капа воспользовался тем, что она замолчала.

— Это небольшой процент, сильное искажение созна­ния, а как следствие — дискомфорт от несоответствия нор­ме и озлобленность, агрессия. В целом само по себе лесбиянство — игра воображения, где физиология находится на последнем плане. В отличие от однополых отношений мужчин! — подытожил Капа.

— Не думаю, что здесь физиология на последнем пла­не, – не удержалась Алиса, — просто ощущения сложней, физиология – сложней!

Капа не сдавался и не терял спокойствия духа и неиз­менной улыбки.

— У сложно устроенных людей и физиология сложней, у примитивных — примитивней! Конечно, среди лесбийс­кого сообщества есть свои утонченные натуры и люди с хорошими амбициями, высокими планками, но, поверь мне, их мало, несравнимо меньше, чем остальных, тех, у кого отклонение принимает форму злого извращения.

Мэри развела руками, улыбнувшись Андрею.

— По-моему, у них научный диспут!

Андрей пожал плечами, и по выражению его лица было ясно, что он в любой момент готов зевнуть.

Когда Алисин телефон зазвонил, она вздрогнула от неожиданности — спор с Кипой отвлек ее от томительной зависимости от Москвы. Сердце заколотилось, но через секунду разочарованно ухнуло: это была не Кирш. Хотя по тому, как расслабленно улыбнулась Алиса, как легко отвернулась от собеседников и поспешила отойти в сто­рону, было ясно, что и этот звонок по-своему обрадовал ее. Ниточка тянулась, ниточка материализовалась…

— Ты как?

— Ничего, Ад. Как Кот?

Ада вздохнула:

— Она у меня на глазах дала Фекле отлизать.

Покраснев, Алиса покосилась в сторону столика и плотнее прижала к уху трубку.

— Как это? Как — при тебе?

— Мы вместе к Кот поехали, в компании, я знала, что это добром не кончится, меня чуть не стошнило: одна дев­ка — не знаю ее — стриптиз на столе танцевала перед бучом каким-то — тоже не знаю; пьяные все вдрызг…

— Что ж ты не ушла?

— Ой, да я тоже была хорошенькая и все надеялась — они разойдутся, а мы с Кот вдвоем останемся!.. Захожу в ванну, а там Кот сидит на стиральной машине, раздвинув ноги…

— Без брюк?— зачем-то уточнила Алиса и снова по­косилась на столик, где сидели Капа и Андрей.

— Естественно! И между ног — красная голова с мет­ровым языком…

— А они тебя заметили?

Ада снова вздохнула:

— Кот Феклу откинула, но не из-за меня… просто она это мероприятие не любит… Так, наверное, пара секунд слабости…

— Такой уж стиль жизни, видимо… — как могла, по­пыталась утешить ее Алиса.

— Я в Питер собралась съездить — развеяться. Погу­ляешь со мной? Может, в кафешку какую-нибудь сходим?

— Конечно!

Ада приехала в Питер на следующий день и вопреки намерению остановиться у тети тут же была доставлена на набережную Макаренко.