Алиса Поникаровская - Игра в ошибки Страница 63

Но позвонить Максу не поднималась рука…

Лиана знала причину этого страха. Пока, во всяком случае, пока, у нее еще оставалась надежда. И с этой надеждой можно было жить…

Когда на пятый день этой молчащей, кричащей, всеобъемлющей пустоты в дверях дома повернулся ключ, Лиана даже не удивилась. Чего-то подобного она и ждала. Свернувшись калачиком, как в детстве, зарывшись под подбородок в одеяло, Лиана настороженно слушала, как приближаются чеканные шаги по ступеням мраморной лестницы. Этот звук был неумолим, как сама судьба.

Дверь комнаты бесцеремонно распахнулась.

— Не вовремя ты заболела, – сказал Ампира. – Болезнь – не лучшее время для переезда.

Лиана выбралась из-под одеяла: лежать в присутствии Ампиры и смотреть на нее снизу вверх было слишком унизительно.

— О каком переезде ты говоришь?

— А ты думала, что этот дом стал навеки твоим за сто долларов в месяц? – усмехнулась Ампира. – Всегда поражалась такой провинциальной наивности.

— Ты хочешь сказать, что ты?.. – задохнулась Лиана, ошпаренная блеснувшей догадкой. – Что этот дом – твой?

— Святая простота, – притворно вздохнула Ампира. – Старая актриса неплохо сыграла свою роль, не так ли? И все за какие-нибудь жалкие пятьсот рублей. Что поделаешь, служителям Мельпомены, вышедшим в тираж, тоже нужно что-то есть. Тем более, что большинство из них помнят иные времена. Когда по заслугам оценивался талант, а не приближенность к кормушке.

— Ты спланировала все заранее… Но зачем? Ты можешь объяснить мне, зачем?

— Из спортивного интереса. Такой ответ тебя устроит? Как только я узнала, что у моего бывшего благоверного появилась новая пассия, мне стало до безумия интересно, что именно она из себя представляет. Чем ты взяла его таким, чего не было у меня…

— Но ведь ты сама его бросила… Какая тебе разница как и с кем он теперь будет жить?

— Большая! – отрезала Ампира. – Люди, которых я бросаю, имеют право только на то, чтобы потом всю жизнь страдать, вспоминая меня! Они – мои! Они стоят в моем паноптикуме, они принадлежат мне, и только мне: их мысли, желания, их души, наконец! Они не смеют отвлекаться ни на что другое!!! А ты предпочла мне этого зануду Макса. Чем он лучше меня? Ведь нам с тобой было так хорошо… С этим ты не будешь спорить?

— Не буду, – кивнула Лиана. – С тобой хорошо отрываться, но с тобой нельзя жить. В этом вся разница. Я ошиблась в тебе. Мне казалось, что ты – сильная и безапелляционная, что ты твердо знаешь, чего ты хочешь, что ты крепко стоишь на ногах, я даже в своих рассуждениях как-то сравнила тебя с Москвой. А на самом деле… Ты – просто несчастная баба, которая никогда в своей жизни никого не любила… Которая просто не умеет любить… Ты умеешь кружить головы людям, ты умеешь манипулировать ими, ты действительно хороший психолог, ты пишешь замечательные песни, но в них нет того, чего нет в тебе – в них нет любви. В них – разрушение и страсть, в них смятение и чувственность, в них уничтожение и боль, но в них нет воскрешения… В них отсутствует любовь… И как бы ты не храбрилась, вся твоя бравада – это только маска, за которой прячется маленькая девочка, которая хочет любить и не может… Либо потому, что ей этого просто не дано, либо потому, что она загнала себя в тупик, из которого нет выхода… Оглянись вокруг, посмотри… Люди, которые любят тебя, отдают тебе свою любовь, действительно делятся с тобой своей душой, а ты вместо того, чтобы принять и отразить этот свет, пропустить его через свою душу, дать ей хотя бы маленький шанс на возрождение, сжираешь эту любовь, как голодный дракон, которому глубоко наплевать, что именно ему есть, лишь бы не быть голодным… Люди не могут любить, не получая ничего взамен. Любовь слишком хрупкое чувство… А когда по ней все время ходят ногами… Мне жаль тебя…

Ампира от возмущения подпрыгнула на месте. Глаза ее яростно блестели:

— Не смей меня жалеть! Ты, маленькая провинциалка, приехавшая черт знает откуда, не имеющая толком ни денег, ни квартиры, ни статуса! Кто ты такая, чтобы меня жалеть?!! Ты сама-то со своей жизнью разобраться не можешь!

— Не могу, – спокойно согласилась Лиана. – Все в этой жизни совершают ошибки. Потом исправляют их, а потом совершают новые. Но я, в отличие от тебя, стараюсь не повторять старых ошибок. И в этом, как не странно, ты мне очень помогла.

— Я не желаю выслушивать твои бредни и твои нотации. Сначала дорасти до того, что имею я, а потом поговорим.

— Не ты ли недавно убеждала меня в том, что деньги и статус ничего не значат? Если болит душа – ни то, ни другое не поможет…

— Оставь свои морали для лучших времен и лучших людей. Завтра, в двенадцать часов, чтобы тебя здесь не было, – отчеканила Ампира. – Я собираюсь снести к чертям собачьим это развалину и построить новый дом. В моем стиле.

— Ампир? – Лиана позволила себе улыбнуться. – Действительно в твоем стиле. Высокомерно и пусто. Кстати, а как тебя зовут на самом деле?

Ампира не удостоила ее ответом.

Весь вечер Лиана собирала вещи. Их оказалось ужасно много, но самым страшным было то, что она не имела ни малейшего представления, куда ей ехать. Она перебрала в голове кучу вариантов, отметая их один за другим. Найти в такие короткие сроки хоть какое-то жилье даже при наличии денег было практически нереально. Звонить каким-то знакомым и проситься к ним приживалкой на несколько дней, которые вполне могли растянуться в недели, а то и месяцы, не хотелось. Митька до сих пор так с ней и разговаривал. Звонить Максу… Лиана представила себе этот разговор: прости, мне негде жить… И отмела эту мысль сразу. Реальным выходом из ситуации оставалось только одно: бросить все и вернуться в родной город, чтобы там попытаться начать все снова. Снова с нуля…

А почему бы и нет? Она стала старше и мудрее, она больше не будет наступать на торчащие грабли, в родном городе остались люди, которые любят ее, ждут и всегда помогут. Жить в их с Иваром старенькой избушке, конечно, нет никакой возможности, но за время пребывания в Москве Лиана скопила небольшую сумму, которой ей должно было хватить на то, чтобы снять квартиру там, благо цены ее городка значительно отличались от московских в лучшую сторону. С работой тоже все как-нибудь утрясется, сидеть без дела она не умеет, а значит, что-нибудь обязательно рано или поздно появится…

Вот только Макс… Получается, что она опять оставляет открытой тему, опять остается эта проклятая недоговоренность, опять она будет изводить себя сомнениями, только теперь он будет от нее очень далеко…

«Я должна позвонить ему, – сказала сама себе Лиана. – Должна позвонить и проститься. Это будет честно, по крайней мере…»

И тут же расплакалась.

К часу ночи все вещи были упакованы. Лиана, отдуваясь, стащила по лестнице последнюю сумку. Вытерла потное лицо ладонью, накинула на плечи зимнюю куртку и вышла в ночь.

В старом парке светили фонари, засыпанные снегом деревья ежились от холода в полусонной дреме. Чистый снег скрипел под ногами, и Лиана подумала, что вот, началась настоящая зима, и не за горами Новый год, который она снова будет встречать одна, без единственного человека, с которым бы ей хотелось его встретить… Маленькое озерцо затянулось пленкой тонкого льда, лишь на самой середине в небольшой рваной полынье дремали знакомцы-утки. Деревянные фигуры, присыпанные снегом, стали похожими на каких-то сказочных существ, имени которым никто не придумал, да и сами их очертания, проявляясь в поле зрения разных людей, вызывали разные ассоциации, в зависимости от того, что было ближе каждому человеку, и насколько он был в душе романтиком…

Лиана медленно шла по тропинке, грустно думая про себя, что еще один период ее жизни подошел к концу, в нем было много хорошего и плохого, он был разным, как и полагается быть очередному периоду жизни, но он был замечательным хотя бы потому, что научил ее любить…

Ночной магазин разрезал снег светом неоновых витрин, Лиана купила бутылку своего любимого вина: с домом нужно проститься…

Дом встретил ее радостным уханьем, словно боялся, что она ушла, и уже никогда не вернется, Лиана грустно улыбнулась, погладила рукой почерневшие от времени стены.

— Тебя скоро не будет… Жаль… Вместе с тобой исчезнут все твои воспоминания… Ты так и не дорассказал мне свою историю… Хотя, наверное, я была не лучшей слушательницей… У нас осталась последняя ночь…

Лиана поставила бутылку вина в комнату под лестницей и поднялась наверх.

Она трогала осиротевшие вещи, ясно представляя себе их дальнейшую судьбу: помойка, а потом какие-нибудь бомжи, если успеют подобрать и утащить в подвал, или огромная свалка за пределами города, где все это будет медленно гнить, разваливаясь на части: эта кушетка, на которой так сладко спалось, этот рояль, роняющий тонкие, прозрачные звуки, эта лампа под стареньким бархатным абажуром, эти шелковые кресла, этот столик с трещиной посередине, – весь этот мир, который так ласково окружал Лиану последний месяц, канет в небытие, растворится под напором неумолимого настоящего и безумной хозяйки…